– Почему мы…

– Тсс! Слышишь?

И в самом деле, за дверью послышались чьи-то приглушенные голоса! Фимка явился не один. И ясно – с кем! Со стражниками, с кем же еще-то? Наверняка захотел получить обещанную за поимку опасного государственного преступника награду! Ну еще бы – ведь Алексей когда-то бежал здесь из тюрьмы, а такое не прощается в любом государстве. Наверняка ищут. Расставили сети… А тестомеса могли и просто-напросто запугать. Хотя нет – тут деньги, явно деньги – уж слишком радостным выглядел Фимка. Наверное, уже представил себе во всех подробностях, как именно потратит награду. Иуда. А с другой стороны – почему же – Иуда? Каждый зарабатывает, как может. В конце-то концов, Алексей ему не сват и не брат. Подумаешь, какой-то нищий странствующий философ – Александр из Эпира.

– Александр, – шепотом произнес Мануил. – Там, снаружи, турки?

Протопроедр скривился:

– Полагаю, что да.

– Тестомес?

– Именно! Ох, не зря я его подозревал! Надо было связать… да теперь чего уж.

– Не понимаю, зачем мы вообще сюда пришли?

В этот момент двери содрогнулись: видать, ударили бревном! Бабах!!! Бумм!!! И так несколько раз подряд. А потом все стихло и раздался гулкий надменный голос:

– Выходите именем султана! Или, клянусь Аллахом, я велю содрать с вас кожу!

– А ты кто такой, уважаемый? – подмигнув Мануилу, по-тюркски прокричал Алексей. – Назови себя и свою должность. Может, ты разбойник с большой дороги? Откуда я знаю?

– Меня зовут Алныз Ишкедар, – гордо отвечал турок. – Я десятник, командир отряда ночной стражи его величества султана Мехмеда! Тестомес, подтверди.

– Да-да, это точно, – послышался дрожащий голос предателя. – Советую вам сдаться. Уж никак не сладите против десяти воинов. К тому же на помощь вот-вот явится и второй отряд.

– Я вам не верю, – спокойно произнес протопроедр. – Сейчас ночь, ничего не видно – и каждый может назваться кем угодно. Подождем до утра – а утром, так и быть, поглядим. Если вы действительно стражники, то, уж видно, ничего не поделать, можно будет и сдаться.

– Что ты такое говоришь, Александр! – в ужасе округлил глаза отрок. – Сдаться? А зачем же тогда…

Молодой человек обернулся и понизил голос:

– Ты знаешь тюркский? Отлично! Кстати, я вовсе не Александр, меня зовут Алексий. Алексий Пафлагон, протопроедр сыскного секрета эпарха!

– Протопроедр?! Из секрета эпарха?! – Мануил недоуменно захлопал ресницами. – Но ведь… но ведь нет же уже этого всего. Ни секрета, ни эпарха… ни базилевса! Нет же!

Алексей усмехнулся:

– А если я скажу – что есть?

– Есть? Так вы еще сопротивляетесь? Господи! Как это славно! Я только сейчас понял… Господи! Возьмите меня к себе, господин протопроедр! Ну пожалуйста… Я… я должен отомстить за отца, за сестру, за братьев…

– Ха-ха! – молодой человек не смог сдержать смех. – Ну и времена! Сын самого дуки просится на службу в сыскное ведомство!

– Ну пожалуйста!

Хитрая усмешка озарила вдруг озабоченное лицо Алексея:

– Хорошо, пожалуй, я возьму тебя на службу… Только ты должен написать прошение. Не сейчас – позже.

– Господи! Прошение? Да как же мы отсюда выберемся-то?

И, словно в подтверждение его слов, в дверь снова ухнули – на этот раз по-серьезному, наверняка принесли таран. То-то и тихарились!

Бабам-м-м!!!

С притолочины, с косяков посыпалась штукатурка… Со звоном отлетел засов, и теперь лишь нагроможденная баррикада – надо сказать, весьма хиленькая – сдерживала натиск ночных стражников.

– Ничего не попишешь, видно, придется сражаться! – Алексей протянул подростку кинжал. – Умеешь обращаться с этой штуковиной?

– Обижаете, господин протопроедр.

– Нам бы только до утра продержаться.

– До утра? А что будет утром?

– Постой-ка! Слышишь?

– Что? Они больше не стучат… Готовятся к штурму!

– Вот и хорошо, что не стучат… Слышишь, поет кто-то?

Мануил напряженно прислушался:

– Ну да. Горланит какой-то дурачок пьяным голосом… Сейчас стражники его схватят!

– Схватят? – протопроедр рассмеялся. – Полагаю, что нет.

– Но…

– Ты слова песни слушай!

– Это Мешамед-тизи, суфий, – тихо произнес Алексей. – Он никого не боится, даже самого султана, и уж тем более каких-то там стражников.

– А-а-а! – подойдя к пекарне, воскликнул суфий. – Кого я вижу? Никак, стражник Алныз?

– Не стражник, а десятник, уважаемый!

– О! ты уже стал десятником, Алныз? Эт-то ты велел закрыть харчевню так рано?

– Рано? Посмотри кругом, суфий, – ведь уже давно ночь!

– Ночь? Кто тебе сказал? Это тебе только так кажется, Алныз. Только так кажется… Кстати, а ты что делаешь здесь, у пекарни? Ловишь воров?

– Именно так, уважаемый Мешамед-тизи! Опаснейших преступников.

– Это он меня называет опасным преступником, Мешамед! – приложив руки рупором к двери, прокричал Алексей.

– Ого! – удивленно произнес суфий. – А тот, кто там сидит – меня знает! Эй! Ты кто?

– Я Исмаил… Исмаил из Зефира.

– А-а-а-а! Зефирец! А я-то думал – куда ты пропал? А ты вот – в пекарне. Ты ее случайно с корчмою не спутал? Давай, выходи скорей, выпьем вина.

– Вот именно, уважаемый суфий. Пусть выходит, иначе, клянусь Аллахом…

– Мешамед! – снова возопил протопроедр. – Эти ифриты загнали меня сюда и обвиняют в каких-то гнусностях.

– Ты кого назвал ифритом, подлый шайтан? – это уже не выдержал десятник. – Эй, парни, давайте-ка…

– Стойте, стойте, – поспешно закричал Алексей. – Я все ж таки решил выйти.

– Ну давно бы так!

– Коль вы и в самом деле стражники…

– Стражники, стражники, шайтан тебя побери! Вот и уважаемый суфий опять же подтвердит.

– Ладно. – Протопроедр решительно повысил голос. – Выйду…

– Ну слава Аллаху.

– Только сперва допью все вино. А то ведь знаю я вас!

– О Аллах, всемилостивейший и милосерднейший! Да не нужно нам твое вино, шайтан ты этакий!

– Все равно допью. Кстати, ты, говоришь, что тебя зовут Алныз?

– Да! Да! Алныз, чтоб ты провалился!

– Так-так… Значит, это десятник Алныз из ночной стражи заплатит по суду владельцу пекарни – благонамереннейшему и лояльнейшему подданному его величества султана, да живет он множество лет – за разбитую вдребезги дверь и за весь учиненный здесь разгром!

– А еще он заплатит почтеннейшим жителям квартала, – неожиданно подхватил Мануил. – За причиненное беспокойство!

Алексей одобрительно кивнул:

– Да-да, им он тоже заплатит, вне всяких сомнений, ведь как раз где-то здесь, неподалеку, живет уважаемый кади!

– Да, он именно здесь живет.

– А ну вас всех! – помолчав, решительно сплюнул десятник. – Эй, парни, положите пока бревно. Подождем до утра, уж и недолго осталось. Мериб, Ишкедан, Новруз – останетесь здесь, сторожить. И смотрите у меня, чтоб ни одна мышь…

– Будет исполнено, господин десятник!

– Да… и ты, Керим, тоже останься с ними. Остальные – за мной! На обход квартала!

Послышались быстро удаляющиеся шаги. И немного погодя прозвучал заинтересованный голос кого-то из оставшихся стражников:

– Что, пьете свое вино, шайтаны?

– От шайтана слышим!

– Но-но! Не советую вам связываться с нашим десятником – он человек злопамятный.

– Я тоже злопамятный, – хохотнул Алексей. – Кстати, мой друг суфий еще тут? Что-то его не слышно.

– Ушел уже твой суфий, – хмыкнул страж. – Не дождался твоего вина. Но сказал – утром объявится.

– Вот и попируем!

Стражник замолк, перестал болтать и протопроедр. Уселся на узенькую скамью, устало прикрыл глаза. Подумалось вдруг некстати – а если? А если не получится ничего? Не выйдет? Вот встанет солнце, а турки и их чертов Стамбул никуда не денутся! Вот это будет номер! Что тогда?