Не следует после этой оговорки думать, что отрицательное богословие теперь может быть заменено положительным. Понятия положительного богословия, будучи металогически инаковыми в отношении к понятиям о мире, в то же время металогически инаковы и в отношении к Богу как предмету отрицательного богословия; мысля, напр., о Боге как Троичном Единстве и даже мистически созерцая Его Троичность, человек ещё не познает Бога в том Его аспекте, о котором сказано, что Он во светеживет «неприступном» [CCLIX] (I Тимоф. 6, 16). Поэтому нет противоречия в учении о Боге как Сверхличном и в то же время Личном начале: Бог не исчерпывается тем, что имеет личное бытие, и даже тем, что это – тройственно личное бытие.

В Троичном единстве Отца, Сына и Духа Святого нам дан образ совершенной Любви, благодаря которой осуществляется полная самоотдача лиц друг другу, полное единодушие, конкретное единосущие их.

В совершенном приятии каждым Лицом всего содержания других Лиц осуществляется абсолютная полнота бытия, которая и есть вместе с тем предельное совершенство, абсолютная ценность, само Добро, Красота Метина, Жизнь.

Тварные существа наделены способностью свободной творческой активности и, притом, способностью свободно направить свою деятельность на то, чтобы путём религиозного опыта и усвоения Откровения стать причастными полноте жизни Божией, поскольку Бог открывает Себя твари. Таким образом они могут стать причастными абсолютному Добру, абсолютному совершенству и блаженству, неразрывно связанному с абсолютным Добром. Отсюда становится понятным смысл творения мира, и постижение этого смысла есть объяснение того, почему или, точнее, рада чего сотворен мир.

Бог сотворил мир для того, чтобы, кроме Него, были существа творящие добро или участвующие в нем, радующиеся ему, наслаждающиеся им. Также тварные существа могут быть не иначе как личными; в самом деле, только личность может участвовать в Божественной полноте бытия и приобщаться к таким абсолютным ценностям, как Истина, Добро, Красота. Чем больше тварных личных существ, тем более велика сфера, на которую может распространиться добро. Надо полагать поэтому, что Бог сотворил бесчисленное множество субстанциальных деятелей, актуальную бесконечность их.

Эти существа не суть боги: даже и Богу невозможно сотворить богов, так как это означало бы, что каждое тварное существо содержит в себе новый экземпляр сверхвременной абсолютной полноты бытия и притом так, что полнота бытия дана извне, а не есть изначальная самодеятельность самого этого существа; между тем сверхвременная абсолютная полнота бытия не может существовать во множестве экземпляров и не может быть пассивно получена, как дар от Бога. Поэтому тварные существа должны быть мыслимы как резко отличные от Бога: это сверхвременные (но не от себя сущие, а сверхвременно обоснованные Богом) субстанциальные деятели, не содержащие в себе полноты бытия но поставленные перед задачею достигнуть соучастия в Божественной полноте путём свободной творческой активности; восполняемые Богом они достигают обожения (не по природе), а по благодати.

Своим творчеством тварные деятели продолжают во времени творение мира, начало которому сверхвременно положил Бог; они создают содержание мирового процесса как проявление своей жизни, которая не обогащает Бога, так как абсолютная полнота бытия Его не нуждается ни в каких дополнениях, но для самих тварей открывает возможность активного сопереживания Божественной полноты: условие для этого – любовь к Богу как абсолютному Добру (добру не только в нравственном смысле, но и в смысле всех положительных ценностей).

Творческие акты многих существ, объединенных совершенною любовью к Богу и потому образующих Царство Божие, не могут быть эгоистически обособленными друг от друга и даже вообще не могут быть разъединенными отдельностями: это означало бы невозможную попытку созидания многих экземпляров абсолютной полноты бытия, между тем как полнота бытия может быть только единою. Отсюда ясно, что творчество членов Царства Божия может быть не иначе как соборным: все они единодушно стремятся к единой цели и каждый из них, взаимно дополняя друг друга и благодатно восполняемый Богом, осуществляет своеобразный индивидуальный аспект Царства Добра, активно сопереживаемого всеми [CCLX]. Следовательно, конкретная индивидуальная идея, сообразно которой деятель осуществляет свою творческую активность как член Царства Божия, есть аспект разумной всецелости всех индивидуальных идей всех деятелей. Это возможно лишь в том случае, если каждый такой аспект есть индивидуальная идея Бога-Творца о творимом Им индивидуальном деятеле; поскольку осуществление такой индивидуальной идеи есть условие обожения деятеля, можно сказать, что индивидуальная идея всякого деятеля есть образ Божий в нём. Индивидуальная идея не лишает его свободы: она не определяет поведения его с принудительною необходимостью, следовательно, составляет не природную сущность его а нормативную сущность: это индивидуальная норма поведения деятеля [CCLXI].

Члены Царства Божия не могут иметь материальных непроницаемых тел. В самом деле, непроницаемые объёмы создаются действованиями взаимного отталкивания; они могут быть проявлением только таких деятелей, которые ставят эгоистические, взаимно исключающие цели. В Царстве Божием никто не ставит таких целей; поэтому в. нём нет взаимных пространственных отталкиваний и, следовательно, нет материи [CCLXII]. Отсюда, однако, вовсе не следует, будто члены Царства Божия суть бесплотные духи, т. е. существа с обедненным бытием, лишённые того богатства жизни и той красоты, которые осуществляются в пространственно оформленных чувственных содержаниях света, звука, аромата и т. п. Тела членов Царства Божия состоят из этих чувственных содержаний, но они не отталкивают друг друга, а, наоборот, взаимопроникнуты и вследствие всесторонности единодушных связей их друг с другом объёмлют весь мир, следовательно, и эта сторона их бытия достигает бесконечной, предельной полноты [CCLXIII].

Наше царство бытия, царство вражды, пронизанное всевозможными проявлениями эгоистического себялюбия и возникающими отсюда разрывами, разобщениями и борьбою всех против всех, содержащее в, себе все виды зла и несовершенств, глубоко отличается от Царства Божия.

Отсюда возникает вопрос: существует ли Царство Божие как действительность, осуществленная какими-либо субстанциальными деятелями, или оно есть только идеал, к которому нам следует стремиться хотя он никем не осуществлен? Религиозный опыт, о котором речь будет в отделе «Мистическая интуиция», убедительно говорит нам что Царство Божие действительно осуществлено и оно, как и следует ожидать от совершенного добра, не покидает нас, но пронизывает своими лучами также и нашу печальную действительность.

На вопрос, почему же мы не принадлежим к этому Царству ответ получается простой и ясный, если только заглянуть в тайники своей души, не стараясь обмануть себя и скрыть от себя первичное нравственное зло, присущее нам: себялюбие. Нет никакого сомнения в том, что мы, члены царства вражды, любим себя больше, чем Бога и ближнего; деятели нашего царства бытия сплошь и рядом предпочитают относительные ценности абсолютным; поэтому среда нас невозможно полное единодушие, неосуществимо соборное творчество. Каждый деятель нашего царства принужден ограничиваться лишь тою жизнью, которая создается его единоличным творчеством и сочетанием его сил с силами деятелей, вступивших с ним в союз; и это умаленное творчество ещё более ослабляется многочисленными препятствиями от противодействия других деятелей. В пространстве эти противодействия и обособления друг от друга выражаются в действованиях взаимного отталкивания, создающих материальную телесность деятелей. Такое царство умаленного бытия можно назвать психоматериальным [CCLXIV]. Возникают две глубоко отличные области жизни – Царство Божие (царство любви) и царство психо-материального бытия (царство вражды), как результат свободного избрания одними деятелями пути осуществления конкретного единосущия, а другими деятелями пути себялюбия, ведущего к разъединениям и распадам, связанным со страданиями, смертью и т. п. видами зла.