Утром она пожалела, что так глупо всё выболтала, корила за длинный язык. Плакать в чьё-то сильное плечо было приятно, и легче стало на какой-то момент. Но теперь взгляд Олега изменился, и она понятия не имела, что будет дальше. К худу или к добру?

Хозяин молчал, с расспросами и утешениями не лез. Он по-прежнему приходил поздно, и Юля слышала его появление, уже лёжа под одеялом. Поздний ужин всегда ждал его на столе. Порой они сталкивались утром на кухне или в коридоре, и Олег отступал в сторону, стараясь девушку не задеть. Когда Юля поняла, что это не случайность, то скривилась:

— Противно меня касаться?

— Дурочка, — покачал головой Олег. — Это тебе неприятно, наверное, после всего случившегося. Дёргаешься, косишься. Я ж думал, ты из дома сбежала. С мужем не сошлись, может, изменил или ещё что. А тут такое… Я хотел дождаться, когда ты попривыкнешь, обживёшься и, может, у нас что-то и получится… Теперь вот знаю, что нет. Ты не бойся, я не трону. Живи тут, как жила, не беспокойся ни о чём. Лишь бы тебе хорошо было. — Он смолк. Добавил, вдруг смущаясь: — На тебя смотреть — уже радость, особенно когда улыбаешься. Больше и не надо ничего.

И Юля не выдержала. Потянулась навстречу этому теплу, заскулила, как побитый щенок. Так хотелось утешений и нежных объятий, которых у неё и не было толком… Неопытной девушке много и не нужно. Олег притянул её к себе и просто гладил. Не пытался даже одежду снять. Юля сама с себя рубашку потянула.

— Покажи мне, каково это. Мой муж был со мной нежен после свадьбы, но я тогда боялась, ничего не чувствовала, кроме этого страха. И так давно это было… Я на других людей смотрю и не верю, что бывает по-другому. Все целуются, обнимаются, занимаются сексом, им приятно… А мне кажется, что это враньё одно, и они притворяются друг перед другом.

Олег поцеловал глаза с ещё мокрыми ресницами, коснулся поцелуем уголка рта.

— Сексом занимаются не для того, чтобы что-то доказывать. Завтра ты проснёшься и будешь жалеть.

— Не буду, не буду! Я хочу этого!

И не солгала, ни на каплю не солгала. Она ахала и хваталась руками за простыни, комкала тонкую ткань. Закатывала глаза, кусала губу, чтоб не быть такой громкой. Её бывший муж не был таким. Даже в первую ночь. Олег не позволил ей повернуться спиной.

— Я хочу видеть твои глаза, — сказал он.

Юля пыталась прятать лицо. Было стыдно. Боль она бы просто перетерпела, но отчего-то стыдно было показать блаженство на лице. Она отворачивалась и даже руками закрывалась, но мужчина отводил её пальцы, целовал их, а потом и дрожащие веки. А боли так и не случилось.

После долгих ласк, когда расслабленная девушка раскинулась под Олегом, уже открытая, готовая на всё, она широко раскрыла глаза, затаила дыхание, будто готовясь к чему-то ужасному… Но вместо крика боли — тихий стон, в котором удивления чуть ли не больше, чем удовольствия. И ещё стоны, и ещё…

Утром Юля проснулась в хозяйской спальне. От вчерашнего было немного неловко, и болели с непривычки мышцы, о которых она и не подозревала. Её голова лежала на плече Олега, тот водил рукой по спине. Юля почувствовала, что её целуют в макушку. Она шумно вздохнула и начала выползать из рук, но её, конечно же, не пустили.

— Юль, ты как маленькая, — засмеялся Олег её манёврам и уложил на себя. — Жалеешь? — серьёзно спросил он, и девушка покачала головой.

— Нет… Было хорошо… Очень хорошо. Но разве ты теперь не будешь думать обо мне плохо?

Олег уставился в изумлении:

— Как можно думать о тебе плохо? Я никогда и не мечтал даже, что однажды такая девочка у меня будет. Мне такие, как ты, только во сне виделись.

Юля тоже изумилась, замерла с раскрытым ртом. Фыркнула недоверчиво:

— Так говоришь, будто я звезда какая.

— Мне на звёзд наплевать. Ты у меня, и я счастлив. Я ещё в первый вечер, когда тебя увидел, подумал, что не отпущу. И вот ты в моей постели, — улыбнулся Олег. — И надеюсь, что задержишься надолго в моей жизни. Принуждать ни к чему не стану. Я не идеал, как ты знаешь, и бизнес такой, что приличные люди от меня бегут как от чумы. Но ты явно приличная и не испугалась остаться в моём доме. Юль… — Он взял её за руку. — Я сделаю всё, что ты хочешь. Только бы ты улыбалась мне.

Она и верила, и не верила. Слишком тяжёлый опыт лежал на душе, но так хотелось, чтоб наконец забрезжил свет. Олегу пришлось не раз потрудиться, доказывая свою любовь. Она ещё долго стеснялась, всякий раз просила мужчину отвернуться, когда раздевалась, и тот смеялся и раздевал её сам, целуя каждый сантиметр кожи.

Юля по-прежнему готовила, только теперь покупала продукты, нося в кошельке платиновую кредитку Олега и раскатывая на новой машине. Она всё больше оттаивала и чаще улыбалась, только вздрагивала ещё по ночам и иногда чуть слышно всхлипывала, прижимаясь к сильному телу своего мужчины. Олег всё понимал и однажды даже предложил врача, но Юля замотал головой, отказываясь.

— С тобой рядом я ничего не боюсь, а в мои сны ни один врач не сможет залезть. Да и не хочу я, чтобы посторонний человек ковырялся в моих мозгах. Я сама должна с этим справиться.

— Но как?

Юля холодно усмехнулась. Ясные глаза её чуть затуманились.

— Мне было бы легче, если б я знала, что они получили по заслугам. В тюрьме гниют или… — она замолчала.

***

— Бей, — приказала она, и Олег застонал:

— Я не могу…

— Ещё как можешь. Бей.

— Всё, что угодно, но не это. Я и так себе не прощу того, что вчера ночью сделал. Чёрт, я уже жалею, что согласился на это всё. Лучше бы ты и вправду память потеряла.

— Бей, я сказала! — топнула ногой девушка. — Хочешь, чтобы я всю жизнь страдала и мучалась? Лучше последний раз потерплю и потом… Ты хочешь, чтобы я была счастлива? Хочешь, чтобы я спокойно спала по ночам? Бей же, ну!

— У меня рука не поднимется.

— Да бей же, сколько можно тянуть! Бей или я уйду от тебя!

И тяжëлый удар свалил её на землю. Девушка глухо стонала, когда Олег выносил её из машины и укладывал на землю. Он пытался подложить своё пальто, но Юля засмеялся и тут же застонала от боли.

— Олеж, у тебя крыша поехала, что ли? Я не мылась, чтоб за бомжиху сойти… Шмотки эти вонючие выкопала… А ты… Ах-ха-ха… Ауч… Коврик из пальто за тридцать штук, придумал, тоже… Давай, уходи.

Но Олег всё медлил, и Юля треснула кулаком по мокрой земле:

— Иди же, он приедет скоро!

— Помни, я буду рядом…

Напряжение между Мишей и Игорем нарастало с каждым днём всё сильнее. Стоило Юле пройти мимо в коротком платьице, как их взгляды намертво прилипали к её ногам. Юля мило смущалась, заметив это, и мужчинам стоило большого труда держать себя в руках. Они уже не вспоминали тот школьный вечер, но явственно видели девушку в своих объятиях. Она и сама расцветала с каждым днём.

Ушла болезненная худоба, сошли синяки. Юля похорошела невероятно, будто сияла. Часто смеялась, и от этого нежного переливчатого звука, от этой яркой улыбки у обоих замирало что-то в груди. А чего стоило держаться, когда девушка случайно касалась, притрагиваясь к руке или плечу во время разговора. Игорь посматривал на бывшего друга с явной неприязнью, и Мише его постоянное мельтешение перед глазами стало надоедать.

— Что-то долго у тебя ремонт идёт, — нахмурился Миша как-то раз. — Домой, может, пора собираться? Пора валить, так сказать?

Игорь засел в гостиной с початой бутылкой пива, и спать совсем не хотел. Юля поднялась к себе, а Мишаня слонялся по комнате, как маятник. Оба были не в восторге от компании друг друга и обменивались напряжёнными взглядами.

— Свалю. Скоро уже, — кивнул Игорь. И злорадно добавил: — Вдвоём с Юлькой свалим, будешь снова жить в тишине и спокойствии.

Миша неестественно заржал.

— Разбежался! Так она с тобой и поедет…

— Поедет. — Игорь отпил ещё, никуда не торопясь. На лице его играла улыбка победителя. — Она мне в любви призналась, между прочим.