На ее щеках заиграли ямочки.

– Возможно, я могла бы это устроить. Только предупреждаю заранее, я очень строгая наставница.

– Обещания, одни обещания.

– Дайд, я серьезно. У нас осталось так мало людей, обладающих силой. Почему бы тебе не вступить в Шабаш?

– Но я ненавижу правила и ограничения, Бо, ты ведь знаешь.

– А что, если нам сделать из тебя странствующего чародея? – спросила она, улыбнувшись ему. – Тебе не придется оставаться здесь, в Башне, запертым в классе, но ты будешь учиться колдовству везде, где окажешься, у всех учителей, которых сможешь найти. Ты сможешь принести много мудрости и умения от деревенских знахарок и знахарей. Ты сможешь искать Талантливых ребятишек и привозить их в Теургию, и все полезные книги, которые найдешь.

Дайд притих, глядя ей в лицо внимательными черными глазами.

– Ты серьезно?

– Да, конечно. Шабаш слишком закоснел. Не каждому подходит уединенная жизнь в Башнях. Думаю, что одной из самых главных ошибок Шабаша было прятаться от естественного ритма жизни. Они утратили связь с простыми людьми, перестали понимать их нужды и желания. Это одна из тех вещей, которые я хочу изменить. Думаю, если мы начнем посылать ведьм в города и села, чтобы они помогали всем нуждающимся, рассказывали простым людям о Шабаше и изучали мудрость знахарей, это поможет нам решить эту проблему.

Дайд поднялся на ноги, взволнованно зашагав вокруг стола.

– Хочешь сказать, что я снова смогу быть Дайдом Жонглером, путешествовать в своем фургоне, писать песни и играть людям… – Внезапно он умолк. Он обернулся к Изабо и сел рядом с ней, порывисто схватив ее за руку. – Но как же мы?

– А что с нами такое случится? – спросила она, улыбаясь ему. – Тебе придется регулярно возвращаться, чтобы отчитываться перед мной и привозить Талантливых детей, которых ты найдешь. В стране очень много дел для Шабаша, и я намерена заняться ими. Ты сможешь сообщать мне, где я больше всего нужна, и я присоединюсь к тебе и мы сможем вместе работать, чтобы исправить ситуацию. Не забывай, я могу путешествовать куда хочу и как хочу. Мне не нужно трястись в фургоне. Я могу путешествовать Старыми Путями или превратиться в беркута…

– Или в дракона!

Изабо вздрогнула, вспомнив видение того, как она горит и корчится в языках драконьего огня.

– Нет, думаю, в следующий раз я выберу какой-нибудь более безопасный облик. Например, милой пухлой голубки.

– Угу, такой, которую приятно ощипать, – с ухмылкой сказал Дайд, притягивая ее к себе и уткнувшись носом ей в ухо.

Почувствовав множество любопытных взглядов молодых учеников, Изабо отстранилась, сдвинув брови.

– Так ты согласен? Вступить в Шабаш и стать моим первым странствующим чародеем?

– Ты же понимаешь, что для меня самое главное – служба моему хозяину? – нерешительно сказал Дайд.

Изабо кивнула.

– Да, конечно же. Я ведь тебя знаю.

– Но не вижу причины, по которой я не мог бы служить вам обоим, если поручения не будут противоречить друг другу. Потому меня и прозвали Жонглером, что я так наловчился подкидывать в воздух несколько шариков одновременно.

Дайд извлек откуда-то свои золотые шарики и принялся ловко кружить их в воздухе, а потом один за другим снова куда-то спрятал их.

– Понимаешь, я уже не могу больше быть так полезен Самому, как когда-то. Боюсь, моя маска циркача больше уже меня не прикрывает.

– Ты окажешь ему самую большую услугу, продолжая делать то, что делал всегда: петь песни, рассказывать истории и представлять его героем в глазах его народа.

Дайд кивнул, понимая, что она права. Они помолчали, потом Дайд внезапно схватил ее за руку, склонившись к ней так близко, что смог заглянуть прямо ей в глаза.

– Он все еще тебе снится?

Изабо улыбнулась ему.

– Нет. Мне снишься только ты.

– Лгунья, – сказал он хрипловатым теплым голосом. – Но до чего же приятно слушать такую ложь. Скажи мне еще какую-нибудь?

– М-м-м, – протянула Изабо. – Например: «Я люблю тебя?».

– Ну, такую ложь я готов слушать в любое время дня и ночи.

Она нежно поцеловала его.

– Это не ложь. Я буду ужасно по тебе скучать.

– Попробовала бы ты не скучать! – отозвался он, притянув ее поближе и снова целуя. На этот раз Изабо забыла о своем положении Хранительницы Ключа Шабаша и с радостью ответила на его объятие. Когда они наконец оторвались друг от друга, оба тяжело дышали.

– Ты не обижаешься? – спросил Дайд хрипло. – Ну, что я хочу уехать?

Изабо покачала головой, хотя в глазах у нее стояли слезы.

– Я не стала бы запирать жаворонка в клетке. Почему я должна хотеть посадить под замок тебя?

Он провел пальцем по талисману в виде звезды в круге, висящему у нее на груди.

– Ну, ты же носишь большой ключ, – сказал он, пытаясь пошутить.

– Да, но этот ключ для того, чтобы освобождать, а не запирать, – ответила Изабо. – Я знаю, что ты никогда не был бы счастлив, постоянно находясь в одном и том же месте. Ты должен все время быть в дороге, путешествуя туда, куда зовет тебя твое сердце.

– тихонько пропел Дайд. Глаза у него сияли от радости.

Изабо улыбнулась.

Когда он ушел с посветлевшим лицом, на котором не осталось никаких следов усталости духа, омрачавшей его прежде, Изабо вернулась к своему делу. На столе перед ней лежала Книга Теней. Она записывала в нее отчет о битве при Бонниблейре и всех необыкновенных и чудесных событиях, произошедших там. Это дело она довольно долго откладывала на потом, поскольку вид множества страниц, исписанных убористым почерком Мегэн, каждый раз вызывал у нее приступ горя. Книга Теней была одной из самых драгоценных реликвий Шабаша, хранящей на своих страницах всю историю и мудрость Шабаша Ведьм, записанную руками многочисленных Хранителей Ключа начиная с времени Первого Перехода. Изабо казалось каким-то самонадеянным писать в ней после того, как она столько лет благоговейно читала ее страницы под суровым взглядом своей опекунши и наставницы. Каждый раз, когда она снимала ее с полки и открывала обложку серебряным ключом длиной в ее палец, ей казалось, что она вот-вот услышит голос Мегэн, говорящий: «Осторожней, девочка! Неужели обязательно нужно быть такой неуклюжей? Ох, ну до чего же ты небрежная!»

Но в конце концов она сняла ее с полки и положила на стол, позволив ей раскрыться. Как она и ожидала, книга раскрылась на чистой новой странице в самом конце. На этом девственно белом листе она описала нападение фэйргов во время бельтайнского пира, путешествие в Карриг и долгую борьбу за Остров Богов.

Она нарисовала летящий корабль, сопровождаемый свитой из семи огромных драконов, и подробно изложила историю заключения Пакта о Мире с фэйргами. Теперь ей оставалось лишь описание суда над Майей Колдуньей и ее связывания лентой из волос никс. Она взяла перо и снова оглядела комнату.

Точно почувствовав ее взгляд, Майя подняла глаза и улыбнулась. Впервые за все время, что Изабо знала ее, фэйргийка, казалось, обрела покой. Изабо улыбнулась в ответ и снова начала писать.

…и таким образом, повсюду в стране впервые за многие годы воцарился мир, и люди и волшебные существа начали жить вместе в согласии и довольстве под благодетельным правлением Лахлана Мак-Кьюинна и Изолт Ник-Фэйген, моей сестры. Да обернется к нам Эйя своим светлым лицом.

Изабо вывела последнее слово, украсив его росчерком, и аккуратно посыпала страницу песком. Потом закрыла книгу, положив обе руки на ее красную тисненую обложку. Она знала, что когда она откроет ее в следующий раз, чтобы записать все то, чему научилась и чего достигла, там окажется чистая белая страница, ожидающая прикосновения ее пера.