Новый командир сообразил план, настолько простой, и настолько самоубийственный, что никто даже не решил перечить. Все думали, что враг не может оказаться настолько наивным.

Под городом проходила система канализаций, выходила она в ров, который стекал в реку, совсем рядом с лагерем противника. Войско противника было в лагере неподалёку от реки, они просто ждали пока требушеты и катапульты закончат свое дело, в случае чего есть сторожевые, поэтому почти все были расслаблены и если они совсем не воспринимают сторону противника всерьез, то ещё и пьяны.

Напасть было решено под покровом ночи, в атаку пошли почти все воины армии, на страже остались те, кто в реальном бою мало чем мог помочь. Это были юнцы, не сбрившие первые усы, и старики которые могут ещё до нападения врага испустить дух.

***

Проход был не очень широкий, пройдя без проблем, по невероятно смердящей канализации, они оказались полностью облачены помимо кожаной брони и черных накидок, в то, что выходило из сточных труб. Разнося мерзкий запах, они начали выбираться по пять человек из трубы. Канализация стекала по рву, потому они не оказались в самой реке, как только вылезли, до лагеря противника было метров триста.

Первой группой шли умельцы в обращении с луком, и не зря, выйди из трубы, они увидели шесть человек, которые с вздохами возмущение выкидывали отходы из вёдер прямо в ров. Пять стел просвистело в воздухе, когда вторая группа с луками вышла для страховки, трое упали, один со стрелой в горле, кто-то упал, когда стрела попала ему в висок, третий умер с торчащей из глаза стрелой. Двое соратников погибших, получили не смертельные ранения, но их добили стрелы второй группы лучников. Они остались охранять периметр, дожидаясь большего количества бойцов для внезапной атаки. Анахель вышел вместе с третей группой, он получил место на передовой за свои навыки, потому против никто не был. Начиная потихоньку выбираться из канавы, они перегруппировались, первая группа ближнего боя, передвигалась полусидя, в любой момент готовая напасть на неожиданного появившегося врага. Лучники шли сзади, готовые убить тех, кто может поднять тревогу раньше положенного времени, но также готовые выхватить кинжал или короткий меч, и вступить в ближний бой.

План состоял в том, что все разделятся на группы, состоящие из трех человек, все рассредоточится по лагерю противника, и перережут тех, кого смогут до поднятия тревоги. Группы должны были растянуться по лагерю, медленно продвигаясь, группа Анахеля шла по центру.

Вот перед ними появилась первая палатка, осторожно, в одной руке держа меч, в другой кинжал обратным хватом, он вместе со своим товарищем подошел к стенке палатки. Напарники кивнули друг другу, один разрезает проход, другой входит и убивает находившихся там врагов, лучник сразу за ним на подстраховке. Нервы были на пределе, страх перед неизвестным заставлял проступать бусинки пота на лице Анахеля, он тихонько выдохнул, и кивнул напарнику, тот кивнул в ответ, на его лице были те же эмоции, и такой же пот стекал по его лицу. Он кинжалом разрезал ткань палатки, звук потонул в симфонии ночи, но его всё же можно было услышать.

Анахель юркнул в отрывшийся проход как змей, он увидел перед собой два пьяных мужлана, они валялись на земле, между ними были игральные кости, и у входа в палатку стояли пять бутылок из-под вина, они что-то бормотали, очевидно, спящие. Анахель не стал долго думать и воткнул сразу два клинка, обоим мгновенно перерубив шейный позвонок и спинной мозг. Мирная смерть, заснуть от вина, и больше не проснуться. Анахель осмотрел палатку, на полу было сено накрытое тканями, таких импровизированных постелей было три.

— Их трое! — внезапно вздрогнул Анахель и осмотрелся. В палатке больше никого не было, за ним уже вошли двое товарищей, Анахель указал на трупы, а после на койки, все сразу побледнели, они не могли облажаться уже на первой палатке, они решили в безмолвном согласии подождать. Анахель будет сторожить у входа в палатку, притаившись насколько это возможно. Он расставил бутылки у самого входа, а лучник занял позицию у места, где они разорвали ткань. Прошел, казалось целый час в судорожном ожидании. Как вдруг, послышались шаги. Анахель молился, чтобы это был их третий потерянный живой мертвец. Шаги были торопливыми, но шаркающими, как будто человек, который шел еле ноги переставлял. Края палатки отодвинулись, и вошел человек.

— Чем это так воняет — пьяным голосом сказал вошедший человек, он споткнулся, даже не дойдя до импровизированной ловушки. Он упал животом вниз и опять проворчал — Парни я принес ещё бутылку — сказал он, не слыша ответных звуков, он поднял голову. От зрелища, открывшегося перед глазами, он сразу протрезвел, он увидел своих собутыльников лежащими на полу с закрытыми глазами, под их шеями растекалась лужа крови, которая впитывалась соломой. Он хотел было закричать, но не успел. Анахель метнулся, рукой прикрыл рот пьянице, и воткнул нож в трахею, пару раз провернул. Он следил за глазами жертвы, убедившись, что жизнь в них угасла, он оглянулся на товарища, который использовал свой нож как зеркало. Когда он поднял большой палец вверх, стало ясно, что путь чист. Анахель дернул за край разорванной палатки, подозвав лучника, Они продолжили свой путь, хоть уже возможно и отставали от других групп.

Палатки стояли плотно друг к другу, а стражники ходили с факелами, мерцая, словно солнца посреди ночи, группы вторженцев были похожи на светлячков, потому если делать всё тихо, то убить можно было многих, если не всех.

Группа Анахеля продвигалась к следующей палатке, план всё тот же.

После взаимного кивка ткань палатки была разрезана, и Анахель метнулся в открытый для него проход, зрелище, открывшееся перед ним, было хуже, чем он мог себе представить.

Перед ним стоял мужчина, тесемки его штанин были развязаны, и они, потеряв натяжение, спадали по ногам здоровяка. Нижнего белья у него не было, потому перед Анахелем красовалось хозяйство мужчины напротив, они встретились глазами почти мгновенно и мужчина впал в ступор. Анахель напротив скинув секунду отвращения в ступор не впал. Мужчина хотел издать возглас удивления, но юноша, скользнувший в палатку, был быстрей, и меч его был уже в руке, описывая дугу, параллельно с этим звучал голос в палатке.

— Больной ублюдок, если ты опять помочишься на край палатки я тебе голову… — Сосед эксгибициониста из-за размеров товарища не видел прильнувшего в палатку юношу, который был меньше и худее мужчины напротив, но он увидел голову, которая слетела с плеч того кого он еще минуту назад называл другом, и последнее слово непроизвольно слетело с его губ. — …Снесу.

Мужчина был в шоке, но секунда замешательства, и к нему пришло понимание

«Вторженцы!»- пронеслась в голове абсурдная мысль, которая уже не выглядела такой абсурдной.

Он поднялся, схватил нож из сапог и кинулся в атаку, он издал боевой возглас, и рывком сократил дистанцию. Приземлившийся после обезглавливания Анахель, смирил ледяным взглядом того из-за кого весь их план мог пойти к черту на таком раннем этапе. Оружие неизменно лежало в руках. В глазах жажда убийства. Он так же воспользовался рывком, резко сократив дистанцию.

Нож противника метнулся невероятно быстро, он помчался к Анахелю желая попасть в шею. Кинжал Анахеля плясал в его руке, он ходил меж его пальцами очень быстро, описывая красивые дуги, оставляя после себя шлейф серебряного света, который купался в лучах света керосиновой лампы. Противник отвлекся, одно мгновение, посмотрев на кинжал который слепил глаза, он потерял левую руку из виду, та тем временем метнулась и парировала нож направленный ему в горло, правая рука с мечом, целилась туда же куда и его противник, но в отличие от соперника его атака была успешной. Меч пробил трахею, после чего пошел дальше, выходя с другого конца шеи. Перед смертью владелец ножа успел перевести взгляд, и посмотреть в глаза Анахелю, но тот уже смотрел в другую сторону.

Края шатра открылись, и вошел стражник, на поясе висела сабля, он был в доспехах из кольчуги и в шлеме который не закрывал лицо полностью. Ещё не войдя в палатку, он начал говорить, в голосе звучало веселье.