— Я еще не общалась с ними, но я видела, что они мне написали, — ответила Таша. — Я еще подумаю, а пока останусь на Луне. Мне здесь нравится.

Она поправила прядь голубых волос и улыбнулась.

— Интересно, а что произошло с другой Ташей в параллельной вселенной? — спросила она.

Iжжж.

Вызов отвлёк Сергея от наблюдения процессов смещения, которые уже вторую неделю очень его огорчали, почти злили. Вызов воспринимался как лёгкое прикосновение, кривые плотностей и температурные графики уплыли в сторону из поля зрения, и Сергей увидел встревоженное лицо Анны-Леены.

— Серёженька, что же у нас со скоростью смещения? — грустно сказала Анна-Леена. Она не упрекала, скорее, жаловалась, но Сергею всё равно стало немного стыдно.

— Я всё перепроверил, тётя Леена, — виновато сказал молодой геолог.

— Скорость вращения планеты, колебания ядра, влияние термоклина учтены, тут всё чисто. Остаётся Искра.

— Да-а, — вздохнула его тётя и наставница в операторском деле, — с Искрой мы с тобой никак не управимся…

— Искру ещё и обсчитать как следует не удаётся, — добавил Сергей, ободренный тем, что его не ругают. — Если группе операторов Искры представить наши выводы, вы их не сможете уговорить посчитать уменьшение приливных сил?

— Уговаривать-то их, Серёженька, не придётся, это уж их обязанность, — сказала геолог. — И всё-таки жаль, жаль, что мы с тобой своими силами не обойдёмся. Очень не хочется мне с Пешичем разговаривать…

— Так давайте я поговорю! — обрадовался Сергей. — Приду к нему, выложу все наши записи и прямо так сразу и скажу…

— Вот-вот, сыночек, я этого и опасаюсь, — улыбнулась Анна-Леена, — что ты с налёту всё ему на голову и вывалишь! А он обидчивый, Пешич, и обижаться он будет, уж прости, не на тебя, головастика, а на меня, старую заслуженную жабу… И всё-таки двадцать миллиметров в год — слишком много. Этак через десяток тысяч лет у нас весь архипелаг в подводный хребет сплющится…

Их переговоры прервал срочный вызов всем абонентам: «В системе внешнее космическое судно. Идентифицировано как грузовой корабль, принадлежность — Фридом. Следите за новостями, не занимайте канал срочных оповещений».

— Ну и кто сейчас будет заниматься нашими миллиметрами? — вздохнул Сергей, но скорее из вредности. Появление внешнего корабля для Игнис — событие редкое, любопытное, тут на пару дней все забросят обычные дела. Хорошо, что у островов есть в запасе ещё примерно десять тысяч лет…

«Индепенденс» в свете ярко-рыжей Фламмы была прекрасна: матовый блеск плоскостей, глубокие тени на изгибах корпуса, нежные переливы габаритных огней на двигательных консолях — апельсиновый свет местной звёздочки творил с кораблём чудеса. Штурман Кравец ещё полюбовался на свою красавицу на экранах, с сожалением расстался с этим зрелищем и шагнул вслед за вторым пилотом на площадку лифта, уносящего гостей с причальной палубы вниз, в жилые зоны станции. Автоматика на спутнике Игнис была допотопная, не чета фантастическим антуражам лунных баз в их родной системе, но здешние колонисты всё держали в полном порядке, ни одного сбоя в работе маяков причаливания штурман не заметил. Надо надеяться, и при бункеровке их девочку не обидят!

Для первого спуска на планету гостям предоставили местный шаттл — по-старинному тесный, напоминающий о временах зари звездоплавания. Второй пилот так и сказала коллеге, убедившись, что их не слышит никто из сотрудников станции. Штурман пожал плечами:

— Работает — и ладно, захотят обновить парк — обратятся к нам. Любой каприз за ваши ресурсы! А с другой стороны, зачем им здесь космолифты? Их тут тысяч пятьдесят от силы — надо думать, средний житель даже не каждый год бывает на Искре. Копаются в своих шахтах и теплицах — и счастливы.

Инес покачала головой — ей в словах коллеги послышалась зависть к такому своеобразному счастью:

— Бедно живут. Всего два города на планете, лунная станция — размером с душевую кабинку, звёздный корабль единственный… А случись какая катастрофа — что они будут делать?

— Выживут, — махнул рукой Кравец. — Наши с вами предки навидались этих катастроф ещё во времена до космолифтов. И ничего, все живы, не страдаем…

— Нашим предкам неоткуда было взять технические новинки, — не согласилась Инис, — потому и выкарабкивались как могли. А здешним что мешает обновиться?

— Нет у них потребности обновляться, вы же видите. Их всё устраивает.

— Это-то и плохо… — нахмурилась Инис, но тут же приветливо улыбнулась пилоту шаттла, который приветствовал пассажиров тоже по-старинному — на трапе своего судёнышка.

— Добро пожаловать на Игнис, — церемонно сказал пилот. — Впервые у нас? Не забудьте защитные очки — облаков нет уже вторую декаду.

Новости с Фридома, Талассы, Удачи и с самой Земли, как потоп, заполняли инфосети планеты. В обеих школах Игнис отменили уроки — ученики и учителя бок о бок смотрели видео, читали сводки, разглядывали списки новых фильмов, привезённых сородичами. Связь с другими населёнными системами была редка и не очень надёжна — любые сообщения, кроме диспетчерских пакетов и экстренных оповещений, могли потеряться при передаче; иногда они приходили десять-двадцать лет спустя, путанные, частично разрушенные, но ещё опознаваемые. «Охотники за сигналами» — любители, которые их перехватывали, — соревновались в количестве и качестве пойманных пакетов. Последние несколько лет сообщение между Игнис и более старыми колониями было сильно нарушено — система Искры была экранирована небольшим облаком космического газа, так что последних новостей с Игнис соседи по Вселенной могли и не знать.

Экипаж «Индепенденс» действительно был на Игнис впервые — и планета поразила их воображение. Конечно, им доводилось видеть записи с поверхности, но съёмки не передают ни оглушающей жары, ни жаркого ветра, постоянно дующего повсюду, ни страшной пронзительности света, который потоками рушится сквозь сухую атмосферу, не отягощённую многослойными облаками, как на их родной Фридом. Океаны Игнис, густые, как паста, испаряют много влаги, но она даже не выпадает дождями, а оседает по ночам горячей росой. Тогда ночная поверхность планеты немного остывает, и ночные ручьи несут в моря всё, что не успевает испариться снова. Всё это гости планеты знали, но в теории; ощутить всё это на себе было совершенно особенным впечатлением!

Шаттл опустился на посадочную площадку, прокатился по ней, но не остановился у линии разметки, как ожидал Кравец, а поехал к широкой трубе, протянутой, как хобот, к краю площадки. Пилот предупредил:

— Не вставайте с мест — высаживаться будем под крышей!

Шаттл в самом деле всосался в туннель, пронёсся по нему и только под куполом ангара, надёжно прикрывшим гостей от неласковой атмосферы планеты, остановился окончательно. Пилот открыл обе двери:

— Прибыли! Рад был познакомиться.

— Спасибо, — Инес пожала ему руку и выскочила на пружинящий пол ангара.

— Здесь можно дышать свободно, — сказал им вслед пилот. — Выходя из купола, не забывайте маски!

Кравец махнул ему рукой, показывая, что понял, и зашагал вслед за коллегой к выходу в город.

О том, что города на Игнис полностью изолированы от внешней атмосферы, он, конечно, читал и слышал не раз, поэтому купола его не удивляли. Удивило его то, как мало под ними места! Стены буквально давили, всё вокруг казалось неудобно стиснутым, тесным, на мгновение даже появилось ощущение удушья — типичный признак клаустрофобии. Штурман отогнал его и попытался сосредоточиться на деле. Им было поручено встретиться с руководством Игнис и договориться о порядке выгрузки привезённых товаров. Безвозмездная помощь колониям третьего класса (частично или полностью закрытого типа) — старое правило, которому на Фридом следовали строго. Игнис пока ещё была достаточно мала и достаточно ограничена в ресурсах, чтобы иметь полное право на такую помощь.