– Мурка, ну ты что, давай я сейчас быстренько за билетами сбегаю, и пойдем! – вслед ей крикнул Вадька, но рыжая не слышала: она уже была на улице. Подбежавший к окну Вадька успел увидеть, как на углу ее встретил Ромка и дружески болтающая парочка скрылась из виду.

Растерянный Вадька вышел, запер за собой дверь и потерянно побрел вдоль улицы. Такого он от Мурки не ожидал! Она же сама недавно на Ромкин счет подхихикивала, а теперь вдруг – «необыкновенный»! Ну ни фига себе! Необыкновенный Ромочка: и росту в нем, как в Эйфелевой башне – высоты; и мышцы, как у Шварценеггера; и ногами он дерется, как этот… Жан-Клод В-Морду-Дам! И мамаша у него вчера из психушки смоталась, и зовут его Ромуальд, и отчество – Бобикович! Нашла на кого запасть! Нет, правда, что Мурка в нем такого увидела? Ведь он же тупой, как пробка, нет, хуже – как сибирский валенок! И все у него не как у людей, вон, даже похитили его… не как остальных!

Вдруг Вадька резко остановился и схватился за голову. Не так, как остальных! Конечно, как же он раньше об этом не подумал?

Резко развернувшись, Вадька помчался обратно в офис…

На следующий день, направляясь после школы в агентство, Сева встретил в троллейбусе взволнованную Катьку.

– Не знаешь, где Вадька? – спросила она. – Он дома не ночевал, и в школе его не было, и мобильник не отвечает. Хорошо хоть мама ночью в больнице дежурила, не засекла.

– Куда он мог деться? – встревожился Сева.

Сестры, которых Сева и Катька встретили на остановке, разделяли его беспокойство.

– Можно предположить, что преступники узнали о наших расспросах, догадались, что мы идем по их следу, и опять, как в деле с антиквариатом, выкрали Вадьку, – высказала страшную догадку Кисонька.

– Одного? Без меня? – возмутилась Катька.

– Пошли в офис, узнаем у Саляма: может, Вадька оставил сообщение? – распорядился Сева.

Вне себя от тревоги, сыщики вбежали в здание. В помещении детективного агентства стояла полная тишина. Парадный офис был совершенно пуст, ни следа Саляма.

– Ничего не понимаю, он обязан быть здесь! – воскликнул Сева.

Насторожившиеся детективы принялись обыскивать помещение. Напряженные, готовые к любым неожиданностям, Мурка и Кисонька потихоньку приоткрыли дверь рабочей комнаты и… замерли перед открывшейся их взорам мирной картиной. Тихо и уютно гудел включенный компьютер. На столе стояли дымившаяся чашка с чаем и блюдо с пирожными. На первый взгляд, как показалось девчонкам, к пирожным никто не притрагивался. Но тут они заметили, что среди многочисленного разнообразия безе, эклеров, корзиночек и картошек невозможно найти ни одного целого – все пирожные были надкушены. В центре этих разносолов восседал Вадька, внимательно вглядываясь в мельтешение строчек на мониторе.

– Проходите скорей, ребята, у меня такие шикарные новости, – не оборачиваясь, сказал он. – Как мы раньше не заметили, ведь все на поверхности было! Дураки потому что…

– Где Салям? – сурово перебила его Мурка.

– Я ему выходной дал, зачем нам тут вдвоем сидеть, – все так же не оглядываясь, ответил Вадька.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, Ваденька, – приторно-ласково процедила Кисонька. – Пока мы с ума сходим, думаем, что тебя и Саляма захватил наш неизвестный противник, ты тут восседаешь в тишине и спокойствии, чаек попиваешь…

– Кучу пирожных перепортил, ни одного целого не найдешь, – добавила Катька, роясь в груде сластей.

– Я затем их и покусал, чтобы некоторые на мои пирожные не покушались, ясно? – отрезал Вадька, отодвигая от нее блюдо. – Пока вы тут ерундой занимались, по театрам разгуливали, я, между прочим, работал!

– В школу ты опять не ходил, – фыркнула Катька. – Что я маме скажу?

– Вы будете слушать, что я раскопал, или нет? – возмутился Вадька. – Если никому не интересно, я сам расследование продолжу!

– Интересно, интересно, – погасил кипение страстей Сева. – Давай рассказывай!

Все еще надутый Вадька ткнул пальцем в экран:

– Мы полнейшие кретины, смотрели и не видели…

– Говори только о себе! – агрессивно заявила Мурка.

– А если я докажу, что говорю в первую очередь о тебе? – так же агрессивно ответил Вадька. Какое-то время они мерили друг друга злобными взглядами.

– Будьте любезны, прекратите скандалить и говорите о деле, – потребовала Кисонька.

Словно почувствовав общее напряжение, в своем углу проснулся Евлампий Харлампиевич и разразился возмущенным гоготом. Вадька и Мурка развернулись в разные стороны. Девчонка уставилась на свои руки, а Вадька продолжил излагать результаты:

– Я вчера домой шел и думал, что у нашего милого дружка Ромочки все совершенно и абсолютно необыкновенное. – Вадька снова глянул на Мурку, та презрительно фыркнула, показывая, что отвечать на подобные выпады ниже ее достоинства. – И тут меня прямо по голове ударило…

– Что, ты мимо стройки в тот момент проходил? – сочувственно поинтересовался Сева, но расходившийся Вадька уже не обращал внимания на подколки.

– Я помчался обратно в офис, сделал базу данных по всем похищениям. В Интернете порылся, все, что мы сами разузнали, в компьютер загнал. Ночь на это убил, между прочим, спать хочу, как собака! Запустил анализ, и глядите, что выходит. Четыре похищения схожи, а вот одно… Одно здорово отличается от других! Как вы думаете, которое? – Вадька многозначительно поднял руку вверх. – Вижу, правильно думаете. Это похищение необыкновенного Ромочки! Вот, глядите! Во-первых, возраст: другие жертвы – малышня, и только Ромке – тринадцать. Во-вторых, все дети пропали днем, после уроков, а он один – вечером. В-третьих, выкуп всегда оставляли в школе Самсоненко, а Ромкиного отца погнали на кладбище. В-четвертых, за своими детишками родители ходили в разные концы города, а Ромка пришел домой самостоятельно. В-пятых, Ромка говорит, что его держали в обычной комнате, а ребятня рассказывает о каком-то месте, где было холодно и сыро. В-шестых, похитители всегда точно знали, какие бабки с кого можно содрать, а с Ромкиными предками они прокололись по-черному. И наконец, все дети жутко запуганы, а Ромке хоть бы хны; они никому ничего не рассказывают, а Ромка треплется направо и налево. К тому же он постоянно путается в деталях своей истории: например, не может сказать точно, ударили его по голове или усыпили. Я дал запрос: возможно ли, чтобы это похищение совершили те же люди, что и в предыдущих четырех случаях? Так вот: невозможно! Одно из двух: или Ромку спер кто-то другой, или твой Ромочка, Мурочка, действительно необыкновенный. Необыкновенный брехун!

Мурка молча смотрела прямо перед собой. Потом вдруг губы ее задрожали, она вскочила и выбежала за дверь.

– Вадик, тебе не кажется, что ты перестарался? – спросила Кисонька.

– Я хотел как лучше! – растерянно сказал Вадька.

– А получилось – как всегда, – закончила за него Катерина.

– Можно узнать: почему ты сидишь, как неживой? – поинтересовалась Кисонька.

– А что я должен делать?

– Естественно, бежать за ней!

Вадька сорвался с места. Мурку он нашел во дворе. Она стояла возле клумбы и рассеянно теребила венчики высоких осенних цветов.

– Мурка, ну ты что, ну, не плачь, – растерянно пробормотал Вадька ей в спину.

– Я не плачу, я злюсь, – не оборачиваясь, ответила Мурка. – Я думала, он человек, настоящий боец, а он… воришка паршивый!

– Почему воришка?

– Я знаю, кто похитил Ромку. – Мурка печально посмотрела на него. – Он сам!

– С чего ты это взяла? – обалдело спросил Вадька. Такого оборота он не ожидал.

– Он вчера вручил сэнсэю деньги за сборы, а ведь Мадама ясно сказала, что не даст ему ни копейки. Еще он хвастался, что теперь у него не будет проблем ни со взносом за чемпионат, ни со сборами в следующем году. И морда у него была довольная!

– Погоди, погоди, не может быть! Ты представляешь, что будет с Мадамой, когда мы скажем ей, что ее сыночек сам себя украл и на десять тысяч баксов ее выставил? Да она нам просто не поверит! А вдруг мы ошибаемся? Вдруг у Мадамы совесть проснулась и она Ромке деньги дала? Надо проверить!