Тени вокруг нас расступаются. Мы стоим в просторном зале в недрах Саккорса, в магическом сердце города. Кровавый свет заливает помещение. Здесь нет ни входов, ни выходов. Я помню, что зал Источника — просто полость внутри летающей горы, киста, попасть в которую можно только с помощью магии.

Источник, грани которого гудят от энергии, висит в воздухе, перпендикулярно полу, окружённый лишь собственной энергией. Он вспыхивает и пульсирует, как бьющееся сердце. Я протягиваю руки и позволяю силе омыть меня, проникнуть внутрь, пройти меня насквозь. В мгновение ока моя сила удваивается. Мне становится трудно дышать, как будто воздух слишком густой, чтобы протиснуться в мои лёгкие.

Источник отражается в тысячах отполированных панелей, вделанных в стены и потолок — это увеличивает его силу. Я тоже снова и снова отражаюсь в зеркалах, и я потрясён тем, что кажусь не многочисленным; я кажусь расколотым.

Тени Вирхаса сжимаются вокруг него защитным жестом. Он моргает, как будто сама комната готовится его удариться. Он хватается за голову, шатается. Когда он поднимает взгляд, я вижу струйку крови, текущую у него из носа. Он не способен закрыть свой разум от прилива ментальной энергии Источника.

-Что это за место? - спрашивает он, и язык у него заплетается.

-Иди, - отвечаю я ему, и моя власть над его сознанием превращает это в приказ. - Здесь тебе больше нечего делать. Иди к своим товарищам. Никому не говори, куда ты забрал меня.

-Друг мой, ты уверен? - спрашивает он, и кровь начинает течь у него из второй ноздри. - Я могу остаться.

Я восхищён его преданностью.

-Иди. Со мной всё будет хорошо.

Как и многие наркоманы, я предпочитаю предаваться своему пороку в одиночестве.

Вирхас кивает, тени вокруг него вздымаются, и он растворяется в черноте. Я остаюсь наедине с Источником.

Едва возникнув в воздухе позади Кессона Рела, Кейл и Ривен вонзили свои усиленные магие клинки в окружавшие его тени. Кейлу показалось, что он ударил Клином Пряжи в латный доспех дварфов, но его зачарованный меч всё равно вошёл на какую-то глубину. Клинки Ривена тоже вонзились в плоть Кессона.

Вокруг всех троих кипели тени, смешивались, бурлили — битва живых теней и призраков Ордулина в миниатюре. Рёв Фёрлинастиса звенел в ушах. Несущаяся на них туша дракона заполнила поле зрения Кейла.

Кессон выгнул спину от боли, ударил крыльями, но всё равно выплюнул последние слова заклинания сквозь сжатые зубы.

Его тело стало нематериальным в тот самый миг, когда Фёрлинастис сомкнул свои челюсти, едва не задев клыками Кейла и Ривена. Инерция полёта понесла дракона вперёд, и он врезался в Кейла и Ривена, как обрушившаяся крепостная стена.

Когда столкновение отшвырнуло их прочь, ломая кости, Кейл сумел ухватить Ривена за плащ.

Сила Источника начинает заполнять дыру в моём разуме, скруглять острые углы моего изломанного мысленного ландшафта, соединять прорехи в рассудке. От притока силы по мне проходит волна удовольствия.

Я чувствую, что Источник меня узнал. Он знает меня, я — его. Мы — старые друзья.

В дальнем конце полусферы возникает клок тени, расширяется и извергает четырёх воинов-шадовар, укрытых тьмой и ощетинившихся сталью. Они кричат на меня, указывают в мою сторону своими кристаллическими клинками, и бросаются через зал.

Я использую то, что дал мне Источник, чтобы проникнуть в их сознание. Они чувствуют касание моих ментальных пальцев на корнях своего разума, бросают оружие и падают на пол. Я нахожу путь в вихре их боли и страха, отыскиваю подсознательный механизм, который заставляет стучать их сердца.

Я выключаю механизм. Все четверо задыхаются, хватаются за грудь и умирают.

Я знаю, что придут другие шадовар, если я им не помешаю.

Черпая силу из колодца в моей голове, я закрываю стены зала ментальным лабиринтом, матрицей обратной связи из ментальных стен и коридоров. Любой, кто попытается телепортироваться сюда, обнаружит, что его физическое тело не может двигаться, а разум заперт в бесконечном мысленном лабиринте, который сам и создаёт.

Оставшись в одиночестве и в безопасности, я подхожу к Источнику, закрепляя нашу мысленную связь. Он рад мне. Я заглядываю в кристалл и теряюсь в его глубинах. Глубоко внутри его красного моря вспыхивают огоньки истины. Я уже тону. Пульсация Источника нарастает. Возможно, у него такая же наркотическая зависимость от меня, как у меня — от него.

Ривален поднялся в воздух, чтобы встретиться со своим соперником. Надежда не пятнала его душу. Принца не защищали заклинания и вероятностная магия. Полагаясь лишь на защиту госпожи потерь, он победит, как её слуга, или погибнет, как еретик.

Он взял в левую руку священный символ, глядя, как дракон смыкает челюсти на теле Кессона, и Кессон, бесплотный, как тень, проходит насквозь и выходит из головы дракона сверху.

Фёрлинастис врезался в Кейла и Ривена, и оба полетели к земле, оставляя за собой хвост из мрака, как будто тёмные кометы. Дракон вздыбился, ударил крыльями, выпрямился, повернул свою длинную шею, чтобы оглянуться на Кессона.

Вокруг обоих кулаков Кессона шипела тёмная энергия. Он указал правой рукой на дракона.

Перед глазами Кейла земля и небо бешено сменяли друг друга. Они с Ривеном летели к земле, беспорядочно вращаясь. Он заметил Фёрлинастиса, услышал его рёв, и воспользовался тенями, чтобы переместить себя и Ривена на дракона.

Материализовались они как раз вовремя, чтобы услышать, как Кессон Рел произносит волшебное слово и указывает на дракона правой рукой. Фёрлинастис попытался увернуться, выдохнув на Кессона поток высасывающей жизнь силы.

Кессон оказался в самой середине убийственного выдоха и не пострадал. Бурлящая масса тёмной энергии с багровыми прожилками сорвалась с его руки, ударила в драконье крыло, и в мгновение ока оно скрючилось в жалкий комок.

Фёрлинастис взревел, напрасно замахал своим усохшим крылом. Дракон, а ним и Кейл с Ривеном, по спирали понеслись вниз, к земле. Пока они падали, Кейл прокричал слова исцеляющего заклятия и направил его силу в дракона, но чтобы восстановить повреждённое крыло, этого оказалось недостаточно.

Ривален вспомнил собственный бой с зелёным драконом у стен Селгонта. В том бою он выучил урок, который теперь намеревался преподать Кессону.

Стая теней бросилась к нему сквозь небо — руки вытянуты, пасти распахнуты в вопле ненависти. Он поднял свой священный символ, направил сквозь него силу Шар и превратил всю нежить в дым.

Не отрывая глаз от Кессона Рела, Ривален очертил перед собой святым символом круг и произнёс длинную молитву, оставив несказанным лишь последнее, завершающее слово.

Фёрлинастис бешено закружился в воздухе, яростно махая оставшимся крылом, но это лишь ускорило его вращение. Кейл и Ривен, сидевшие на шее дракона, ухватились друг за друга и смотрели, как приближается земля. Фёрлинастис взревел от боли и ярости.

Мимо них проносились тени и призраки, мимолётные вспышки красных глаз и тёмных силуэтов. Воздух был пропитан зловонным дымом их останков. Фёрлинастис случайно пролетел через нескольких тварей, Кейл и Ривен вместе с ним, и в их кости просочился холод.