На указательном пальце Евы загорелась синим светом спираль, это означало вызов по внутренней линии, с работы. Моя наставница вмиг посерьёзнела, спешно сглотнула кусок пищи и приосанилась, будто начальство могло её видеть. Хотя, кто знает?

Смущение во взгляде, брошенном в мою сторону, и спешное бегство в подъезд обещали новые неприятности. Так вскоре и вышло.

Я спокойно доел свою порцию: строить теории на пустом месте - признак невроза или большого количества свободного времени. Ева возвратилась через пару минут, бледная и растерянная.

- Тебя отстраняют.

- Как?

- Признали негодным. Моя шефиня. Непонятно это и странно.

- Напротив, я этого ожидал. Провалы, доктор, подозрительно разглядывающий меня, – говорил я, а сам думал, что раздражение и страх лучше скрыть. Что со мной будет? Может, это была наша последняя совместная трапеза?

- Нет, всё-таки странно.

- Почему? – цеплялся я с надеждой за любую возможность спастись, как утопающий надеется на круг. А сам понимал: это конец.

- Сначала она держатся за тебя как за единственно возможную кандидатуру, несмотря на все недочёты, а теперь за неделю до отправления, легко отводит!

– Есть шанс, что это ошибка или проверка? Или…что твоя начальница передумает?

- Навряд ли. Возможно, есть другая кандидатура, – Ева замолкла, словно сболтнула лишнее. Решала, должно быть, уже, как быстрее подготовить нового подопытного. То хрупкое, что выросло между нами, распалось на тысячи мелких фрагментов. Красивая, уверенная в себе женщина, представлял ли я когда-либо для неё интерес? Или только как важный участник секретного расследования? Может,  и не было никакой искры с её стороны?

Ева сидела, положив локти на столешницу, голова была опущена так, чтобы лица не видно. Мне очень хотелось сказать ей что-то одобряющее или весёлое, но я сам был полон страхов перед неизвестностью.

- Что теперь будет со мной? – спустя продолжительное время нарушил я тяжёлое молчание.

- Не знаю, - тихо ответила она, и я был ей благодарен за честный ответ.

– Спасибо, Ева.

Она резко вскинула голову, посмотрев на меня пристальным взглядом. Сначала в нём читалось сомнение и недоверие, словно опасалась издёвки. Я против обыкновения выдержал дуэль. Смягчившись, она посмотрела на стоящий рядом Тридд. Я вышел в коридор. Курить было нельзя и нечего.

Закат догорел, близилась тьма полуночи. Должен быть выход! Может, это он и есть?

***

Моё отражение в полный рост меряло шагами комнату. В панорамное окно заглядывала красивая полная луна, словно шпионила за жителями славного Эллиона. Было тихо, пахло вчерашней едой. Скоро должно рассвести, я уже привык к резким переходам от ночи к дню.

Я пребывал в состоянии близком к агонии. Раз тридцать за пару дней разговаривал с Иоанной по телефону, уговорил Еву привезти её сюда. И сейчас, когда добился своего, чувствовал неуверенность в собственных силах. Моя задача была проста и в тоже время неимоверно сложна: я должен был убедить Иоанну дать показания в министерстве в мою пользу. Другому доктору не доверял, а к ней проникся симпатией или у меня просто не было выхода. В этом и состоял мой, пока единственный, план!

Я уже раз сто прокручивал в голове весомые, с моей точки зрения, доводы, которые должны были с порога убедить Иоанну помочь мне. Наш последний разговор был не из приятных, но я льстил себе надеждой, что она не злопамятна. Да, я забыл принять сэлин, а ранее высказал явное недоверие к назначениям доктора, спорил  с сероглазой медичкой. Со стороны это выглядело именно так: нарочно пропустил приём таблеток.

Вот с такими «козырями» на руках я и начинал партию. Но кто сказал, что удачные карты решают всё? Тем более я уже прошёл немалый путь, чтобы добиться этой встречи!

Какого труда стоило убедить Еву в необходимости этого разговора! Сначала она и слушать не желала, потом отмахивалась, переводила тему. Наконец, разрешила один раз кратко рассказать, в чём состоял мой план. Пока я говорил,  Ева слушала молча, а потом вздохнула и сказала, что невозможно, да иронически улыбнулась. Но сдаваться я не собирался. Пригрозив, что моим следующим шагом станет личный визит в министерство по внеземным контактам, получил обещание подумать.

Позже Ева призналась, что решение принимает не она, а её непосредственная начальница, Дэниель Торкс, которой и была передана моя просьба. Раздумывала она недолго, выслушать Иоанну в роли эксперта по постамнезическому периоду согласилась. И всё это я провернул в течение двух дней! Завтра Еве представят новую кандидатуру или оставят мою, значит, сегодня, день X. Семнадцатое ноября 2154 года, я поклялся, что запомню этот день, как и все, от кого зависела сейчас моя судьба.

Иоанна вначале не хотела участвовать в «этом фарсе, где ей любезно отведена ключевая роль». Воистину, все женщины чем-то похожи! Но под натиском моих звонков и обещаний, что она только выслушает меня, я же приму её любое решение и успокоюсь,  согласилась. При разговоре должна была присутствовать Ева - условие меня даже обрадовало: я надеялся произвести на неё впечатление своим красноречием. Убеждать людей я умел.

Больше я не мог усидеть на месте. Прокручивал в сотый раз предстоящий диалог. Пытался расслабиться и выглядеть безмятежным, даже равнодушным, будто исход  разговора мне известен. Сейчас бы коньячку! Эллионцы зря от него отказались. Но это неважно. Я не для того оставил семью, знакомых, привычную жизнь, чтобы сейчас отступить. К тому же, я никогда не отступал.

Они вошли в грозном молчании, как две судьи. Одна в чёрном до колен платье, будто Иоанна собралась на званый вечер. Ева в ослепительно белом наряде, широкая юбка открывала острые колени. Движения доктора были так же скупы и точны, как и там, в больнице..

- Нет времени на расшаркивания. Слушаю, только короче, -  сказала Иоанна, не смотря ни на кого из нас. «Камень в мой огород». На предложение присесть упрямо качнула головой.

- Помогите мне получить назначение на станцию.

- Каким образом? Ах, да, солгать? То есть сказать перед лицом стороннего министерства, то Вы ответственны, вполне здоровы, как телесно, так и духовно и не несете угрозы ни окружающим, ни самому себе?

- Если коротко, то да!

- Ещё короче: нет!

Ева хотела что-то добавить, но я жестом дал понять, чтобы не вмешивалась.

- И всё же вам придётся! – произнёс я с нажимом, а сам желал одного: только бы осталась! Женщины обычно любопытны и любят поговорить об абстрактных вещах, значит, должно сработать!

- Я вижу, что зря теряю время! Как я и думала, вы неуравновешенны. И глаза нездорово блестят. Что вы принимаете?- произнесла Иоанна строго, но черты лица смягчились, складка у рта исчезла. Овальное родимое пятно на щеке расправилось и стало менее ярким. Прошло немало времени, пока она заговорила снова более мягким тоном:

– Я очень хочу помочь. Но то, что вы просите, это лжесвидетельство.

- Может, это будет ложь во благо?

-  Так говорят мошенники и манипуляторы.  Ложь запутывает, а после поглощает лжеца. Прежде чем ехать в далёкую и сложную командировку, из которой и более стойкие возвращались с подорванными нервами, пройдите курс реабилитации у нас в больнице. Сейчас вы не готовы к физическим и эмоциональным перегрузкам! Уж простите, но это правда, говорю вам, как врач.

Я почти её не слушал, а думал только о том, что бы ещё такого сказать, чтобы Иоанна поверила мне. Брат твердил, что к женщине бесполезно взывать с помощью логики. Если хочешь убедить, общайся, смотря в глаза, и взывай к эмоциям. Его совет выручал меня пару раз, сейчас он пройдет настоящий тест-драйв. Ещё читал, что обязательно заставить человека сказать три раза: да. У Карнеги вроде!

- В будущем, возможно, что я буду уравновешенным и полноценным членом общества?

- Да, уверена.

- И смогу получить назначение на Око-3?

- Это вне сферы моей компетенции, вы же знаете! Но думаю, что это возможно.

- То есть смогу работать, как и собирался, когда подавал заявку на переориентирование?