Капитан Брокунн попытался остановить своих бойцов, но тут с поплавка тримарана Лутка выстрелила из кейробаллисты. Пробитый насквозь ствол дерева ясно дал понять, что настало время отступить, и чем быстрее, тем лучше. Что Брокунн и осуществил, показав пример подчинённым.

С исчезновением лучников магам больше не было нужды поднимать ветер. Из-за фальшборта высунулась Хиир, не увидела противника и заорала:

- Мы победили!

***

- Значит, так, - произнёс капитан Брокунн, - вы платите нам сто золотых монет и мы отпускаем вашу драгоценную дочь Сну на все четыре стороны...

- Вы говорите так, будто уже нас победили, - перебил его Голушко, - и потом, каким образом вы собираетесь покинуть остров?

- Так же, как мы пришли сюда, - ответил Степану его собеседник.

- А если мы вам помешаем? - хитро прищурившись, поинтересовался Голушко.

- Можете попробовать ещё раз, - ухмыльнувшись, ответил Брокунн.

Разговор прервался, и оба капитана вольных рот задумались.

"В сущности, контракт я не выполнил", - мрачно подумал капитан Брокунн. "Захватить Снурию я не могу, её корабль - тем более. Стоит мне сунуться к кораблям, и стрелы выкосят оставшуюся половину роты. Интересно, кто же это придумал?" -сам себе задал вопрос Брокунн - "привязать лук к палке, и сделать на ней зажим для тетивы. А ведь у Снурии на корабле есть ещё большой лук, стреляющий копьями. Пойти вглубь острова и захватить дом этой дочери Сну я тоже не могу, ибо сил у моего противника всё же достаточно, чтобы помешать мне. Это сейчас, когда почти все оставшиеся бойцы моей роты сидят возле выхода на пирс, их новобранцы не дёргаются, потому что не могут противостоять моим ветеранам, но это при данном соотношении сил...".

"Ну да, как же, помешаю я им уйти с острова", - тем временем думал Голушко. "Длина пролива почти два километра. Стать на якорь в проливе и ждать можно только в том случае, если точно знать, где они будут строить свой ледяной мост. Маневрировать я не смогу, потому что их маг воздуха гораздо сильнее нашей Уинди. А может, высадиться на противоположный берег и ждать там?", - прикинул Степан все плюсы и минусы данной идеи. "При передвижении по берегу их маг нам не помеха, однако придётся покинуть корабли, а значит, при ближнем бое быстро смыться у нас не получится. А хороших рубак в моей вольной роте раз, два, и обчёлся", - тут Голушко представил себе, как в его живот входит клинок собеседника, после чего мысли о рукопашном бое окончательно покинули Степана.

- Сто золотых большие деньги, почему это вы решили, что они у меня есть? - прервав раздумья, спросил у своего собеседника Голушко.

- Меньше, чем за сто золотых, отказаться от контракта я не могу, - ответил Брокунн и пояснил:

- Неподкупные наёмники - это только сказки, и я должен думать о своей репутации, коллеги не поймут.

Вновь разговор прервало тяжелое молчание. Ответить Степану было нечего, но и согласиться он не мог - таких денег у него действительно не было. Молчание высоких договаривающихся сторон становилось зловещим. Оба доблестных капитана вольных рот хотели было расплеваться и прервать переговоры, как они уже делали пяток раз до этого, но со стороны пирса донёсся странный звук, и голос Снурии произнёс:

- Выкупать меня не надо, я сама освободилась.

Степан резко развернулся и от удивления вытаращил глаза. В пирсе недалеко от берега открылся люк, и из него выбиралась уже третья подчинённая Снурии, а сама она, гордо улыбаясь, продолжила:

- За своё освобождение я не дам и четвертака, но я заплачу тысячу золотых монет тому, кто сожжет, к Сну, эту проклятую Тапию!

- А деньги-то у тебя есть? - машинально спросил капитан Брокунн.

- Разумеется, - ответила Снурия и кивнула в сторону своих спутниц, которые в этот момент как раз доставали из лаза мешочки.

- Сам не справлюсь, но за вознаграждение могу поспособствовать, -предложил Брокунн, он, как и всякий наёмник, прежде всего соблюдал свою выгоду, а контракт на уничтожениеТапии ему не светил, как он уже понял.

- Не знаю, почему мой коллега сомневается в своих силах, но за такие деньги... - начал было Голушко.

- Чтобы взять десятитысячный укреплённый город нужно как минимум столько же осаждающих, я уже не говорю про осадные машины и магов, так что даже тысячи золотых может не хватить, - пояснил свою позицию Брокунн.

- Коллега, нас не просят брать этот город, - заметил Голушко, - нас просят его сжечь.

- Так ты возьмешься? - перебила Снурия пытающегося что-то сказать Брокунна.

- Да, возьмусь, - ответил Голушко, - но мне нужен задаток и деньги на накладные расходы, как минимум - сто золотых.

- По рукам, - улыбнулась Снурия.

Капитан Брокунн отшатнулся и сделал оберегающий жест, в этот момент его собеседница была очень похожа на изображение богини Сну, как её любили изображать в храмах семи богов.

Вино было кислым, но приятным. Степан допивал уже второй кувшин. Впрочем, пить он начал ещё с утра, а сейчас был уже поздний вечер. Напиться таким количеством при наличии хорошей закуски было сложно. На закуску жаловаться не приходилось - Степан как-никак сидел в лучшем трактире города Тулевотид.

А город этот славился двумя вещами: во-первых, своим салом, бутербродами с которым Голушко сейчас и закусывал, предпочитая их горячему. И во-вторых, именно в Тулевотиде располагались все четыре штаб-квартиры гильдий наёмников, и находилась своеобразная биржа труда для тех работников ножа и топора, которые в гильдии не вступали, но при этом и на большую дорогу выходить не спешили.

Заказ Степан получил, аванс - в кармане, его вольная рота, как и рота его бывшего супротивника, капитана Брокунна (теперь его заместителя) уже подновили вооружение и были готовы выступать, как вдруг...

- Добрый вечер, господин капитан, - проворковала Снурия.

- Добрый вечер, госпожа капитанша, - мрачно ответил Голушко заказчице.

- Вы сейчас Диргиниуса не видели? - всё тем же приторно-сладким голосом продолжила капитанша тримарана.

- Видел.

-А вы не скажете, куда отправился мой драгоценный маг? - тоном богатой капризной невесты, от которой жених уже готов сбежать, вопросила Снурия.

- Вон туда, - махнув рукой в сторону заднего двора, ответил Степан.

Снурия торпедой рванула к двери на задний двор, а Голушко проворчал себе под нос:

- Хоть бы раз спасибо сказала.

После чего Степан выждал приблизительно полминуты и уже громче произнёс:

- Алак, вылезай, она ушла, но скоро вернётся.

Из-под стола донесся испуганный голос мага огня третей ступени посвящения, действительного члена ордена чистильщиков, младшего представителя рода маркизов Диргиниусов:

- Она точно ушла?

- Я отправил её на задний двор, - подтвердил Голушко, и уточнил:

- Если поторопишься, то имеешь шанс прорваться в свою комнату с минимальными потерями.

Диргиниуса не нужно было уговаривать дважды, он мухой метнулся по лестнице на второй этаж, как вдруг со стороны двери, выходящей на задний двор, раздался голос Снурии:

- Алак, милый, неужели ты хочешь подготовить свою комнату к моему приходу?

- Замуровав дверь, - огрызнулся Диргиниус и скрылся в глубине коридора.

- Мадам, я готов предложить свои услуги! - громко обратился к ней один из капитанов-наёмников под смех окружающих

- Я интересуюсь только магами, - игриво ответила Снурия, изобразив гримаску сожаления. - Здесь есть маги-мужчины?

Ответом капитану тримарана послужило ускоренное отбытие нескольких посетителей из трактира.

- Вероятно, уже нет, - грустно заметила Снурия, продвигаясь к лестнице на второй этаж. - Но ничего, и эту крепость я возьму. Алак, дорогой, я иду к тебе...

Тут необходимо ненадолго отвлечься от зарождающегося романа между Алаком и Снурией и разъяснить некоторые местные теологические тонкости. В местном культе Семи Богов определённый период года был посвящён одному из них. Первый месяц[1] (по местному летоисчислению) называется месяцем Силы и посвящен он богу Тугеву, согласно преданию, старшему из божественных братьев, покровителю рыцарей, камнетёсов и, как ни странно, грузчиков. Тугев заботится о крупном рогатом скоте, обычно его изображают в виде быка. Чтобы угодить этому богу, многочисленные жители Натакиша (именно так назывался остров, на который судьба забросила Степана Голушко) проводят рыцарские турниры и соревнуются в поднятии тяжестей. В месяц силы нельзя забивать коров и быков и есть говядину.