Антуан заметил, как мы тронулись, и поднял руку.
Машина продолжала разворачиваться, вокзал проплыл и начал уходить за срез иллюминатора. А мы пойдём с полосы прямо на север, и я не увижу Антуана сверху, там только вата облаков и общие планы.
Я на секунду оторвался от карты, чтобы последний раз глянуть в окошко:
— Оревуар, Антуан!
1968-1971