Дэн поймал себя на мысли, что, рассказывая Антонии о мисс Стюарт, он называл ее Хелен, чего не осмеливался делать при встрече с ней: за подобную вольность эта недотрога могла дать ему пощечину. На предстоящей ему на следующий день встрече он еще надеялся притвориться равнодушным к ней. Но оставалось под большим вопросом, удастся ли ему держать себя в руках на коктейле.

Собираясь на вечеринку, Хелен внезапно почувствовала, что ей совсем не весело. Угадать причину не составило особого труда: она заключалась в поведении Дэна Форреста. Он по прежнему был холоден с ней весь день.

Самое ужасное было то, что он больше не подтрунивал над ней с плохо скрытым презрением и не пытался проникнуть в ее мысли, а вел себя как коллега, стоящий на недосягаемой для нее вершине успеха и карьеры, доброжелательно и чуть снисходительно, но не более того. Рядом с ним Хелен ощущала себя недоучкой, теряясь, когда он погружался в глубокомысленное молчание, и порой затрудняясь найти верный ответ на его продуманный вопрос. Он явно старался выставить ее дурочкой. И лишь сегодня Хелен наконец осознала, что они с ним абсолютно разные люди и ей никогда не сравняться с этим мужчиной.

Его романы, пользующиеся бешеным успехом у публики, уже не вызывали у нее усмешки: она была уверена, что он строчит их по утрам на машинке вместо умственной разминки, а уже потом принимается за настоящую работу. Ей не оставалось ничего иного, кроме как надеяться, что он уделит ей чуточку внимания на вечеринке и не станет чересчур задирать нос и с важным видом надувать щеки. Хелен должна была заехать за Дэном через час, и от одной лишь мысли об этом ей становилось жутковато.

Приблизительно так же чувствовал себя в это время и Дэн. Он уже в четвертый раз пытался завязать двойным узлом галстук, но всякий раз ошибался и в отчаянии орал на собственное отражение в зеркале:

— Недоумок! Проклятый идиот, ты сам заслужил все беды, свалившиеся на твою дурацкую башку! Прекрати вести себя как мальчишка, выброси ее из головы. Ведь ты о ней ничего не знаешь, черт бы тебя побрал!

Наконец галстук был завязан нужным образом, и Дэн решительно направился к бару, на ходу взглянув на часы. До приезда в отель Хелен оставалось двадцать минут, и если она учует запах алкоголя, то снова сделает отчужденное, каменное лицо. Дэн передернул плечами и наполнил бокал: она в любом случае останется льдышкой, а после сегодняшней вечеринки наверняка обледенеет еще сильнее. Она покрывалась ледяным панцирем у него на глазах, и этот панцирь с каждым днем становится все прочнее. В то время как он страстно желает только одного — обнять ее! Все эти дурацкие мероприятия, вроде предстоящего коктейля, совершенно не забавляли его, и ничего хорошего от них он не ожидал.

Впрочем, сегодня вечером он встретится с Мартином и Маргарет. Это поможет ему не замечать Хелен и сберечь остатки подорванной ею нервной системы. Уж лучше пусть она окончательно к нему охладеет, чем выведет его из терпения и очутится при всех у него на коленях.

А усадить ее туда Дэну хотелось с самого утра. Ему не давал покоя вопрос, что она станет делать в подобной ситуации. Очевидно, будет оказывать яростное сопротивление.

Он уже сожалел, что рассказал Антонии о Хелен, теперь его истинные чувства перестали быть секретом, а это ослабляло его позицию, и без того пошатнувшуюся из за поразительной слабости, которая накатывала на него при одном воспоминании о Хелен. Неужели с этим нельзя ничего поделать?

Он собрался спуститься в фойе, чтобы встретить там Хелен, но она сама постучалась в дверь раньше условленного времени. Рывком распахнув ее, Дэн изумленно уставился на Хелен, чувствуя уже знакомое ему напряжение мышц подбрюшья.

— Лимузин у подъезда, — сказала она, глядя на него, как испуганная кошка.

— Я так и подумал, раз вы здесь, — язвительно ответил Дэн, раздосадованный ее очевидной скованностью и собственными ощущениями. — Входите, я только накину пиджак!

Он поспешно прошел в комнату, схватил недопитый бокал и залпом осушил его, не почувствовав даже вкуса напитка: не оставлять же его на столе, надеясь, как провинившийся школьник, что она ничего не заметит? Да и чего уж теперь опасаться? Все равно ничего не получится.

Дэн обернулся: Хелен смотрела на него в упор своими миндалевидными глазами. Усилием воли он окинул ее взглядом с головы до ног.

Это было его роковой ошибкой.

Она оставила очки дома и сделала новую прическу по случаю вечеринки: золотистые волосы обрамляли ее лицо, словно облачко, пронизанное солнцем.

Дэн вновь ощутил удар в солнечное сплетение и теплую волну желания, нахлынувшую в самый неподходящий момент.

Она выглядела очаровательно в коротком воздушном голубом платье, подчеркивающем стройность фигуры и красоту ангельского личика. Во всем ее облике было нечто неземное. Дэну захотелось обнять ее и подбросить вверх, но он словно оцепенел. Это привело его в ярость.

Хелен с испугом смотрела на бокал в его руке. Перехватив этот странный взгляд, Дэн поставил бокал на место, едва не разбив его от злости, и крикнул:

— Я не пьян! Это недоразумение!

— А я так и не думаю, — севшим от страха голосом сказала она.

Дэн глубоко вздохнул, пытаясь унять беспричинный гнев и несвоевременное желание.

Какой же он после этого психиатр! Разве так подобает вести себя опытному врачу в минуту стресса? Это простительно разве что мальчишке, не умеющему контролировать свои эмоции.

Наконец он взял себя в руки и спокойно сказал:

— Извините, это, конечно, возмутительный поступок.

— Ничего, я как нибудь переживу, — с дрожью в голосе ответила Хелен. — Это моя работа!

— Ради Бога, мисс Стюарт! Вы не обязаны терпеть подобные выходки. Я и без того причиняю вам массу беспокойств! Можете оторвать мне голову. У вас ведь возникло такое желание при нашей первой встрече, не правда ли?

— Нам пора идти, мистер Форрест, — поворачиваясь к нему спиной, воскликнула она. — Нам еще нужно заехать за мистером Мартином. Он хочет, чтобы вы прибыли туда вместе с ним, поскольку там соберется много народу. Все ждут вас!

Пробормотав проклятье, Дэн нарочито любезно сказал:

— В таком случае мы не должны терять ни минуты, мисс Стюарт! Писателям не следует заставлять ждать своих читателей и издателей. Хорошо, что вы напомнили мне об этом! Что бы я без вас делал?

Хелен выскочила из номера, Дэн вышел следом за ней и с шумом захлопнул дверь. Хелен торопливо направилась к лифту. Сжав зубы, Дэн ускорил шаг. Вечеринка обещала быть веселой. Как же усмирить неукротимое желание дотронуться до ее гладкой шеи, погладить по волосам и поцеловать подрагивающие губы, алые, как сочная вишня?

— Дэн!

Маргарет Ньюмен бросилась в его объятия, едва увидела его, и по спине Хелен пробежал холодок. Его руки — большие и сильные — выглядели надежными и умелыми, способными защитить слабую женщину. А Хелен чувствовала себя незащищенной! И некому было за нее заступиться. Поэтому она и выработала собственную защиту — непробиваемую внешнюю оболочку. Она отвернулась, но Мартин все же успел что то заметить и участливо спросил:

— Ты продрогла, Хелен?

— Нет, благодарю! Я отлично себя чувствую. Это легкий озноб, он скоро пройдет. Словно мороз по коже.

— Довольно таки неприятное ощущение, я по себе знаю, — сказала Маргарет. — Когда у меня самой случается нечто подобное, меня это страшно пугает. Мама говорила, что так бывает, когда тебя кто то вспоминает. Не забивай себе голову пустяками! Ой, какое миленькое на тебе платье! Оно тебе так идет! Не правда ли, Мартин?

— Хелен вообще красавица! — подмигнул ей Мартин.

— А вы что скажете, Дэн! — не унималась Маргарет.

Хелен похолодела, ощутив пристальный взгляд золотистых глаз.

— Она вылитый ангелок! — вполне серьезно сказал он.

В этих словах Хелен почудился скрытый сарказм.