Сенд невесело улыбнулся и покачал головой.

— Ты долго шёл к такому грустному выводу?

— Да. В течение шестидесяти с лишним лет я следил за всеми важными событиями, прочитал много книг и встречался с очень разными людьми. Видел много видов глупости. Люди сталкиваются друг с другом каждый день — случайно или намеренно, — высказывают своё мнение, не обладая достаточной информацией… А если кто-нибудь поймает нас за язык, мы лжём… А! К чёрту! — Он покачал головой. — Я просто сегодня не в духе.

— Верно. — Сенд откинул со лба выгоревшие на солнце волосы.

— Мы у них в руках, понимаешь? Мы повержены, слабы, и единственное, что нам осталось — это выйти и… — Он поднял брови и облизал губы. — И говорить: «О Боже, вот и все. Мы истекаем кровью». Они точно знают, что с нами делать. Они расставляют ловушки, и мы попадаемся в них. Как будто они изучили глупость уже тысячи лет назад. Может, обнаружили в Галактике миры, где она рождается. И вот они оседлали нас, при этом ещё и пинают, и приставили ножи к нашим шеям, как жалким свиньям. — Он взялся за перила и повернулся на каблуках. — Я ещё никогда не ощущал себя таким беспомощным.

Сенд наклонил голову.

— Для меня твои слова пока только теория, — сказал он. — Я не верю, что произойдёт что-нибудь в этом роде.

— В Монтане уже два дня идёт дождь, но там до сих пор не могут справиться с пожаром, — пробормотал Сэмшоу. — А в Центральной Азии горит трава на полумиллионе акров. Они бессильны перед огнем и там. Пожар в Токио. Мы не только глупы — мы сгорим прежде, чем мир полетит в тартарары. Наши грехи грузом висят на наших плечах.

Фаннинг, двадцатилетний студент последнего курса университета в Беркли, поднялся на мостик. Сунув руки в карманы, он возбуждённо передёрнул плечами.

— Только что расшифровал! Сообщения с военных кораблей! — заявил он. — Они даже не пытаются хранить свои открытия в тайне. Говорят, что где-то здесь подводная лодка. — Фаннинг вытащил руку из кармана и показал вдаль. — Я думаю, одна из самых мощных. Атомная. На гусеничном ходу. Говорят, она ползает по дну.

— Что-нибудь ещё? — улыбаясь, спросил Сенд. — Или это секрет?

Фаннинг пожал плечами.

— Может, наша очередная атака. Взорвём ещё какой-нибудь важный объект, а не просто гору. Если президент позволит… — Он выразительно поднял палец вверх.

Эдвард стоял возле мотеля с рестораном под названием «Литтл Америка», рядом со своим трудно заводящимся автомобилем, и разглядывал дымящийся горизонт. Там, на севере, уже пять дней подряд бушевали пожары. Погасить огонь до сих пор не удавалось. Оранжевые и коричневые облака растянулись с востока до запада, солнце на их фоне выглядело апокалиптическим красным языком пламени. Завитки серого дыма ползли над шоссе и мотелем, оставляя за собой хлопья белого пепла. Судя по сообщениям, не было никакого способа пробраться дальше на север; двести тысяч акров Монтаны в огне, а вчера пламя жадно перекинулось в Канаду.

Зайдя в ресторан, он сел за столик и с линейкой в руках изучил карту юго-западного маршрута для автолюбителей, потом сел за руль и пристегнулся.

Холодный северный ветер бодрил, даже запах горящей хвои казался приятным. Эдвард не помнил, чтобы ветер когда-либо так сильно воодушевлял его.

Машина выехала со стоянки и направилась на запад.

Эдвард надеялся, что Йосемите не успеет исчезнуть с лица Земли до его приезда.

— Примерно треть детей уже не учится, — сообщила Франсин, опуская телефонную трубку.

Она предупредила директора школы о том, что Марти уедет с родителями. Артур в это время носил вещи в гараж и складывал их в автомобиль. Пока Франсин разговаривала по телефону, он несколько раз прошёл через гостиную с коробками, в которые сложил походное снаряжение и — сам не понимая, зачем — телескоп.

— Неудивительно, — заметил он.

— Звонили Джим и Хилари. Они говорят, что Годж в порядке.

— Но почему мы не можем взять Годжа с собой? — крикнул Марти из гаража.

— Мы уже обсуждали это вчера вечером, — напомнил Артур.

— Он мог бы сидеть у меня на коленях, — предложил Марти, сев на корточки рядом с машиной и перебирая игрушки.

— Он там будет недолго, — успокоил Артур сына. — Вокруг него дети, с которыми он играет, и много добрых людей. Они позаботятся о собаке.

— Да. Но со мной его нет.

На это Артур не мог ответить.

— Я позвонила в клуб автолюбителей, — сказала Франсин, — и спросила, как обстоят дела с движением между Орегоном и Сиэтлом и дальше по побережью. Они говорят, на дорогах немного машин. Странно. Казалось бы, все должны рвануть на природу, или, например, в Диснейлэнд, или в парк.

— Тем лучше для нас, — бросил Артур.

Он переставлял коробки в набитой почти до отказа машине. Марти сидел на полу гаража, продолжая выбирать из груды игрушек наиболее дорогие его сердцу.

— Тяжёлая работа, — пожаловался он.

— У тебя неразрешимые проблемы, малыш, — согласился Артур. — Ну, а как мне поступить с книгами?

— Мы что, просто запрём дверь? — спросила Франсин, стоя у двери, ведущей из гаража в дом. Она держала коробку, заполненную дискетами и бумагами — материалами для своей книги.

— Давайте считать, что мы уезжаем в отпуск, — решил Артур. — Будем вести себя не так, как все.

— Удивительно, не правда ли, что люди сидят по домам в эти дни? — Она запихнула коробку в свободный угол багажника.

— Сколько людей понимает, что происходит? — спросил Артур.

— В этом всё дело.

— Дети в школе понимают, — сказал Марти. — Они знают, что наша планета скоро погибнет.

— Может быть, — произнёс Артур.

И снова попытка разуверить сына причинила ему боль. Наша планета скоро погибнет. Ты знаешь это, и они знают тоже.

— Наверное, люди стремятся быть поближе друг к другу, — предположила Франсин, возвращаясь на кухню. Она вытащила коробку с консервами. — Хотят спрятаться в родных стенах.

— А нам этого не надо? — поинтересовался Марти, отодвигая в сторону груду металлических и пластмассовых роботов и космических кораблей, которым предстояло остаться дома.

— Всё, что нам необходимо, это быть вместе, — согласился Артур.

Зайдя в кабинет, он вытащил с верхней полки шкафа деревянную шкатулку, в которой хранил пауков. Шкатулка оказалась необычно лёгкой. Артур поднял крышку — внутри было пусто. На миг он застыл со шкатулкой в руках. Что-то — он сам не знал, что именно — заставило его улыбнуться. У пауков появилась другая работа. Он взглянул на часы. Среда. Десять-ноль-ноль.

Пора трогаться.

— Вещи на месте? — спросил он.

Марти бросил взгляд на груду отвергнутых игрушек и схватил коробку из-под сигар «Уайт Аул», в которую он сложил то, что брал с собой. Коробка досталась ему от деда, а тот получил её от своего отца. Надорванная в нескольких местах и заклеенная скотчем коробка символизировала продолжение рода. Марти дорожил ею, как сокровищем.

— Всё готово, — сказал мальчик, забираясь на заднее сиденье. — Мы будем ночевать в мотелях?

— Правильно, — ответил Артур.

— Вы мне позволите покупать игрушки по дороге?