— Видимо, его выдернула кошка, — заметил он и добавил: Вам нехорошо, миссис Чабб? Мне очень жаль. Присядьте; я могу вам чем-нибудь помочь? Дать воды? Нет? Так по крайней мере сядьте.

Пришлось подхватить еe под локоть: женщина бессильно осела на стул, стоявший рядом. Она побелела, как мел, и вся дрожала.

Аллен придвинул ещe один стул и сел.

— Мистер Уиплстоун мне сказал, что вас очень расстроило происшедшее прошлой ночью. Боюсь, я ещe добавил, — извинился он.

Миссис Чабб не сказала ни слова, и он продолжал:

— Полагаю, вы ещe не знаете, кто я. Прошлой ночью я допрашивал вашего мужа. Я старый приятель мистера Уиплстоуна и знаю, как он высоко ценит ваши услуги.

Миссис Чабб прошептала:

— Вы из полиции?

— Да, но нет причин для беспокойства, поверьте.

— Он на него напал, — простонала женщина. — Тот… — она на миг закрыла глаза. — тот чёрный. Набросился на мужа.

— Знаю. Он мне говорил.

— Это правда, — и она настойчиво повторила: — Это правда, сэр. Вы верите, сэр? Верите, что это правда?

Аллен помолчал.

«Верю ли я? — подумал он. — Вечно спрашивают, чему человек верит. Это слово постепено теряет смысл. В такой ситуации важно только то, что человек знает.»

Он ещe минуту помолчал, потом сказал:

— Полицейский может верить только тому, что сумеет неопровержимо доказать. Если на вашего мужа напали, как он утверждает, мы разберёмся.

— Слава Богу, — прошептала она, а потом добавила: — Простите, что у меня так сдали нервы. Не знаю, что со мной творится…

— Ничего…

Он встал и подошёл к фотографии. Миссис Чабб высморкалась.

— Симпатичное личико, — заметил Аллен. — Ваша дочь?

— Да, — ответила женщина, — она была нашей дочерью.

— Простите. Давно она умерла?

— Четыре года…

— Болела?

— Несчастный случай. — Миссис Чабб собиралась что-то сказать, но потом вдруг взорвалась: — Она была нашей единственной отрадой… Наша Гленис.

— Очень похожа на вас.

— Да.

— Это был еe медальон?

Ответа не последовало. Обернувшись, он заметил, что миссис Чабб глядит в упор на фотографию, судорожно ломая пальцы.

— Если да, — продолжал Аллен, — вам, конечно, очень жаль было бы его лишиться.

— Это не еe.

— Нет?

— Я и не заметила, что его там нет. Потому так и удивилась, когда… когда вы его принесли.

— Простите, — извинился он ещe раз.

— Ничего.

— Несчастье случилось в Лондоне?

— Да, — коротко ответила она и плотно сжала губы.

Аллен продолжал, не обращая внимания:

— Медальон выглядит весьма необычно, вам не кажется? Это какой-то символ или амулет?

Женщина развела руками.

— Это моего мужа.

— Значит, это эмблема какого-то клуба?

— Можно назвать и так.

Она стояла спиной к дверям, когда те открылись и на пороге появился супруг.

— Я ничего не знаю, — громко заявила миссис Чабб. — Не думаю, чтобы это имело отношение к делу. Сожалею.

— Тебя ищут внизу, — сообщил ей Чабб.

Она встала и вышла из комнаты, даже не взглянув ни на Аллена, ни на мужа.

— Вы хотели поговорить со мной, сэр? — бесцветным голосом спросил Чабб. — Я только что вернулся.

Аллен рассказал ему про кошку и медальон. Чабб равнодушно слушал.

— Меня заинтересовал сам медальон, — закончил Аллен. — Я подумал, что это какая-то эмблема.

Чабб ответил тут же и без размышлений.

— Верно, сэр. Это маленькое сообщество, занимающееся духовными проблемами. Загробная жизнь и тому подобное.

— Мистер и мисс Санскрит состоят членами этой общины?

— Да, сэр.

— А мистер Шеридан?

— И он тоже, сэр.

— А вы? — вскользь поинтересовался Аллен.

— Они были так любезны и сделали меня кем-то вроде внештатного члена. Я их обслуживал во время некоторых заседаний, и они заметили, что меня это интересует.

— Вы имеете в виду загробную жизнь?

— Да, сэр.

— Ваш интерес разделяет и ваша супруга?

— Она тут ни при чем, — равнодушно отмахнулся Чабб. — Это скорее благодарность за мои услуги.

— Ага… Теперь вам для этой штуковины придётся подыскать другое место, верно? — невозмутимо продолжал Аллен. — Там, где Люси Локкет не достанет. Счастливо оставаться, Чабб.

Чабб что-то промямлил в ответ. Суперинтендант оставил его в комнате почти также побледневшего, как несколько минут назад — его жена.

Мистер Уиплстоун ещe чаёвничал. Люси на коврике перед камином лакомилась молоком.

— Поскорее наливайте чай, — приветствовал его мистер Уиплстоун. — И что-нибудь перекусите. Надеюсь, вы любите тосты с анчоусами? Похоже, они ещe не остыли. — Он снял крышку и от тарелки донёсся запах, который Аллену больше всего напоминал их холостую жизнь с Бумером. Он принялся за тосты с чаем. Потом вздохнул.

— Не могу задерживаться. Собственно, мне уже пора.

— А что с Чаббами? — отважился спросить мистер Уиплстоун.

Аллен коротко рассказал ему о своём визите в мансарду. Мистера Уиплстоуна его слова явно успокоили.

— Как видите, — заметил он, — это отличительный знак какой-то безобидной малой секты. Чабба сделали еe участником только за то, что он им подаёт бутерброды и напитки. Возможно, они рассчитывают, что из него может получиться хороший медиум. Вполне разумное объяснение, вам не кажется?

— Ну да, конечно. Занятно, что Санскрит, судя по полицейской картотеке, занимался мошенничеством именно в этой области, как фальшивый прорицатель и медиум, — сказал Аллен. А кроме того есть подозрения, что он замешан и в торговле наркотиками.

— Меня это совсем не удивляет, — энергично заявил мистер Уиплстоун. — Если речь зашла о преступлениях, полагаю, что он вполне подходящий субъект. Именно потому меня так огорчают контакты с ним Чаббов.

— И есть ещe миссис Кобурн-Монфор, которую начинают подозревать в соучастии при покушении на президента. Тоже не лучшее общество, верно?

— Черт побери! — воскликнул мистер Уиплстоун. — Но послушайте, дорогой друг: я эгоистичный старый холостяк и не хотел бы, чтобы с Чаббами случилось что-то плохое, поскольку они очень облегчают мою жизнь. — Тут он отвёл сердитый взгляд и напустился на кошку. — А что касается тебя, не лезь ты куда не надо, ничего бы и не случилось. Запомни это!

Аллен допил чай, доел тост и встал.

— Уже уходите, друг мой? — озабоченно спросил мистер Уиплстоун.

— Приходится. Спасибо за чай. Пока, дорогая Люси, — простился он с Люси Локкет. — В отличие от твоего хозяина я тебе очень благодарен. Все, ухожу.

— К миссис Кобурн-Монфор?

— Вовсе нет. К мисс Санскрит. Теперь она становится куда важнее.

Аллен в посольстве с Санскритами не сталкивался. Инспектор Фокс лишь отметил в списке имена и адреса и позволил им уйти домой. Поэтому Аллен считал, что мисс Санскрит вряд ли запомнила его лицо; а если и да, то наверняка не придала ему никакого значения.

Шагая по Каприкорн стрит, он миновал поочерёдно магазинчик «Наполи», цветочную лавку и гараж. День был тёплый, в воздухе плавал запах кофе, еды, гвоздик и красных роз, издалека доносился колокольный звон.

В конце Мьюс, где улица переходила в пассаж, ведущий на Баронсгейт, прежде была конюшня, а теперь помещалась лавка с глиняными поросятами. Фасадом она была обращена к Мьюс, и потому бросалась в глаза уже издали. У Аллена по мере приближения возникли образы бьющих копытами распалённых лошадей, прилежных конюхов, острых запахов и тарахтенья окованных колёс диккенсовских времён. Над головой летали голуби, время от времени они садились на каменный пол пассажа и прибавляли достоверности воображению.

Но вблизи очарование разрушила неподражаемая вывеска: «К. и Х. Санскрит. Поросята». Изнутри, из какой-то ниши в дальней стене помещения, разливалось багровое зарево, выдававшее присутствие печи для обжига. Над ней склонилась тёмная массивная фигура мисс Санскрит.

Аллен сделал вид, что хочет свернуть в пассаж, но потом передумал, остановился и уставился сквозь витрину на глиняные фигурки, расставленные на полках. Невероятно злобный боров с незабудками на спине взирал на него почти также мрачно, как мисс Санскрит, которая обернулась и следила за ним из тени. Отворив дверь, он вошёл и как можно любезнее поздоровался.