Когда я уже подъехал к дому, взвыли дурниной электросирены оповещения ГО. В стране интенсивно восстанавливали систему гражданской обороны, и сирены включались частенько, однако сейчас словно морозом продрало. По новым правилам сирена, к счастью, не означает воздушной тревоги, а значит «Внимание всем!». Так что бежать в убежище пока не надо. Впрочем, я, по распиздяйству своему, так и не знаю, где у нас ближайшее убежище.

Сирена смолкла, динамики уличной трансляции хрюкнули и суровый незнакомый голос заявил:

— Внимание всем! Говорит Управление по делам ГО ЧС города. Граждане! УВД города и МЧС просят вас оставаться на местах и соблюдать спокойствие! Ситуация в городе под контролем. Настоятельно просим воздержаться от поездок на личном транспорте, особенно покидать пределы населённых пунктов. Не загромождайте улицы и трассы, оставьте их свободными для проезда военной техники! Оставайтесь дома и следите за сообщениями службы оповещения ГО ЧС!

Ага, щаз. Вот тут-то, я понимаю, все и ломанутся по кустам на родные шесть соток. Можно подумать, случись чего, спасут их эти фанерные дачки с тремя банками солёных помидоров в подвале…

Дома было пусто и тихо. Посредине комнаты стояли собранные сумки, на них лежала записка.

«Дорогой, в красной сумке Машкина одежда, в синей — твоя. В чёрном пакете — лекарства, я там распечатала список, что от чего. В больших баулах — продукты. Не задерживайся в городе.

Я тебя очень-очень люблю!»

Я так и сел. Это что, прощание? Но почему? Куда она делась? Я заметался по квартире, но определить, когда жена была здесь, не смог — вода и газ были перекрыты, холодильник пуст, разморожен, выключен и вымыт. Ни грязной посуды, ни следов на отсутствующей пыли. Против маниакальной любви к чистоте моей жены спасовал бы и Шерлок Холмс.

На роутере мигал огонёк соединения, и я подключился к вайфаю, надеясь на какие-нибудь сообщения в почте. Увы, ничего. Проводной интернет, в отличие от мобильного, вроде бы работал, но социалки не грузились даже через TOR. Вообще, создавалось впечатление, что недоступны зарубежные корневые DNS-сервера, только российские зеркала. Иностранные новостные сайты из ленты пропали, но наши продолжали гнать поток безумия.

Стёкла содрогнулись — над городом низко пролетело что-то быстрое и реактивное. Из моих окон не было видно, что. Моргнул свет, роутер сбросил соединение и заморгал лампочками, пытаясь подключиться снова. Я не стал дожидаться возвращения связи, а подхватил сумки и потащил их вниз, в машину. Пришлось сходить три раза, жена запаслась основательно.

Я был в унынии и растерянности — у меня не было ни малейших соображений, где её искать. Из машины позвонил ей на работу — никто не ответил. Да и с чего бы она туда попёрлась? Больше звонить, по сути, было некуда, но я начал обзвон знакомых и знакомых знакомых — всех, с кем она хотя бы теоретически могла связаться или увидеться. Похоже, что сотовая связь была не вполне в порядке — дозвониться удалось далеко не всем, аппарат то и дело терял сеть. Те, кому всё же дозвонился, отвечали одно и то же: «Нет, не видели, не слышали, не связывалась. Слушай, ты новости видел? Что за хрень вокруг творится?»

Не знаю я, что творится, отстаньте. И где жену искать, тоже не знаю. Если вдуматься, мы жили довольно замкнуто, общаясь в очень узком кругу — отчасти это, конечно, моя вина. Я, в отличие от неё, десоциализирован и плохо схожусь с людьми. Так что податься ей, по большому счёту, было бы некуда и не к кому. Предположение о тайном любовнике я не рассматривал даже в порядке бреда. Почему? Потому что. Кто угодно, только не она. Да, муж всегда всё узнает последним, да, чужая душа потёмки, но не в этом случае. Если у моей жены может быть тайный любовник, то мои представления о мире нуждаются в таком кардинальном пересмотре, что меня проще пристрелить из жалости.

— Мяу? — послышалось откуда-то снизу.

Возле колёса УАЗика сидел молодой котик. Рыжий, с интеллигентной мордой подростка-отличника.

— Чего тебе? — спросил я его. Ну видно же, что ко мне обращается. — Пожрать нечего, сразу говорю.

— Мяу! — ответил котик, выражая готовность потерпеть, если надо.

— Ты, что ли, напрашиваешься в домашние?

— Мря! — коротко подтвердил котик, боднул головой мою ногу, и прошёлся туда-сюда, продемонстрировав необычайной пушистости роскошный хвост и заодно то, что он не кошечка. Резюме, так сказать, представил, соискатель чёртов.

— Ладно, — согласился я, вспомнив просьбу Мелкой. — Годен. Залезай.

Открыл дверь УАЗика, и кот легко вспрыгнул внутрь, залез на пассажирское сиденье и устроился там с присущим всем котам видом — как будто он тут сидит от начала времён. Вот как он догадался, что я не прочь завести кота? Удивительные твари, скажу я вам, эти котики. Своего не упустят. Пусть это рыжее создание отвлечёт Мелкую, пока я не найду её маму. А я найду, я упорный. Но для начала надо отвезти котика, успокоить Мелкую, а потом… Ну, например, разобрать вещи, найти новокупленные и попробовать проследить её путь по магазинам. Возьму её фотографию, может кто-то из продавцов вспомнит. Конечно, надо бы подключать полицию, но, во-первых, ещё прошло слишком мало времени, чтобы они приняли заявление о пропаже, во-вторых, первое, что они подумают, будет именно «ушла к любовнику», а в-третьих, у меня было смутное ощущение, что полиции сейчас не до меня. Об этом напоминали периодические звуки возникающей и затихающей перестрелки.

Зазвонил телефон. Хотя у меня на жену отдельный рингтон, всё равно схватился за него — ну, вдруг? Увы, звонил Пётр.

— Ну что, — спросил он меня с надеждой. — Берёте?

Честно говоря, я про него вовсе забыл. Не спросил Йози и Ингвара, что они думают по этому поводу.

— Блин, слушай, я правда нормальный, — горячо зачастил в трубку Пётр. — Я ж просто водила, я в этих раскладах не участвую! Я вообще не в курсе был, что у тебя с ним контры…

Ага, конечно. Я прям поверил…

— Ну и нахрена ты нам тогда? — спросил я прямо.

— Я много знаю! Я всё вам расскажу — где какие проходы, в каком срезе кого искать, про запасные базы…

Чёрт его, может и впрямь пригодится…

— Блин, ну выручай, тут же жопа! — взмолился Пётр, и я не выдержал.

— Ладно, езжай к моему гаражу, прямо сейчас. Я подъеду.

Я сел за руль, посмотрел на кота — тот явно не собирался покидать занятое место.

— Только на ходу по машине, чур, не шароёбиться! — сказал я ему строго. — Котовозки у меня нет!

— Мря! — утвердительно ответил кот, и мы поехали.

На улицах стало больше машин, и большинство из них неслись куда-то, как в жопу укушенные. Причём не сказать, что в определённую сторону — из города, например. Нет, какое-то броуновское движение. Похоже, никто толком не понимал, что происходит и как на это реагировать, но до народа стало доходить, что реагировать надо. У супермаркета столпотворение — на парковке полно машин, причём, многие из них оставлены как попало, перегораживая проезды, будто происходящие непонятные события отменяли не только ПДД, но и физику с геометрией. Из дверей выбегали люди с полными тележками и судорожно трамбовали пакеты в багажники. Пытаясь выехать, упирались в брошенные поперёк машины, ругались, сигналили, кажется, кого-то уже били. И это, судя по всему, только начало. Навстречу, рокоча моторами, довольно быстро летели два БТР-а, и я на всякий случай прижался к обочине — такие снесут и не заметят. Их появление, как ни странно, оказало положительное действие — на парковке прекратилась драка и перестали сигналить, хотя тем, похоже, не было никакого дела до гражданских — они спешили куда-то по своим делам.