Данфи твердо был намерен не оплошать. При мысли о возможности поймать Блица у него учащалось сердцебиение. Если он все сделает правильно, то наверняка получит предложения от толковых газет, не говоря уже о всевозможных льготах. Он сидел в баре на вокзале Ватерлоо, развернув на столике газету, и то и дело постукивал пальцами по карману, в котором лежал конверт с толстой пачкой денег.

Появился мужчина в пальто кромби и шарфе. Мужчина улыбался. Данфи проговорил:

— Вы ведь?..

— Человек, которого вы ждете, — подтвердил мужчина.

Он сел, и Данфи осведомился:

— Как мне вас называть?

— Вашим пропуском в успех. Деньги принесли?

Данфи похлопал по карману, в свою очередь спросил:

— Что у вас есть для меня?

— Пойдемте, — ответил Рэднор, — на это можно взглянуть.

Он повел Данфи к камерам хранения. Тот все больше волновался. Рэднор оглянулся, затем открыл ячейку номер «68» и сказал:

— Любуйтесь.

Данфи полюбовался. Сказал:

— Неужели это то, что я думаю?

— Полагаю, это называется трофеями. Ничего не трогайте.

Данфи уже придумывал заголовок:

Он спросил:

— И вы знаете, чья это ячейка?

— Разумеется. Видел своими глазами, как он ее открывал.

Тут надо было действовать осторожно. Данфи попытался сохранить спокойствие и спросил:

— Когда вы назовете мне имя?

— А… ну тут придется еще поторговаться.

Барри Вайсс наблюдал за ними с расстояния в сотню метров. Он был ошарашен, мысли его метались.

«Какого черта?.. Это репортер, предатель и сволочь… а тот высокий тип, похожий на бывшего военного… Стоп, я же его знаю… думай, думай… да, это он разговаривал с Брантом в ирландском пабе. Это он. Господи, да он следил за мной, теперь можно не сомневаться».

Он смотрел, как двое мужчин направились в бар — наверняка чтобы отметить успех. В этот момент Барри понял, что должен убить их обоих. Они явно договаривались — за какие деньги его продать и купить. Его охватила дикая ярость. Если бы «Глок» был у него с собой, он пошел бы прямо в бар и положил конец их переговорам.

«Но кого из них замочить первым? Кто опаснее? Осведомитель. Он владеет информацией. Черт, тяжелый денек будет у меня сегодня».

Пока Барри наблюдал, осведомитель встал и удалился в туалет. Барри пришла в голову сумасшедшая идея, и он последовал мгновенному стремлению воплотить ее в жизнь. Вошел в бар, прошел мимо журналиста — он мог бы дотронуться до него рукой и спросить: «Догадайся, кто я?» — и направился в туалет.

Высокий мужчина разглядывал себя в зеркало. Барри нанес резкий короткий удар, осведомитель отключился, и Барри втащил его в кабинку. Глаза Рэднора широко открылись, он узнал Барри Вайсса и прохрипел:

— Я не сказал ему вашего имени.

— Почему?

— Он за это еще не заплатил.

Барри такое объяснение было понятно, он сказал:

— Я не собираюсь тебя убивать, я убиваю только полицейских — не забыл?

В испуганных глазах Рэднора промелькнула надежда, и Барри спросил:

— Как ты на меня вышел?

Рэднор с нотой гордости в голосе ответил:

— Я получил ваш адрес в спортзале в Стритхеме, где вы избили парня. И стал за вами следить.

Барри кивнул:

— Умно и просто.

Затем схватил Рэднора за голову и сказал:

— Теперь ты мне поможешь. Я попал в переделку.

После чего сунул его голову в унитаз. Держал крепко. Про себя проговорил: «Ничего себе способ придумал!»

Держать под водой голову Рэднора было нелегко, тот брыкался как конь. Барри, сидевший у него спине, процедил сквозь зубы:

— Натягивай вожжи, ковбой!

Экзекуция заняла довольно много времени. Наконец Рэднор затих, и Барри вытащил его, прислонил к стене и сказал:

— Ты весь в дерьме.

Проверил его карманы, нашел конверт, заглянул внутрь, произнес:

— О, да.

Затем забрал бумажник Рэднора с его удостоверением личности, проездным билетом и несколькими фунтами. Поднялся и вышел из кабинки. В туалете никого не было, но все равно нужно было торопиться. Журналиста обеспокоит задержка осведомителя. Барри вышел из туалета и уже почти дошел до выхода из бара, когда бармен окликнул его и сказал:

— Туалет только для клиентов.

Не поворачивая головы, Барри заявил:

— Позор, а не туалет, все загажено.

Он продолжал идти, зная, что должен держать рот на замке, — но как же заиграла в жилах кровь, какой сильной оказалась эта гребаная встряска!Он направился к ячейке, понимая, что время играет против него; вынул оттуда все, спрятал в сумку. Затем зашагал прочь из вокзала, на ходу забросил сумку в кузов самосвала и успел сесть на автобус до Кеннингтона, воспользовавшись проездным Рэднора.

Бар был уже закрыт. В туалете работали эксперты, мертвого Рэднора увезли. Данфи сидел, обхватив голову руками; на столике перед ним стоял стакан с приличной порцией коньяка. Брант стоял, а Портер сидел, разглядывая журналиста. Он сказал:

— Расскажите, что случилось.

— Господи, сколько раз можно? Ладно… Он пошел в сортир. Через… не знаю, минут через пятнадцать я забеспокоился, подумал, может, он провалился…

— Он не провалился, его замочили.

Данфи, вспомнив последнюю свою встречу с Брантом, потер живот. Портер спросил:

— И потом?

—  И потом! Черт побери, потом я пошел посмотреть, как там он, — и оказалось, что его кто-то утопил… убил этого бедного ублюдка на вокзале Ватерлоо. Нет, это просто невозможно представить.

Портеру его интуиция внезапно подсказала идею, и он спросил:

— Кстати, мистер Данфи, вы ведь не выбежали оттуда сразу, верно?

— Что?

— Бармен говорит, что вы пробыли в туалете по меньшей мере пять минут. Он даже подумал, не занялись ли вы там какими-то глупостями.

Данфи рассвирепел, взглянул на бармена, который вытирал стаканы, затем признался:

— Я… искал деньги.

— Деньги?

— Да, чертовы деньги. Те, что мы заплатили этому типу за эксклюзив.

— Вы их нашли?

Данфи выпил коньяк, жестом попросил бармена налить еще, но тот сказал:

— Не выйдет, приятель, — не видишь, мы закрываемся?

Раскрасневшийся от коньяка Данфи повернулся к Портеру и сказал:

— Конверт исчез. Я даже бумажника этого бедолаги не нашел. Черт, я ведь даже не знаю, как его зовут.

— Этого бедолагу звали Рэднор Боуэн.

Внезапно Данфи вскричал:

— Ячейка! Черт, пойдите и проверьте — вы не поверите, что там!

Портера охватило дурное предчувствие, и он сказал:

— Почему бы вам нам не рассказать?

Данфи вспомнил лицо Рэднора, блеск в его глазах и повторил его слова:

— На это можно взглянуть.

— Уже нет. Там пусто.

— Что?

— Да, он убил Рэднора, затем спокойно, как будто ничего не случилось, очистил ячейку, в то время как вы, мистер Данфи… чем вы занимались? Сидели здесь и ковыряли в носу.

Данфи, покачав головой, проговорил:

— Черт, этот парень молодец. У него яйца величиной с кокосовый орех.

Портеру ужасно хотелось ударить журналиста так, чтобы тот слетел со стула, но он ограничился тем, что заметил:

— Вам стоит умерить свое восхищение, ведь весьма вероятно, что вы следующий.

Брант повернулся к бармену, сказал:

— Эй, врежь по мне двойной порцией чего-нибудь ирландского.

— Не выйдет, приятель. Я уже сказал этому уроду: мы закрылись.

Брант выбросил руку вперед, выхватил у него стакан и перегнулся через стойку:

— Слушай сюда, я повторять не буду. Я тебе не приятель, и когда я заказываю выпивку, ты спрашиваешь: «Со льдом, сэр?» Теперь начнем с начала: двойную порцию ирландского.