Сенсоры в коже

Сегодня известно, что наряду со своими стандартными нейротрансмиттерами входящие нервные окончания выбрасывают и передают в ткани пару видов дополнительных веществ. Эти вещества живут своего рода незаметной собственной жизнью. Они, как двойные агенты, ведут параллельную деятельность, например, запускают воспалительный процесс в тканях. Они баламутят иммунную систему, мобилизуют фагоциты, лейкоциты и вынуждают мастоциты (тучные клетки) выбрасывать дополнительные вещества: гистамин и субстанцию Р, вызывающие зуд, жжение и отеки. Еще далеко не все сигнальные вещества известны и исследованы, но многие кожные болезни вызываются именно такой нервной активностью и поддерживаются соответствующими воспалениями.

Наряду с этими «щупальцами» – нервными окончаниями – в коже есть еще целый ряд различных измерительных сенсоров. Привязанные к нервным волокнам, они залегают в тканях, как маленькие баллончики на ножках.

У них эффектные имена, ну прямо агенты секретной миссии:

Таблица 1

Наш мозг хранит изображение кожи, и оно подобно отражению нашего организма в кривом зеркале. Участкам, где проходит большое количество нервов, мозг отводит много места, но почти не отражает слабо иннервированные участки. Если это искаженное изображение, хранящееся в коре головного мозга, воспроизвести в виде человека, то у него были бы огромные руки с гигантскими пальцами и чудовищные по размерам губы. Ведь именно губы и пальцы осязают особенно интенсивно.

Этого фрика, существующего в нашем головном мозгу, медики назвали латинским словом Homunculus, что означает «человечек».

Бывает боль, которая не вызывает у человека негативных ощущений. Уже в юные годы мы сталкиваемся с ситуациями, когда она даже кажется нам приятной. Дети обожают друг друга пытать, щипать, кусать, мять, и драться друг с другом они тоже любят. При этом они часто доходят до болевой границы, а иногда и немного переступают ее. И во взрослом возрасте игра с этой границей не теряет своей прелести.

В человеческом мозгу центр боли и центр удовольствия соседствуют. Внешние раздражители обрабатываются обеими зонами мозга.

Зигмунд Фрейд долго размышлял над тем, как можно объяснить удовольствие от боли, ведь по сути боль несет сигнальную функцию. Но, очевидно, эта функция срабатывает только в нашем рациональном мышлении. А бессознательное ведает только интенсивность чувства и, согласно Фрейду, не различает, хорошее это чувство или плохое. В основе похоти, которую человек активно ищет всю свою жизнь, лежит достижение интенсивности чувства, а значит, похоть может что-то извлекать и из боли. Бессознательное не дает оценок, это делает мораль, когда она встревает со своим «Ты что, спятил? Это же больно, ты не можешь на самом деле этого хотеть».

Психоаналитики убеждены также в том, что истинное удовольствие может возникать только из преодоления неудовольствия, и здесь тоже содержится вероятное объяснение причин, почему боль может быть и ужасной, и прекрасной. Кто-то здесь возразит, мол, оргазм же совершенно безболезнен. Разумеется, наука не может диктовать человеку, как ему чувствовать. Да и психоаналитик тоже. Здесь вспоминается эпизод из фильма Вуди Аллена «Манхэттен», где женщина во время вечеринки говорит своей подруге: «Недавно я испытала оргазм, но доктор сказал, что он был неправильный».

В плане достижения удовольствия конкуренцию прекрасной или ужасной боли составляют приятные прикосновения, поглаживания, почесывания и массажи. Это все вещи, которые мы воспринимаем своей кожей. Они вызывают всевозможные позитивные ощущения. При этом в гипофизе выбрасывается гормон нежности и привязанности – окситоцин. О том, что за этим кроется, вы сейчас узнаете.

Окситоцин издавна известен как гормон, выделяемый организмом матери во время кормления ребенка. Окситоцин способствует сокращению мышечных волокон у молочных желез, и тогда прибывает молоко. Попутный эффект – окситоцин делает мать нежной, терпеливой и крепко привязывает ее к ребенку. Еще одна достаточно известная функция этого гормона – запуск механизма родовых схваток. Секс незадолго до срока родов может провоцировать родовые схватки, поскольку секс влечет за собой выброс окситоцина как у женщины, так и у мужчины.

Недавно были отслежены и другие эффекты: окситоцин является антидепрессантом, который, будучи используемым в виде спрея для носа, повышает настроение в случае послеродовой депрессии.

Он повышает привлекательность партнеров, помогает улаживать разногласия, действует против стресса, поскольку разрушает кортизол, а также он делает человека счастливым и раскрепощенным. Прикосновения, поглаживания, поцелуи и секс поддерживают высокий уровень окситоцина. Если пара переживает эмоциональное отчуждение, то целенаправленная телесная близость может повысить уровень окситоцина, снова разжечь огонь любви там, где это еще возможно.

И здесь мы подходим к одной дилемме нашего общества: на свете слишком много людей, испытывающих дефицит прикосновений. Это и отдельно живущие холостяки, и незамужние женщины, и одинокие старики, а в некоторых регионах телесные контакты ограничиваются религиозными убеждениями. Недостаток приятных прикосновений к нашей коже ведет к дефициту выброса окситоцина, а тем самым к стрессу, страхам и разладу межличностных отношений.

Таким образом, несколько устарелые, но все еще подкупающе милые лозунги типа «Make love, not war» или «Петтинг вместо першингов» однозначно имеют неврологическую, миролюбивую и полезную для здоровья подоплеку. Итак, чего вы еще ждете?

Зуд – это близкий родственник боли. Однако эти чувственные восприятия существенно различаются в одном пункте: боль приводит в действие рефлекс к бегству, а зуд вызывает буквально насильственную тягу.