В дверях столовой стоял торжественный и невозмутимый Джессуп, готовый исполнять свои обязанности с прежним рвением.

— Теперь я попрошу вас сесть на те самые места, что и накануне, — с расстановкой произнес Чан.

На лицах присутствующих выразились недоумение и растерянность.

— Но я была так взволнована, что совершенно не помню, где сидела, — вырвалось у Дианы.

Гости заметались вокруг стола, силясь вспомнить, в каком порядке они сидели. Наконец Джим Бредшоу первым опустился на стул, стоявший напротив предназначавшегося для хозяйки.

— Я сидел здесь, — объявил он. — Юлия, вы сидели рядом со мной, с правой стороны. А слева от меня сидел ван Горн.

Юлия и ван Горн поспешили занять указанные Джимом места.

— Мистер Баллоу, вы сидели здесь, — сказала Юлия, указывая на место рядом с собой.

У Чана вырвался вздох облегчения.

Вильки Баллоу занял место рядом с Юлией.

— Совершенно верно, — кивнула Диана. — А рядом со мной сидел Вал Мартино.

Теперь одна сторона стола оказалась заполненной.

— Рита, вы сидели напротив меня, — напомнила Диана.

Миссис Баллоу заняла указанное место.

— Мне кажется, миссис Баллоу, что я имел удовольствие сидеть по правую руку от вас, — сказал Тарневеро и сел.

— Совершенно верно. А мистер Джейнс сидел слева, — вспомнила Рита Баллоу и указала на стул, под которым Чан обнаружил роковые царапины.

— Теперь, я полагаю, все в порядке, — заметил Аллан, опускаясь на стул.

Несколько мгновений ничто не нарушало тишину.

— Вы сидите точно в таком порядке, как вчера вечером? — наконец спросил Чан.

— Нет, — ответил ван Горн.

— Что-нибудь не так?

— Мистер Тарневеро сидит по левую руку от меня. А вчера на этом месте сидел мистер Джейнс.

— Совершенно верно! — воскликнула Рита Баллоу и, обратившись к Тарневеро, добавила: — Вы поменялись местами с мистером Джейнсом.

— Возможно, вы правы, — откликнулся Тарневеро и встал.

Джейнс занял его место, и Тарневеро после некоторых колебаний опустился на роковой стул.

— Я полагаю, теперь мы сидим точно так, как накануне, — сказал он.

Чан обменялся взглядом с начальником полиции и вышел вместе с ним в гостиную.

— Тарневеро, — сказал вполголоса Джексон. — Я так и знал. Взгляните на его обувь.

Чан напряженно думал.

— Здесь что-то не так, — заявил он.

— Что опять? Что вам взбрело в голову?

— Мы не можем возбудить обвинение против человека, у которого такое алиби. Даже миллион сломанных булавок здесь не поможет.

— Выходит, мы снова потерпели неудачу?

Не ответив, Чан прошел в кухню и несколько минут беседовал о чем-то с Ву-Кио-Чингом. Сидевшие в столовой по-прежнему хранили молчание.

— Джессуп, — позвал инспектор, вернувшись.

— Слушаю, господин инспектор, — откликнулся слуга.

— После того, как гости встали из-за стола, кто-нибудь сидел здесь?

Джессуп виновато опустил голову.

— Прошу прощения, сэр. Разумеется, совершенно недопустимо, но вчера был такой день… Поэтому мы позволили себе присесть и выпить по чашке кофе…

— Кто сидел за столом?

— Анна и я, сэр.

— Где сидели вы?

— Там, где сидит мистер Мартино.

— А Анна? Где сидела Анна?

— Здесь, — Джессуп указал на стул, на котором сидел Тарневеро.

Чан тяжело вздохнул. Цель была близка.

— Где сейчас Анна?

— Я полагаю, она у себя в комнате.

Инспектор приказал Спенсеру привести горничную и обратился к сидевшим за столом:

— Наш маленький эксперимент окончен. Прошу вас вернуться в гостиную.

Все послушно вышли. Никто не задал Чану ни одного вопроса.

Вскоре появился Спенсер в сопровождении Анны. Инспектор посмотрел на ее черные шнурованные ботинки. Правый в подъеме казался несколько толще левого.

— Мисс Анна, следуйте за мной, — сказал Чан.

Они вышли в холл. Инспектор галантно пропустил горничную в маленькую комнату и плотно закрыл дверь.

— Мисс Анна, у меня будет к вам странная просьба, — сказал он. — Я попрошу вас снять правый ботинок.

Не проронив ни слова, она опустилась на стул и принялась расшнуровывать обувь. В комнату вошел Тарневеро и встал рядом с Чаном. Тот взял из рук Анны ботинок, разрезал ножом резиновый каблук и вытащил обломок золотой булавки.

— Вы свидетель, — произнес Чан и обратился к Анне: — вы были очень неосторожны. Когда вы растоптали орхидеи, то не обратили внимания на эту крошечную улику. Не будь этой маленькой оплошности, моя работа оказалась бы сильно затруднена.

Внимательно осмотрев ботинок, он добавил:

— Я вижу, у вас повреждена правая нога. Должно быть, вы растянули связки?

— Да… Это старый вывих.

— Вывих? — оживился Чан. — Когда это случилось? Где? Вы танцевали на сцене? Конечно, как я раньше не догадался! Вы были женой Денни Майо!

Анна вскочила. Глаза ее горели, кровь отлила от лица.

Чан взглянул на Тарневеро и прочел в его глазах удивление. Он улыбнулся.

— Я полагаю, присутствие этой женщины здесь не случайно. Когда вы прибыли в Голливуд, вам прежде всего понадобились люди, которые могли сообщать вам все сплетни из кинематографического мира. Жена вашего брата, лишившись возможности танцевать, осталась без средств. И вы помогли ей получить место, чтобы она, в свою очередь, могла помочь вам.

Тарневеро пожал плечами.

— У вас буйная фантазия, инспектор, я это вам уже говорил.

— Нет, не льстите мне! — воскликнул Чан. — У меня слишком мало фантазии, иначе я догадался бы обо всем гораздо раньше. Анна очутилась в Голливуде не только для того, чтобы служить для вас источником информации, но и для того, чтобы помочь вам раскрыть тайну убийства Денни Майо. Вчера утром мисс Фен призналась вам во всем. Вы сообщили Анне, что наконец-то вы у цели. Вы хотели передать Шейлу в руки правосудия, в противном случае вы бы не стали упоминать в разговоре со мной о предстоящем аресте. Но что случилось затем?

— Вы сами можете ответить на этот вопрос.

— Да. Я это сделаю. Вы узнали о том, что Шейла Фен убита, и сразу же догадались, кто это сделал. Вы попали в затруднительное положение, но быстро сумели сориентироваться, придумав свою версию относительно беседы с мисс Фен и направив меня по ложному следу. Вы рассказываете мне о таинственном письме, которое Шейла должна была написать вам. К вашему изумлению, оказалось, что такое письмо действительно существует. Это грозит спутать все ваши карты, и поэтому вы решаете овладеть им. Правда, ваши старания были совершенно излишними. Затем вы уничтожаете фотографии Денни Майо, чтобы лишить меня возможности заметить его сходство с вами. Вы навлекаете подозрение на ван Горна и Джейнса. Да, вам пришлось немало потрудиться, и я готов простить вам все ваши старания, но не могу простить себе такой наивности…

— Кто смеет утверждать, что вы наивны? — спросил Джексон, входя в комнату.

— К сожалению, я сам, — ответил Чан. — Мой поединок с Тарневеро мог бы закончиться гораздо раньше. Все оказалось значительно проще, чем я предполагал. Я знал, что на Тарневеро работают агенты, и должен был предположить, что кто-то на Таити и на пароходе наблюдал за мисс Фен. Мне стало известно, что Анна покупала акции, что свидетельствует о том, что ее заработки больше, чем обычно у горничных. Тарневеро имеет неопровержимое алиби и нет никаких сомнений в том, что не он убил мисс Фен. В таком случае чем вызвана его столь активная деятельность? Только тем, что он пытается кого-то защитить. Кого? Денни Майо был женат, Тарневеро — брат Денни, которого убила Шейла Фен. Известно так же, что жена Денни повредила себе ногу и не могла больше выступать на сцене. Неужели я не мог сосчитать, сколько будет дважды два? Неужели я не мог прийти к такому простому результату?

Обратившись к Анне, инспектор спросил:

— Это так? Вы убили мисс Фен?

— Да, — ответила она тихо.

— Анна, не глупи! — воскликнул Тарневеро.