Правда, эта мысль по какой-то непонятной причине ее не обрадовала.

Бросив очередной, на этот раз последний взгляд в зеркало, Рейчел задумалась над тем, что же делать с подарком Ника. Она не на шутку разозлилась на него. Как он только посмел много лет назад тяжким трудом зарабатывать деньги на приобретение этой шкатулки? Как осмелился все эти годы хранить ее у себя? Ей было бы куда приятнее считать его неудачником и истинным негодяем! И вот теперь ей как назло стало известно, что Ник отличается сентиментальностью – открытие, которое походя разрушило гармонию ее хрупкого внутреннего мира и наконец-то обретенного покоя.

И наверное, чтобы показать ему, что она утратила к нему всякий интерес, а скорее для того, чтобы убедить в этом себя, Рейчел тщательно выбрала свой наряд. Она остановила выбор на длинном, до щиколотки, черном платье без рукавов, под которое надела белую шелковую блузку с коротким рукавом. Это одеяние полностью скрывало изящные контуры ее фигуры, так что Ник не посмеет обвинить ее в том, что она пытается соблазнить его. Вместе с тем оно смотрелось достаточно аскетично. Так что поведи он ее в какой-нибудь дорогой ресторан, Рейчел наверняка бы почувствовала себя неловко.

Вместе с последним ударом часов раздался звонок в дверь. Значит, он пришел вовремя. Впрочем, это не удивило ее, потому что еще в студенческие годы Ник отличался завидной пунктуальностью.

Рейчел встала и направилась к двери, по пути прижав руки к бешено стучавшему в груди сердцу, отчаянно желая, чтобы оно хотя бы на долю секунды замедлило свой безумный темп. Сделав глубокий вдох, она распахнула дверь. И тут же удивленно замерла.

На пороге стоял Ник – в брюках цвета хаки и белоснежной рубашке, великолепно контрастировавшей с его загорелым лицом и голубыми глазами. Вид у него был совершенно неотразимый.

Самое ужасное состояло в том, что в руках у него был букет чайных роз на длинных стеблях. Ее любимых.

Ник улыбнулся и протянул ей цветы:

– Если мне не изменяет память, это твой любимый сорт. – Память ему действительно не изменила.

– Спасибо. Только ты это зря.

– Почему? – Неплохой вопрос.

– Видишь ли... это как-то слишком.

– Почему? Роз всего шесть.

– Я не о цветах. Я имею в виду музыкальную шкатулку. – Перед такой улыбкой не устояла бы даже монахиня.

– Так ты ее получила? Отлично!

– Да, получила. Но я не могу оставить ее у себя, Ник. – Улыбка моментально исчезла с его лица.

– Почему? Скажи!

– Потому что я больше не собираю такие вещи. – Ник нахмурился.

– Не собираешь? – переспросил он.

– Нет.

– Почему? Ты же любишь музыкальные шкатулки!

– Понимаешь, времена меняются, вкусы тоже.

Он попытался перехватить ее взгляд, но Рейчел старательно отводила глаза, изо всех сил стараясь не зашмыгать носом из-за утраты любимых вещиц, которых она лишилась много лет назад. Взамен этих безделушек перед ней сейчас стоял тот первый и единственный мужчина, с которым ей когда-то пришлось расстаться. Ах, как давно это было...

Это было так неожиданно, так странно...

Она расплакалась.

– Рейчел! Что с тобой?

Она попыталась поспешно вытереть слезы, чтобы вновь ощутить себя надменно-спокойной Снежной королевой. Увы, это ей не удалось. Даже когда Ник положил розы на стол и схватил ее за плечи. Выражение его лица было испуганным и слегка озабоченным.

– Рейчел, что случилось?

– Нет... ничего.

– Да, конечно, я понимаю.

Ник обнял ее, и, слава Богу, в его объятиях она почувствовала себя удивительно приятно и спокойно. Пятнадцать лет независимой, самостоятельной жизни, конечно же, сказались на ней. И вот теперь она находится во власти его сильных нежных рук, в буквальном смысле опираясь на его надежное плечо, но, вместо того чтобы успокоиться, Рейчел разрыдалась еще сильнее. Господи, как только она могла проявить непозволительную слабость! Причем в присутствии человека, перед которым ни за что не следовало бы плакать.

– Успокойся, дорогая! Что бы ни было причиной твоих слез, давай поговорим, и вот увидишь, тебе станет легче.

– Я... мне... у меня вряд ли получится, – пролепетала она, понимая, что намочила слезами белоснежное великолепие его рубашки.

– Да нет же, непременно получится, вот увидишь! Ну, говори! Ты только начни, и слова польются сами собой!

Обняв се за плечи, он довел ее до стоявшего в гостиной дивана и бережно усадил. В следующее мгновение сам сел рядом с ней и снова обнял.

– Доктор Ник готов начать прием. Рассказывайте, мадам, что вас беспокоит! – шутливо произнес он.

– Ты.

Ник удивленно отпрянул.

– Я?

– Помимо всего прочего.

Он довольно долго пристально смотрел на Рейчел, затем подушечками больших пальцев смахнул слезинки с ее щек.

– Могу догадаться, что ты не знаешь, как со мной поступить. Я надеялся, что сегодня вечером мне удастся все исправить и я заслужу твое прощение. Но, как ты только что красноречиво заметила, что бы ни случилось в прошлом, это уже часть прошлого... Того, что случилось, видимо, уже не исправить. А что же еще случилось, Рейчел?

– Просто дело в том... что... – Слова давались Рейчел с трудом. – Ты напоминаешь мне о самом неприятном периоде моей жизни.

– Прости меня, Рейчел. Если сможешь, – понизив голос, произнес Ник.

Как ей хотелось возложить на него все беды прошлого! Чувство справедливости тем не менее не позволило ей это сделать.

– Дело не в одном тебе, Ник. Ты просто стал началом в цепочке несчастий. В то лето произошло много всего.

– Так что же тогда случилось?

Его вопрос привел Рейчел в замешательство. Стоит ли прямо сейчас ворошить прошлое? Да и действительно ли ей хочется вывалить на него целый ворох былых неприятностей?

– Рейчел, я понимаю, тебе по-прежнему больно вспоминать прошлое. Иначе ты бы не сидела здесь и не разбивала бы мне сердце слезами. Но может быть, все-таки лучше выговориться, а не держать все в себе? Может, так будет лучше?

Черт возьми. Точь-в-точь как и тогда в колледже, когда он почти что читал ее мысли.

– Тебе вряд ли будет интересно все это выслушивать, – ответила Рейчел. Странно. Ведь этот человек причинил ей когда-то такую душевную боль, но сейчас ей почему-то не хотелось расстраивать его своими горестными рассказами.

– Ошибаешься. Очень даже интересно. Как же я смогу искупить свою вину перед тобой, не зная всего?

– Но разве у нас не заказан где-то ужин или что-то в этом роде? – спросила она в последней надежде избежать малоприятного разговора.

Ник посмотрел на часы.

– Вообще-то да, но я могу изменить заказ. Антонио – мой хороший друг и пойдет мне навстречу. Ведь я сделал проект его ресторана.

– Так это ты построил ресторан «У Антонио»?

– Да, я.

– Это же лучший ресторан на свете!

Рейчел не преувеличивала. Кормили «У Антонио» фантастически, сказочно вкусно, но главным в его ресторане была атмосфера, которую порождала сама архитектура сооружения. В Джорджии ресторан «У Антонио» считался самым романтичным заведением. По всему штату о нем ходили настоящие легенды. Говорили, что именно «У Антонио» каждый вечер делается не менее трех брачных предложений и что уже не один десяток женщин отказали своим избранникам только потому, что те – вот уж кому явно не хватило романтики! – не додумались пригласить их в ресторан «У Антонио».

– Я рад, что он тебе нравится. Потому что туда мы и пойдем.

Неплохо. Очень мудро с его стороны – сначала музыкальная шкатулка, ее любимые розы, а теперь вот и самый изысканный и романтический ресторан в городе. Этот парень либо самый внимательный мужчина в мире, либо величайший ловкач и мошенник. Скорее всего последнее.

– О Ник! – прошептала она, чувствуя, что ее горло сжимается от волнения.

Он нежно провел пальцем по ее щеке.

– Я предлагаю следующее. Ты сделаешь для нас двоих по коктейлю, а я позвоню Антонио, и он назовет час, на который для нас будет заказан столик. Что ты на это скажешь?