Во взглядах окружающих мелькали изумление и страх. Наконец, чиновники и морские офицеры поняли, что принцесса не шутит, и осознали всю серьезность своего положения. Они всегда были готовы исполнять приказы, в особенности если в ином случае их ожидало наказание.

— Сегодня, еще когда у меня не было всех необходимых полномочий, я обнаружила случай подлого воровства. Все вы прекрасно знаете, что скверное вино ведет к расстройству здоровья и недовольству солдат. Гнилой канат или плохо закрепленная катапульта могут обернуться в бою настоящей бедой. А что будет, если шторм поломает мачты, сделанные из непросушенного дерева? Стоит ли тогда винить в неудаче моряков? Нет, ведь именно их жизни будет грозить опасность. — Слушатели при этом согласно закивали. — Нет, вина лежит на поставщиках и надсмотрщиках, которые годами наживались на воровстве, будучи неподконтрольны никому. — Принцесса ледяным взором окинула собравшихся. — Я желаю, чтобы наш флот стал лучшим из когда-либо существовавших в Невве. Завтра я буду здесь на рассвете. Будьте готовы отвечать на все мои вопросы. Приведите ко мне командира морской стражи!

Крепкий немолодой мужчина выступил вперед.

— Это я, принцесса Шаззад. Капитан Харах готов исполнить любой твой приказ.

— Тогда поставь на ночь охрану возле складов. Не хочу, чтобы ночью кто-то смог прокрасться и уничтожить следы воровства. Кроме того, я вижу, что ты одет не по форме. Чтобы завтра этого не было!

— Повинуюсь, принцесса, — с поклоном ответил Харах. Он улыбался, но без дерзости. Хотя бы одному офицеру ее суровость показалась справедливой.

Провожаемая приветственными возгласами, Шаззад направилась обратно во дворец. Эти крики были ей приятны, но она все же досадовала, сознавая, что ее приветствовали вдвое громче, будь она мужчиной.

И еще об одном она подумала по пути во дворце. Разумеется, приятно было вновь заняться настоящим делом, но и трудностей впереди ожидало немало. Принцесса была совершенно неопытна в морском деле, однако сознавала, что этого от нее и не требуется. Необходимо найти опытных людей, которые бы ей помогли, и лучше, чтобы люди эти были не из числа придворных.

И тут Шаззад вспомнила о Молке, одном из глав морской торговой гильдии. Принцесса уже не помнила, кто рассказывал ей об этом человеке, но знала, что он честен и обладает огромным опытом. Нужно будет сразу послать за ним, как только она доберется до дворца… Принцессе не терпелось взяться за дело.

При одной мысли о казнокрадах и мошенниках Шаззад охватывал гнев. Предательство — это она еще могла понять, но не мелкое воровство… Зато, благодаря происшедшему, она получила в государстве толику реальной власти. Это куда более приятные хлопоты, чем выбор подходящего наряда по утрам…

Вот уже второй день всадники при полном безветрии поднимались по пологому склону, которому, казалось, никогда не будет конца. Еще более усиливало это впечатление то, что туман серой стеной скрывал горизонт. Теперь воины уже знали, что в пустыне из-за множества норных грызунов велика опасность для кабо оступиться и сломать ногу, поэтому Гейл приказал двигаться не спеша, чтобы не потерять ни одного скакуна. К тому же, не было никакой нужды торопиться: все равно они к середине весны окажутся в Невве. Лишь самые молодые из воинов рвались побыстрее в бой, но даже они не решались спорить с королем.

Гигантские летучие мыши оказались первыми, но отнюдь не единственными диковинными созданиями, с которыми пришлось столкнуться войску. Были еще здесь и огромные змеи, достигавшие в длину полусотни шагов и не меньше десяти локтей в обхвате. Они оставляли глубокие следы, больше похожие на канавы, но при приближении людей лишь поднимали головы и шипели, не нападая первыми. Вероятнее всего, охотились эти змеи по ночам, но Гейл даже не мог предположить, на кого именно.

Утомительный подъем завершился ближе к вечеру. Пелена, которую всадники приняли за туман, оказалась огромным облаком дыма, поднимавшегося откуда-то издали. Гейл сверился с картой и понял, что источник дыма лежит прямо у них на пути.

— Может, это горит трава? — предположил Йокайм.

— Ее здесь слишком мало, чтобы вызвать такой пожар, — возразил Гейл. — Полагаю, завтра мы все узнаем.

К утру пепел засыпал все шатры и снаряжение, покрыл крупы кабо и забил животным ноздри.

— Что же может так гореть? — изумился Дамиан, который, как обычно, проснулся до рассвета.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гейл, у которого, впрочем, еще накануне возникла догадка, которую он теперь собирался проверить.

— Даже огонь в этих проклятых местах необычный, — ворчал Дамиан. — Скорее бы нам убраться отсюда.

Едва лишь солнце показалось на небосводе, как король сел в седло и наставил в сторону дымового столба свою подзорную трубу. В пустыне лишь на рассвете и можно хоть что-нибудь разглядеть: днем подзорная труба делается бесполезной из-за того, что теплый воздух от раскаленной земли уплотняется и мерцает, делаясь почти непроницаемым.

— Это Дымящие Горы! — воскликнул Гейл. — Они указаны на моих картах к югу от того места, где мы находимся. Если верить легендам, то эти вершины появились среди ночи из земных недр и превратились в горы за считанные месяцы.

— Быть такого не может, — возразил Йокайм, — горы существуют вечно, они не могут расти, подобно цветам.

К тому времени, как солнце стало клониться к закату, войско Гейла, наконец, приблизилось к источнику дыма. Его исторгала из себя вершина горы и при этом издавала грохот, слышимый за множество миль. Большую часть гари и пепла ветром относило в сторону, и всадники смогли разглядеть, как из кратера, стекая по склону, вырывается пламя и потоки жидкого огня. Животные были напуганы этим зрелищем, шумом и резким серным запахом, и Гейл решил не останавливаться здесь на ночлег.

К утру они оставили позади гору, извергающую пламя. Гейла больше всего тревожило отсутствие воды, ведь даже маленькие, подернутые ряской озерца теперь попадались им все реже. Его спутники ссылались на близость Дымящей Горы, но Гейл в этом сомневался. И все равно, будет скверно, если придется вставать лагерем там, где воды не будет.

Хорошо еще, что поднявшийся ветер принес прохладу. Должно быть, в середине лета здесь царит невыносимая жара. Судя по глубоким промоинам в земле, дожди в этих местах случались редко, но были очень сильными. На второй день после того, как отряд Гейла миновал горы, разведчики, посланные вперед, возвратились с радостной вестью:

— Вода! — крикнул один из них.

Гейл с интересом последовал за ними и через пару миль обнаружил неприметную пещеру. Когда люди вошли в нее, то им открылся поразительный вид. Зеленую площадку в несколько сотен ярдов шириной окружали деревья и кустарники со странными пушистыми верхушками. Почуяв воду, кабо Гейла едва не перешел в галоп.

Король въехал под сень деревьев, наслаждаясь ароматом цветов и каким-то еще пряным щекочущим ноздри запахом. Насекомые роились вокруг плодовых деревьев, а впереди слышался шум падающей воды. Гейла удивило, что в пещере может находиться водопад.

— Сюда, мой господин! Ты только взгляни! — разведчик направился к воде.

Последовав за ним, Гейл вскоре застыл от удивления, завидев водоем, несомненно, созданный руками человека. Это был бассейн правильной прямоугольной формы длиной в сотню шагов и шириной вдвое меньше. Края были выложены мраморной плиткой и на несколько футов поднимались над уровнем земли, — должно быть, для того, чтобы в воду случайно не свалились животные. Первым попробовав кристально чистую воду, король затем позволил напиться своему скакуну.

На другой стороне водоема он обнаружил статую, изображавшую коленопреклоненную женщину, вырезанную из белого камня. На плече обнаженная красавица держала кувшин, из которого вода и падала в бассейн. Когда кабо, наконец, утолил жажду, Гейл подъехал ближе, чтобы рассмотреть изваяние повнимательнее. Статуя была сделана из неизвестного королю гладкого белого камня. Если она и состояла из нескольких частей, то стыки оказались совершенно незаметны. Когда Гейл подъехал совсем близко, то обнаружил, что камень не остался идеально гладким, на нем оставила свои следы непогода. Сколько же веков простояла здесь эта коленопреклоненная красавица? Гейл осторожно дотронулся до статуи рукой. В этом изваянии он не ощущал той грубой силы и ярости, которую почувствовал в статуе стража-мужчины. Неужто их делали одни и те же люди? В душе Гейл ощущал, что это не так. Он не видел на стенах пещеры никаких надписей. Так откуда здесь это изваяние? Изображает ли оно какую-то богиню? Возможно, олицетворяет дух весны, щедро дарующий воду, — или это просто дань человеческой красоте? Гейлу было ясно, что он никогда не узнает ответа. В пустыне слишком много неразгаданных тайн…