Да, похоже, душевной чуткости Джейсону Хардингу явно недоставало. Эви хотелось сказать об этом вслух, но она сдержалась, вспомнив, что он фактически является ее работодателем. Однако она бросила на него такой взгляд, что он невольно попятился.

— Я не позволю разлучать детей, мистер Хардинг! Сейчас они нуждаются друг в друге больше чем когда бы то ни было. Представьте, что бы вы чувствовали, если бы у вас отняли вашего брата.

Не дав ему времени на ответ, она резко развернулась и вышла в коридор. Только на лестнице она вспомнила о том, что Джейсон назвал ее миссис Пейтон. Значит, Тайлер еще ничего не сказал ему…

Эви не знала, радоваться этому или нет. Скрывать их отношения долго не удастся, так как окружной священник регулярно наведывался в этот город. Бену и Дэниелу, конечно, можно заткнуть рот, но что это даст? «В глазах церкви я считаюсь его законной женой, и притворяться, что это не так, просто глупо».

Впрочем, в данный момент не было времени размышлять над этим. У Эви и без того голова шла кругом от забот. Тайлер Монтейн подождет.

Но Тайлер вовсе не собирался ждать. Весь день он вычерпывал лопатой грязь из заведения Джона и таскал туда мешки с продуктами, чтобы было что поесть к вечеру. Одновременно он боролся с душившей его яростью и едва не опрокинул ударом кулака Бена, когда тот предложил днем сходить проведать Эви и детей. Сражение с совестью и гневом отняло у него гораздо больше сил, чем тяжелая физическая работа. К концу дня он настолько утомился, что уже ни о чем не мог думать.

Но едва он закончил работу, как ноги сами понесли его обратно в гостиницу. Нет, не домой. Он не мог назвать номер Эви своим домом. У Тайлера не было дома, да он и не испытывал в нем нужды. Поездка в Техас подвернулась весьма кстати — он что-то слишком уж задержался в Натчезе, хотя жил только мыслями о путешествиях. За последнее время он уже несколько раз прокатился на речном пароходе вверх и вниз по Миссисипи. Правда, не видел практически ничего, кроме игорных столов и кают. Теперь же он решил посмотреть страну. Вот разберется здесь со всеми делами — и вперед.

Эви поймет. Он «купит» ей развод в Хьюстоне. Тайлер слышал о том, что такие номера проходят. О том, что они поженились, никому не известно, значит, и скандала никакого не будет. Эви, между прочим, так же как и он, только вздохнет с облегчением. Сложнее с преподобным Кливлендом, но Тайлер считал, что святого отца можно будет подкупить. Тем более что скоро он опять заглянет сюда. Забавно получится: священник в город, а Тайлер — из города. Такая короткая семейная жизнь. Но ничего, святой отец войдет в положение. И еще посочувствует.

Устало проведя рукой по грязному лицу, Тайлер постучался в дверь номера Эви. «Какой же это дом, если без стука не войдешь? — подумал он, услышав за дверью тихую возню. — Черт возьми, почему они не отвечают?»

Нахмурившись, он распахнул дверь.

В первое мгновение ему бросился в глаза огромный яркий букет, составленный Эви из подаренных цветов. Он заметно украсил унылую стену за кроватью. Она догадалась поставить его на высокую полку, чтобы малыши не могли до него дотянуться.

Затем Тайлер перевел взгляд на мальчишку, которого утром сажал на горшок. Он как раз занял место позади малышки и впереди своего старшего брата. Еще дальше стояла старшая сестра и, наконец, Эви. Едва Тайлер переступил порог, как они все в один голос запели «Странствующего рыцаря».

Несмотря на явный намек в его адрес, на Тайлера песня явно не произвела впечатления. Учуяв запах свежего хлеба, он повернул голову в сторону стола у окна — еще утром там не было никакого стола. Камчатная скатерть покрывала доску, установленную на сундуки. В серебряном подсвечнике горели свечи. Фарфоровая посуда. Кастрюля на туалетном столике… Тайлер готов был поклясться, что там горячий суп.

А они все продолжали петь. Для него. И стол устроили для него. Тайлер испугался. Детские голоса навели на него такой ужас, что он стал невольно пятиться к двери. В это время малышка широко улыбнулась и побежала к нему. В следующую секунду к ней присоединился Хосе, а за ним и остальные. Тайлера прошиб пот. Подняв глаза от ребятни, возившейся у него в ногах, он увидел смущенно улыбающуюся Эви, которая медленно приближалась к нему, вытирая руки о полотенце, повязанное вокруг талии.

— Я пришел сказать, что возвращаюсь на ранчо, — громко объявил Тайлер. — Увидимся в следующую субботу.

С этими словами он скрылся за дверью.

— Он умчался, словно дикий жеребец через случайно незапертые ворота загона! — жаловалась на следующий день Эви. Девушка не была уверена, что ее рассказ вызывает в слушателях сочувствие, но молчать она тоже не могла.

Поскольку Дэниел был свидетелем того, как Эви совершенно неожиданно для себя открыла в детях музыкальные способности — в этом было поистине ее спасение, так как хоровое пение отвлекло их от сумасшедшей беготни, — он не удивился, что Эви встретила вернувшегося вечером Тайлера именно песней.

Бен же смотрел на нее как на умалишенную. После долгой паузы он поскреб рукой свой темный затылок и, глядя в сторону, изрек:

— Значит, вам все это непонятно? Так вот что я вам скажу. Этот человек не приемлет никаких уз, а что он увидел, когда вошел в комнату?.. Нам еще повезет, если мы вообще когда-нибудь нападем на его след. Прошу прощения, мисс Эви, но, сделав Тайлера своим мужем, вы совершили ошибку. Раньше он был другим, но война все в нем изменила.

— Это не я сделала его своим мужем, а он сделал меня своей женой! — раздраженно воскликнула Эви и пнула ногой стул. — Меня абсолютно не волнует, где он сейчас. Я просто хотела узнать, вполне ли он нормален?

— Вряд ли, — усмехнувшись, сказал Бен.

— Прекрасно! Мы уходим отсюда с детьми к ним домой. Туда нанесло грязи, и необходимо произвести уборку. А если в ближайшее время не объявится кто-нибудь из их родственников, мне придется там остаться некоторый срок. Одной Кармен не управиться с младшими.

С этими словами Эви распахнула дверь и быстро вышла. На ней было «школьное» платье, поэтому Дэниел так и не дождался характерного шороха дорогих шелков.

Бен вопросительно взглянул на юношу, лежавшего на постели. Тот пожал плечами:

— А что я могу? Она живет в своем собственном мире. Жаль только, что мне не подняться с постели. Ей нужна помощь.

— Сейчас на ранчо клеймят скот, так что им пока не до укрощения диких лошадей. А это значит, что я пока могу здесь задержаться. Попробую устроиться подручным на конюшню.

Дэниел вздохнул с облегчением. Не обратив на это внимания, Бен надел шляпу и тоже вышел.

Проследив за Беном, Кайл Хардинг отыскал маленький домик, приткнувшийся к конюшням. Брови его удивленно поползли вверх, когда он увидел мальчишку, подпоясавшегося змеиной кожей, который, взобравшись на составленные ящики, водил по стропилам метлой с длинной ручкой. В то же время девочка постарше выгребала лопатой из дома грязь и тину через черный ход. При этом за юбку ее держался какой-то малыш. Наконец Кайл перевел взгляд на красивую школьную учительницу. В последний раз, когда он ее видел, на ней были атлас и кружева, сейчас же — унылое серое платье с подоткнутой юбкой, из-под которой выглядывали заляпанные грязью чулки. Стоя на коленях, она чистила железную печь.

Тем временем мимо Кайла в дом пробежал мальчишка. Поскользнувшись на мокром полу и охнув, он выронил из рук жалкого мяукающего котенка. Миссис Пейтон, подобрав его, принялась тут же вытирать полотенцем, повязанным у нее вокруг талии.

Только потом она заметила Кайла, стоявшего на пороге. Котенок отчаянно барахтался в ее руках и недовольно мяукал, но она его все не отпускала.

— Добрый день, мистер Хардинг. Вы кого-то ищете?

— Вас, собственно говоря… Когда я собрался в город за продуктами, Джейс попросил меня разыскать вас. Сказал, чтобы я помог вам, и еще он приглашает приехать к нам на ранчо погостить на время, пока тут все не приведут в порядок после наводнения. Мы сейчас клеймим скот и почти не бываем дома, но в любом случае у нас очень много места.