– Мы все любили его, – сказал Дункан, – каким бы упрямцем он ни был.

«Упрямец и солдат господа. Самый неподходящий, но настаивающий на этом звании, хотя он по-прежнему оставался отшельником. Но бросился на смерть, как солдат господа. Эндрю и Бьюти – солдат и маленький терпеливый ослик. Я потерял их обоих», – подумал Дункан.

«Теперь, – думал Дункан, – пройдут годы, и плача за мир будет меньше. Какие-то несчастия в мире будут, но их будет все меньше и меньше, поскольку орды нет на земле. Меньше пищи для стервятниц на острове, меньше грязи на них.»

Диана дернула Дункана за руку.

– Пойдемте со мной. Я не могу сделать это одна. Я хочу, чтобы вы стояли рядом.

Они обогнули костер и подошли к Снупи, который ел рыбу. Диана остановилась против Снупи, обеими руками прижимая к себе меч.

– Этот меч слишком драгоценен, чтобы принадлежать человеку, – сказала она. – Не возьмешь ли ты его обратно под охрану маленького народа? Храните его, пока он не понадобится вновь.

Снупи протянул руки и осторожно принял меч. В его глазах стояли слезы.

– Значит, вы знаете, миледи, кому он принадлежал когда-то?

Она молча кивнула.

– Тогда мы охотно возьмем его обратно. Мы будем хорошо хранить его и почитать. Когда-нибудь он может оказаться в других руках, и тот человек должен быть героем. Но никто не будет более достойным его, чем вы, миледи.

– Скажи маленькому народу, что он оказал мне великую честь.

– Это потому, что мы доверяем вам, – пояснил Снупи. – Мы знаем вас. Вы будете жить в Стендиш Хаузе?

– Да, – сказала Диана. – Мы уйдем утром.

– Когда-нибудь мы придем к вам с визитом, – обещал Снупи.

– Мы будем ждать вас, – сказала Диана. – Будут кексы, и эль, и танцы на лужайке.

Она повернулась и подошла к Дункану.

– Ну, вот, теперь я готова к завтрашнему дню…