Джереми задумчиво посмотрел на свою машину и снова перевел взгляд на Дорис, размышляя над тем, что она ему рассказала. Конечно, все это было логично, однако…

– Вам не кажется, что ваши слова как-то не согласуются с тем, что вы написали в письме?

– Вовсе нет, – возразила Дорис. – Письмо ничуть не противоречит моему рассказу, и в нем нет ни слова неправды. Я писала, что на кладбище у нас появляются по ночам загадочные огни, которые большинство жителей нашего города считают призраками, а приезжавшие к нам студенты из Университета Дьюка так и не смогли объяснить, что это такое. Если не верите, перечитайте письмо еще раз – и вы убедитесь, что там нет ничего, кроме этого. Мне ни к чему вас обманывать, мистер Марш.

– Ну а почему вы хотите, чтобы я развенчал этот миф?

– Потому, что все это неправильно, – со спокойной уверенностью сказала Дорис. – Когда по кладбищу постоянно бродят посторонние люди, туристы – это проявление неуважения по отношению к похороненным там усопшим. Мертвые заслуживают того, чтобы пребывать в тишине и покое, но многие так и норовят потревожить их сон. Теперь вот еще придумали включить посещение кладбища в тур по историческим местам нашего города. Ведь это форменное безобразие! Я, как, могу, протестую против этого, но, к сожалению, мои слова, сейчас – глас вопиющего в пустыне.

Джереми сунул руки в карманы и задумчиво покачал головой.

– Вы позволите мне быть откровенным? – спросил он. Дорис кивнула, и Джереми в раздумье переступил с ноги на ногу.

– Видите ли, поскольку вы не сомневаетесь в своих сверхъестественных способностях и верите, что и ваша мама была ясновидящей, то, казалось бы…

Джереми замялся, и Дорис внимательно на него посмотрела.

– Вы хотите сказать: кому, как не мне, верить в привидения?

– Ну да, – кивнул он.

– Что ж, в существование призраков я действительно верю. Вот только на этом кладбище их нет.

– Почему вы так думаете?

– Потому что я там была и не почувствовала присутствия духов.

– Так вы и это можете?

Дорис пожала плечами.

– Могу я тоже быть откровенной?

– Конечно.

– Однажды вам придется столкнуться с чем-то таким, что нельзя будет объяснить научно, рационально. И когда это случится, в вашей жизни произойдут такие изменения, каких вы даже представить не можете.

Джереми улыбнулся:

– Это что – предсказание?

– Да, вроде того, – заглянув ему в глаза, ответила Дорис и, немного помолчав, уже совсем другим тоном добавила: – Ну что ж, еще раз спасибо за то, что приехали. Рада была с вами познакомиться. Не каждый день выпадает случай пообщаться с таким приятным молодым человеком. Я словно помолодела.

– Я тоже очень рад нашей встрече. Было приятно побеседовать с вами.

Распрощавшись с Дорис, Джереми повернулся и направился к машине. За то время, что он провел в ресторане, небо покрылось тучами – они были как напоминание о зиме, – и Джереми, поежившись, поднял воротник куртки.

– Мистер Марш! – окликнула его Дорис.

Джереми обернулся:

– Да?

– Предайте от меня привет Лекс.

– Лекс?

– Да, – сказала Дорис. – Так зовут библиотекаря.

– Хорошо, – улыбнулся Джереми. – Передам.

Библиотека располагалась в огромном готическом здании, занимавшем большую часть улицы и сильно отличавшемся от обычных построек этого города. Оно казалось старинным румынским замком, перенесенным сюда, в Бун-Крик, какой-то фантастической силой.

Это было двухэтажное здание с крутой покатой крышей, двумя рядами узких окон и большими деревянными дверями с массивными металлическими кольцами. Такой дом, несомненно, пришелся бы по вкусу Эдгару Аллану По. Здание было похоже на замок с привидениями, но было заметно, что городские власти как могли старались сгладить это впечатление. Кирпичные стены – некогда красновато-коричневые – теперь выкрасили в белый цвет, на окна поставили ставни, а вдоль тpoтyapa на клумбах росли анютины глазки. Над входом висела позолоченная табличка с выгравированной надписью «Добро пожаловать в библиотеку Бун-Крика!». Однако, несмотря на это, библиотека выглядела как дом с привидениями.

Войдя внутрь, Джереми очутился в ярко освещенном вестибюле, стены которого были покрыты бледно-желтой краской. В глубине, за стеклянными дверями, просматривался детский читальный зал. Слева находились туалетные комнаты, а справа, тоже за стеклянными дверями, располагался, очевидно, основной зал библиотеки. Джереми кивнул и приветственно помахал рукой пожилой женщине, сидевшей за длинной L-образной стойкой в вестибюле. Женщина, улыбнувшись, помахала ему в ответ и снова углубилась в чтение. Джереми, чрезвычайно довольный тем, что он хорошо освоился в незнакомом городе, толкнул тяжелую стеклянную дверь и вошел в зал.

Осмотревшись, он с разочарованием отметил, что эта провинциальная библиотека оказалась намного хуже, чем можно было предположить. Зал, освещенный яркими флуоресцентными лампами, был совсем маленький, чуть больше его нью-йоркской квартиры, и все имевшиеся здесь книги умещались на шести небольших стеллажах. В углах по обе стороны от входа стояли старенькие компьютеры, а в правой части зала находился крошечный отдел периодики. У стеллажей копошились три человека. Один – пожилой мужчина со слуховым аппаратом – расставлял книги на полках. Окинув взглядом стеллажи, Джереми подумал, что он за свою жизнь приобрел больше книг, чем было собрано в этой библиотеке.

Джереми подошел к стойке библиотекаря, за которой, однако, никого не было. Облокотившись о стойку, он обернулся и вопросительно посмотрел на седого мужчину, наводившего порядок на полках. Вероятно, это и был тот самый Лекс, о котором ему говорила Дорис.

Джереми подождал, посмотрел на часы и снова взглянул на седого мужчину. Тот продолжал спокойно расставлять книги, не обращая на него никакого внимания.

После нескольких минут терпеливого ожидания Джереми довольно громко покашлял, и мужчина наконец посмотрел в его сторону. Джереми кивнул и помахал ему рукой, всем своим видом демонстрируя, что будет очень рад, если библиотекарь соизволит к нему подойти. Мужчина тоже приветливо кивнул и помахал рукой, но вместо того, чтобы заняться посетителем, снова продолжил как ни в чем не бывало расставлять книги. Определенно здесь не принято было спешить. «Ну и порядки», – подумал Джереми.

Она смотрела на улицу из окна маленького, заваленного бумагами кабинета, расположенного на втором этаже. Появление этого человека не стало для нее неожиданностью. Дорис позвонила ей сразу, как только он уехал из ресторана, и сообщила, что скоро у нее в библиотеке появится человек, одетый но все черное, – журналист, приехавший из Нью-Йорка писать статью о привидениях на кладбище.

Она задумчиво покачала головой. Когда Дорис загоралась какой-то идеей, ничто не могло заставить ее отступить. И сейчас она, конечно же, приложила все усилия, чтобы заинтересовать журналиста этой историей. Но кто знает, чем все это обернется? Ей доводилось читать статьи Джереми Марша, и она представляла, что он мог написать. Едва ли и теперь он ограничится лишь развенчанием легенды о привидениях. Наверняка в его планы входило также и написание очерка о городе и его жителях. Это означало, что обаятельный журналист будет расспрашивать людей о том о сем, а потом состряпает издевательскую статью, извратив все по своему усмотрению и представив жителей Бун-Крика глупыми, невежественными и суеверными провинциалами.

Она закрыла глаза, рассеянно теребя пальцами пряди темных волос. Нет, приезд этого человека явно не сулил ничего хорошего. И вообще ажиотаж вокруг огней на кладбище был в высшей степени возмутителен. Теперь все, кому не лень, бродили среди могил, тревожа покой усопших. Все началось после того, как в городке побывали студенты из Университета Дьюка и в газете появилась статья о таинственных огнях на кладбище. Но зачем нужно было так раздувать эту историю? Огни появились на кладбище много десятилетий назад – все об этом знали, но никого это особенно не волновало. Конечно, и раньше туда наведывались любопытные – в основном подростки или подвыпившие разгильдяи, заскучавшие в баре «Эй, я тебя люблю!». Сверхъестественное всегда привлекало людей, противостоять этому было невозможно. Но выпускать для туристов футболки, кофейные кружки с надписями, открытки с видами Седар-Крика, да еще включить посещение кладбища в экскурсию по историческим местам города, – это слишком.