Засмотревшийся на хорошенькую дикторшу Салям не заметил, как компаньоны переглянулись у него за спиной.

Глава 12

Американский сюрприз

Утром в кабинете Нины Григорьевны Самсоненко зазвонил телефон. Разговор был настолько важным и произвел на директрису такое сильное впечатление, что через пять минут вся школа гадала о его содержании. Когда потрясенная Нина Григорьевна пригласила к себе бухгалтера, в классах уже точно знали, что школу закрывают за долги. Когда через пятнадцать минут с уроков выдернули обоих американцев и руководительницу школьного ансамбля, поступила достовернейшая информация, что в их школе городской хор ветеранов в полном составе будет изучать английский язык перед заграничными гастролями. Когда к совещанию в кабинете присоединился начальник охраны, ребятам стало известно, что в их школу поступает мэр города. Как герой одной старой американской комедии, он в детстве плохо учился и теперь решил наверстать упущенное. А уж когда, загрузив учеников самостоятельными заданиями, учителя принялись метаться по этажам, расставляя везде вазы с цветами и развешивая венки из листьев, выяснилось, что в город приезжает арабский шейх со своими пятнадцатью детьми от разных жен. И все они станут учиться у Самсоненко! Теперь директриса не может решить, разбросать ли шейхенят по существующим классам или организовать для всей команды один новый.

На уроки и задания уже никто не обращал внимания. Школа ждала, страсти накалялись. К полудню ожидание стало невыносимым. Сторонники различных теорий уже тыкали друг другу в бока линейками и кровожадно поглядывали на циркули. Звуки школьного радио были восприняты как благословение свыше.

– Уважаемые преподаватели, дорогие ученики. – Голос Нины Григорьевны трепетал от сдерживаемого волнения. – Нашей школе оказана высокая честь! Все учащиеся и педагоги приглашаются к парадному входу для встречи высоких гостей.

Нина Григорьевна еще что-то вещала, но никто уже не слушал. Пестрая волна учеников, счастливая из-за отмены занятий, изнемогая от любопытства, катила к выходу. Наиболее доверенным деткам преподаватели на бегу совали букеты – для вручения посетителям. Впереди всей толпы, громыхая инструментами, несся школьный оркестр.

Длинное черное тело лимузина втянулось в школьный двор. Грянул приветственный марш, передняя дверца распахнулась, и наружу вылез здоровенный мрачный детина. Он склонился к задней дверце, нажал на ручку… Толпа затаила дыхание. Однако из машины не выглянула гладкая физиономия мэра и не посыпались горохом смуглые арабчата. Сперва на тротуар спустились длинные сходни. По ним скатилась инвалидная коляска. В ней сидела хрупкая бледная девочка. Ее черные волосы были коротко подстрижены, половину лица закрывали темные очки в элегантной оправе. Ловко управляя креслом, девочка подкатила к встречающим. Оркестр смолк, Нина Григорьевна выступила вперед и по-хозяйски положила руку на спинку коляски.

– Знакомьтесь, дорогие ребята, это Эрика Саммерс. Возможно, вы слышали по телевизору, что ее папа, американский миллионер мистер Саммерс, приехал в наш город, чтобы заключить важный контракт. Пока папа работает, наша дорогая Эрика тоже не бездельничает, – госпожа Самсоненко лукаво улыбнулась и потрепала девочку по плечу. – Какое-то время Эрика будет учиться в нашей школе, и мы постараемся, чтобы ей здесь понравилось. Приезд Эрики показывает, что наша школа прославилась и заслужила доверие на международном уровне. Поприветствуем Эрику, ребята!

Канонадой грохнули аплодисменты, и из толпы строевым шагом выдвинулась суперотличница Дашка Вислюкова. Время от времени подглядывая в спрятанную в кулаке бумажку, Дашка забарабанила по-английски: как все рады, что дорогая Эрика… и прочее тра-та-та.

– Как видишь, Эрика, в нашей школе у тебя не будет проблем с общением, – благостно улыбнулась Нина Григорьевна. – Все наши ученики превосходно говорят по-английски, к тому же у нас преподают два твоих соотечественника. Том, Билл, поздоровайтесь с Эрикой.

Из задних рядов медленно, как бы нехотя, выбрались Том и Билл и нога за ногу поплелись к Эрике. Казалось, они не испытывали энтузиазма от приезда соотечественницы. Да и сама Эрика вовсе не собиралась бросаться им навстречу. Наоборот, словно обороняясь, вскинула руку.

– Я есть очень рада быть здесь, – с опаской поглядывая на американцев, затарахтела Эрика. – Я совсем не бояться, как вы говорить, проблем с communication[3]. Я говорить русски. Не очень хорошо, делать много ошибка. Но я хотеть правильно учить русски, русски есть моя мама родной language[4]. Поэтому я есть очень рада встретить compatriots[5], но хотеть говорить с ребята. Sorry, Tom and Bill.

Том энд Билл дружно закивали, явно ничуть не обиженные отказом Эрики. Наоборот, похоже было, что они испытывают явное облегчение.

– И еще я хотеть сказать, – продолжала Эрика, – не надо было говорить, что мой папа есть миллионер. Я теперь очень бояться, что ребята не захотеть со мной дружить. Я хотеть сказать… Мой папа есть очень хороший, но самый обичный.

– Не тушуйся, Эрка, – послышался из глубины толпы ленивый голос, – тут, считай, у половины учеников папики – самые обычные миллионеры.

– Дмитренко, немедленно замолчи, – рявкнула Нина Григорьевна, углядев шутника метким директорским глазом. – Заходи… э-э… заезжай в школу, Эрика, мы покажем тебе классы, а твой охранник посидит в учительской.

– Ньет, ньет, – снова затрясла головой Эрика, – Селим вернется back, к my папа. Я не хотеть bodyquard[6], я хотеть быть, как остальные дети.

– Тогда заведи еще парочку гоблинов, одного маловато, – съехидничал все тот же паренек.

– Дмитренко! – Грозно глянув в толпу, Нина Григорьевна снова повернулась к Эрике: – Но, деточка, это не есть разумно… Тьфу, блин… Ой, господи! Я хотела сказать, неразумно отправлять охранника, он может тебе понадобиться.

– Зачьем? – изумилась Эрика. – Разве в школе есть опасно?

– Нет, но… – Нина Григорьевна замялась.

– О, я понимать, – заулыбалась Эрика. – Вы бояться, чтобы меня не обидеть потом, на улица. Не волноваться. Селим меня забирать после урок. – И, не дожидаясь дальнейших возражений, Эрика лихо развернула коляску и покатила к входу.

– Твой охранник чего, чурка? – Высокий девятиклассник поравнялся с коляской.

– Дмитренко, немедленно оставь Эрику в покое. – Нина Григорьевна была начеку.

– Че я такого сказал-то? – обиженно пробурчал тот, отставая.

– Что спросить тот мальчик? – заинтересовалась Эрика. – Я не понимать. Я знать слово «чурка» – это есть маленький кусочек дерева. Как может Селим быть маленький кусочек дерева?

– Это сленг, так называемая неформальная речь, – директриса слегка смутилась. – Он хочет знать: принадлежит ли Селим к восточным народам?

– В Америка не есть прилично спрашивать человек о его народ, – наставительно заметила маленькая американка.

Нина Григорьевна закивала и поспешила сменить тему:

– Эрика, мы должны решить, какие занятия ты будешь посещать.

– А какой занятий вы учить?

– Я? Я преподаю математику.

– О, как замечательно! Я идти на ваш занятий прямо сейчас.

– Но мы думали отпраздновать твой приезд…

– Я не хотеть праздновать! Я ходить на ваш урок, а потом смотреть занятий других учитель. Потом выбирать и учиться до самый отъезд! Вместе с ребята! Чтобы быть что рассказать мама и моя школа дома.

– Как хочешь, – уже слегка утомившись от требований гостьи, согласилась Нина Григорьевна. – Пойдем в класс.

Они подошли к лестнице, и тут же вся компания остановилась, растерянно глядя на ступеньки и коляску Эрики.

– Где есть ramp? Пан-дус?

– У нас нет, – Нина Григорьевна была изрядно смущена. – Но ты, пожалуйста, не волнуйся, Эрика, наши охранники поднимут тебя наверх.

вернуться

3

общением.

вернуться

5

соотечественников.

вернуться

6

телохранитель.