– Я не видел в этом большого вреда, тем более что у нее есть талант и она умеет прекрасно общаться с животными, – ответил он. – Александра их лечит, объезжает и разводит.

– Прошу прощения.

Константин покраснел, и в голосе его вновь послышались воинственные нотки:

– Послушайте, моя дочь не какая-нибудь столичная белоручка! Она выросла в деревне и…

Константин умолк, ибо выражение лица Василия было более чем красноречивым. С таким же успехом он мог бы сказать: «Это все объясняет» – и при этом самым сухим тоном.

Вздох барона не менее красноречиво выразил чувства отца, попавшего в безвыходное положение.

– Я не против, чтобы моя дочь несколько переменила занятия. А у молодой жены будет такая возможность: муж и дети заставят ее сделать это быстрее всяких уговоров.

Василий застонал про себя, соображая, уж не ляпнул ли он именно то, на что рассчитывал барон, и, тщательно подбирая слова, ответил:

– Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что я живу в столице, в непосредственной близости от дворца? Принимая во внимание ее будущие обязанности при дворе, вам должно быть ясно, что образ жизни вашей дочери будет в корне отличаться от, того, к которому она привыкла.

– Это будет ей только на пользу, хотя, предупреждаю вас, она не откажется от своих ежедневных прогулок верхом.

– Большинство благородных дам катаются верхом ради удовольствия.

– А как насчет скачек?

– Абсурд! Ни одна дама в них не участвует. А ваша дочь разве?..

– Иногда.

– Больше этого не будет, – сказал Василий деревянным тоном.

– Прекрасно.

Василий слегка осел на стуле. Он считал, что делает все возможное, чтобы вызвать неудовольствие барона, а оказалось, что на самом деле помогает тому найти идеальный выход из трудной ситуации с ненормальной дочерью.

Отчаянно пытаясь спасти лицо, Василий поспешно поправился:

– Конечно, я владею несколькими загородными имениями не слишком далеко от столицы. Я думаю, что не стану препятствовать ей, если она пожелает предаваться там своему излюбленному занятию…

Константин улыбнулся:

– Александра будет счастлива услышать это. Сдаваясь, Василий стиснул зубы. Оставалась еще последняя надежда на то, что все рассказы барона о своей дочери – сплошная ложь. Но вероятность этого была ничтожно мала, и Василий снова почувствовал приступ отчаяния.

– Мне хотелось бы увидеть копию договора об обручении. По-видимому, копия моего отца где-то затерялась, потому что ее нигде не удалось найти.

– Разумеется.

Василий вспыхнул, заметив, что бумага все это время лежала на столе, разделявшем их. Константин с готовностью подал ее Василию. Прочесть этот краткий документ, а также заметить на нем подпись своего отца было для того делом одной минуты, после чего все хрупкие надежды растаяли как дым.

– Смею ли я спросить, почему вы так долго медлили? – поинтересовался Василий, возвращая документ. – Ведь ваша дочь уже не в том возрасте, когда большинство девушек выходят замуж.

– Чистый эгоизм с моей стороны – я хотел удержать ее при себе как можно дольше, – ответил Константин. – Кроме того, она была довольна своей жизнью здесь.

– В этом « не сомневаюсь. Вам известно, что она не желает выходить за меня замуж?

– Она вам это сказала?

– Сказала.

С минуту Константин лихорадочно соображал, а потом махнул рукой, будто отметая эти слова:

– Всего лишь нервы и боязнь перемен! Такое случается со многими невестами и женихами.

– Обычно такие чувства держат при себе, – ответил Василий с интонациями старого брюзги. Константин хмыкнул:

– Так вы уже заметили склонность моей дочери к откровенным высказываниям? Частенько это бывает неудобно, но иногда, напротив, вносит свежую струю. Будьте уверены, Александра никогда не станет тратить ваше время, заводя разговор издалека. Но не принимайте ее слова близко к сердцу. В этом нет ничего личного. Дело в том, что она вообще не желает выходить замуж. Как я уже сказал, она была бы вполне счастлива, продолжая жить так, как живет сейчас, по Александра выйдет за вас замуж. Она дала мне слово.

Это было не совсем то, что Василий надеялся услышать.

– Со всем уважением к вам, господин Русинов, все же спрошу: уверены ли вы, что хотите заставить свою дочь выйти замуж за человека, которого она не хочет иметь своим мужем?

– Да бросьте вы! Не хочет? Константин улыбнулся с таким понимающим видом, что Василий чуть не залился краской.

– Я заметил, что произошло перед домом, и смею вас уверить, ни одному мужчине не удавалось заставить ее лишиться дара речи. – «Даже этому проклятому англичанину», – добавил он про себя.

Василий невольно покраснел, потому что не мог сказать о себе, что не привык к тому, чтобы женщины при встрече с ним немели.

– Она утверждает, что я удивил ее. Впрочем, удивление было обоюдным.

– Не сомневаюсь: моя младшая дочь – это нечто исключительное. – Константин произнес это с изрядной долей отцовской гордости. – Но не сомневаюсь также и в том, что человеку ваших лет и вашего опыта будет проще простого добиться ее любви и рассеять ее страхи.

"Ну уж дудки, – подумал Василий, – мы что-нибудь придумаем!» Итак, с бароном ничего не вышло. Этот человек принял его от всего сердца и, по-видимому, считает, что с зятем ему повезло. Василий знал, что теперь ему придется сосредоточиться на Александре и тут уж надо было не жалеть ни времени, ни сил.

– Я сделаю все возможное, – уверил он барона, и это заявление можно было трактовать весьма широко.

Василий поднялся, давая понять, что беседа окончена.

– Из-за нашей задержки в пути, боюсь, мы вынуждены поспешить с отъездом. Честно говоря, нам лучше отбыть завтра же, пока погода не сделала наше путешествие слишком опасным.

Наконец-то ему удалось удивить старика!

– Но приготовления к свадьбе еще не окончены. Василий изобразил раскаяние:

– Весьма сожалею, но, видимо, я забыл упомянуть, что мой кузен настаивает, чтобы свадебная церемония состоялась в Кардинии, в королевском дворце. Таково желание королевы, а ее желания для Штефана – закон.

Константину нечего было возразить, и он задумался над дилеммой, порожденной этим неожиданным обстоятельством.

– Но я не сделал никаких распоряжений на случай путешествия в это время года.

– В таком случае весной вы можете сами привезти ее в Кардинию, – поспешно предложил Василий.

Эта поспешность не укрылась от барона, поэтому он сказал:

– Впрочем, мне нет необходимости присутствовать на свадьбе, ведь помолвка – все равно, что брак. Я подожду и навещу вас, когда родится первый ребенок.

"Иисусе, – с ужасом подумал Василий, – этот человек еще не женил меня, а уже делает отцом».

– Но ведь ваша дочь, наверное, – расстроится? Когда она так сердита на отца? Константин едва удержался, чтобы не фыркнуть.

– Не думаю. Уж чего она на самом деле хочет, так это упорхнуть из-под моей власти.

"И вместо этого оказаться в моей». – Василий чувствовал комизм ситуации, но мысль о последствиях его ужасала. Возможность соблазнить эту маленькую мерзавку отпала, да, по правде говоря, это было строжайше запрещено. Но, пожалуй, станет гораздо легче склонить ее к тому, чтобы она расторгла помолвку, когда ее отца не будет рядом и можно будет строить из себя какого угодно негодяя – а Василий намеревался действовать именно таким образом, если, конечно, не удастся отказаться от помолвки еще до завтрашнего утра.

Проводив графа, Константин снова уселся за свой стол и погрузился в ожидание: он был почти уверен, что Александра прибежит сразу же, как только убедится, что он один. И действительно, она явилась не более чем через две минуты – должно быть, следила и ждала, когда граф покинет его кабинет. Алин решила избегать Василия, но Константину в этом смысле не повезло.

Она так и не переоделась и по-прежнему была совсем не похожа на даму. После рассказов Василия об их беседе, Константин опасался, что это не случайная оплошность, а намеренный вызов. Видимо, таким образом она выражала свой протест, а Константин по опыту знал, что в этих случаях его дочь чрезвычайно упряма. Он почти жалел, что не может присоединиться к ним в этом путешествии, просто чтобы посмотреть, как этот человек, умевший, судя по его манерам, обращаться с женщинами, ухитрится справиться с ее колючим характером.