— Говоря по правде, взорвал Дэниел… — раздался в сторонке чей-то голос.

Стоявшие у стойки бара обернулись на негра, который сидел вместе с юношей за столиком у стены и спокойно изучал выпавшие ему карты. Дэниел покраснел.

— Так это ты расколол улицу надвое?! — воскликнул Тайлер, отвлекшись от кружевной манжеты своей сорочки и потрясенно глядя на юношу.

Тот был слишком смущен, чтобы отвечать. Сбросив карту и пожав плечами, за него это сделал Бен:

— Если тебе хочется знать, кто из нас швырнул динамитную шашку, то да, это был он. Правда, мы рассчитывали, что она грохнется прямо на улицу и лишь наделает немного шуму. Кто же мог знать, что эти скоты подопрут дверь соломой? А потом Хосе бросил фонарь, ну и тут началось…

Он снова пожал плечами и вернулся к игре.

Именно в этот момент в дверях салуна показалась Эви. Выслушав Бена, она улыбнулась, подошла к Дэниелу, обвила руками его шею и прижала его голову к своей груди.

— Ребята мне все рассказали. Ты просто герой! Ты спас их, и банк, кстати, тоже. Шериф говорит, что Том и его шайка рыли туда подземный ход из конюшни, рассчитывая в один прекрасный день похитить все наши денежки. И им ничто не помешало бы это сделать, если бы не Дэниел.

Тайлер громко прокашлялся.

— Между прочим, пока Дэниел колдовал над своим дьявольским планом с динамитом, я героически удерживал Тома за игорным столом здесь, в салуне!

Великодушная Эви отпустила Дэниела, и тот, не привыкший к телячьим нежностям, очень этому обрадовался. А Эви бросилась Тайлеру в объятия. Обвив руками его шею, она звучно чмокнула его в губы. После этого отступила на шаг, скрестила на груди руки и гневно спросила:

— Почему ты до сих пор не в церкви? Священник, между прочим, уже давно ждет.

— Ты спрашиваешь почему? Да потому, что твои сводные братья все еще не могут решить, кому быть твоим мужем, — ответил Тайлер, бросив хмурый взгляд на Хардингов и поправляя смятый Эви галстук.

Эви, не веря своим ушам, оглянулась на Джейсона и Кайла. Кайл, немного помявшись у барной стойки, вышел вперед и сделал руками успокаивающий жест.

— На меня не надо смотреть. Я просто старался соблюсти ваши интересы. Впрочем, если детей дают в придачу, я — пас.

Тайлер торжествующе обнял Эви за талию и увлек ее к выходу.

— К тому же она лжет не краснея, да вдобавок жульничает в карты, Кайл. Так что ты поступил мудро, оставив ее мне.

Эви вдруг заартачилась:

— Я не жульничаю, Тайлер Монтейн! Мне даже правила не известны'

Тайлер смерил ее спокойным взглядом:

— Еще как жульничаете, Эванджелин Монтейн. Вы стояли прямо за спиной у Дорсета и улыбались всякий раз, когда тот вытягивал плохие карты, а когда ему доставались хорошие — хмурились. Это чистой воды шулерство.

Эви и сейчас нахмурилась.

— Бен называл их по-разному — короли, дамы, валеты, — но для меня они все были на одно лицо. Видишь ли, Тайлер… на них совсем не было одежды. И поэтому мне, естественно, становилось не по себе, когда у Дорсета появлялись карты с картинками.

Тайлеру, услышавшему такое объяснение, больших трудов стоило не расхохотаться. Он повернулся к Дэниелу за помощью, но тот лишь пожал плечами:

— Эви говорит правду. Воспитательница не разрешала нам играть в карты. Она говорила, что азартные игры — от лукавого.

— Так она что же… только по этому признаку и отличала хорошие карты от мусора? — растерянно проговорил Тайлер, будучи еще не в силах поверить в услышанное. С того самого вечера, именно после той игры, у него сложилось определенное мнение об Эви, и только сейчас выяснилось, что оно, оказывается, было в корне ошибочным. Черт возьми!

— Она даже не знает, что такое в покере «хорошая» карта. Но о шулерах мы много читали в романах…

— …про Пикоса Мартина, — договорил за него Тайлер и хлопнул себя руками по бокам. — Сдаюсь! С кем я связался? С семейкой сумасшедших? — Он легонько ткнул Дэниела в плечо. — Ладно, преподобный отец заждался. Надеюсь, ты еще не забыл, что идешь со мной?

Смущенный юноша взялся за трость и поднялся:

— Я думал, вы пошутили. Ведь, по идее, это Бен должен был бы подводить вас к алтарю…

Тайлер мрачным взглядом смерил негра, который тоже вышел из-за стола.

— Он скорее принялся бы меня от него оттаскивать. — С этими словами Тайлер достал из кармана какие-то бумаги и сунул их в руки Бену. — Черт с тобой, возвращайся в Натчез.

Взяв Эви за руку, он пошел с ней к выходу. Но Бен догнал их на крыльце. Ухватив Тайлера за плечо, он резко развернул его к себе лицом и стал совать бумаги обратно:

— За каким чертом сдалась мне эта плантация, если ты не возвращаешься? Что я с ней буду делать?

Тайлер не принял документы.

— А что хочешь. Хоть сожги, мне плевать. — Взгляд его стал серьезным. — Засей ее. Сгони на поля всю свою энергичную родню. Плантация, конечно, не вернет тебе твою сестру и не искупит мою вину, но это по крайней мере кое-что.

Он вновь повернулся, чтобы идти, но Бен остановил его:

— Это место принадлежало твоему отцу! Ты не имеешь права от него отказываться!

Тайлер лишь усмехнулся, открыто встретив бешеный взгляд Бена:

— Это место принадлежало и твоему отцу.

Эви и Дэниел стояли в сторонке, с любопытством наблюдая за перепалкой двух друзей, один из которых был долговязый, темнокожий и некрасивый, а другому Бог дал все, чем только может гордиться мужчина. И, однако, чем-то они были очень похожи. Наверное, гордым взглядом и независимостью мыслей и суждений.

Бен поморщился:

— Да, верно. Мою мать не притесняли, а твой папаша любил приволокнуться за симпатичной рабыней, но учти: Сисси была не от него! Тебе это известно так же, как и мне! И в том, что с ней случилось, нет твоей вины.

— Я ее бросил, Бен… — негромко проговорил Тайлер и отступил на шаг в тень крыльца, словно стремясь спрятаться от любопытных взглядов. — Я бросил ее в тот момент, когда она во мне больше всего нуждалась. Ребенок был от меня, а значит, и вина вся лежит на мне. Передай своей матери, что я раскаялся и пытаюсь стать лучше.

Бен перехватил беспокойный взгляд Эви.

— Ему было тогда семнадцать лет, мисс. Моя сестра всюду увивалась за ним и не отходила от него ни на шаг, куда бы он ни пошел. А в таком возрасте какой же парень откажется? Сисси была еще очень молода, но она знала, что делает, и очень этого хотела. Тайлер как раз носил траур по отцу, и она этим воспользовалась. А перед тем как ему нужно было отправляться на поиски брата, она сказала, что беременна. Если бы он остался, это ничего бы не изменило. Она все равно умерла бы при родах, как бы он ни поступил. Он ни в чем не виноват. Сделайте так, чтобы он раз и навсегда зарубил себе это на носу, хорошо?

Бен стал совать Эви бумаги на плантацию, но она не приняла их и, подойдя к Тайлеру, взяла его за руку.

— Хорошо, Бен. А вы уже уезжаете?

Тут в разговор вмешался смущенный Дэниел:

— Я рассказал Бену о том, что мои родители хотят устроить меня в колледж. Но мне не хочется оставлять этот город. По мне, так Бен лучше любого университетского профессора, а мистер Эверилл со временем обучит меня всем тонкостям газетного ремесла. И вот я подумал… Пусть те адвокаты, которых нанял твой отец, отпишут адвокатам моих родных и попросят пересылать деньги сюда. Когда я поправлюсь, Бен научит меня охотиться, ездить верхом и ловить рыбу. Как он однажды уже научил всему этому Тайлера. Я смогу платить ему жалованье за услуги, а он будет отсылать деньги своей семье. — Юноша бросил на Бена обеспокоенный взгляд. — Если, конечно, вы не планируете посвятить себя делам на плантации…

Бен какое-то время молча смотрел на Дэниела и теребил в руках документы на Ридж.

— Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь, приятель? Я стану над тобой измываться, а ты еще будешь мне за это платить. Так, так… Кто же тут откажется? И потом… — Он кивнул на Эви и Тайлера, которые обнимались в тени крыльца, — надо же будет кому-то приглядеть за ними. С внешностью у них все в порядке, а вот с мозгами, похоже, проблемы.