Я судорожно окинула взглядом поле битвы. Пауки все прибывали и прибывали.

Я нашла глазами Криса, и у меня сердце ушло в пятки. Он дрался с четырьмя пауками одновременно. Это было красиво в извращенном понимании этого слова, но он начинал проигрывать, а мои руки залитые ядом и кровью дрожали. К глазам подступили слезы. Только не он, пожалуйста, пусть он выживет.

Рука снова потянулась к мачете. Я помогу, я обязательно его спасу! Лезвие вышло из тела погибшей как пуля из дула и застыло в воздухе. Сам воздух вокруг как будто застыл.

Битва приостановилась. Все вокруг начало подниматься в воздух. Это делала я. Энергия волной проходила через меня. Тепло, любовь и что-то еще. Вокруг меня словно был кокон.

Волосы неестественно медленно, как в воде развевались крупными прядями вокруг моей головы. Испуганные глаза окружающих людей и пауков были направленны на меня. Я испытывала какой-то ни с чем несравнимый экстаз. Как под наркотиками и не сразу поняла, что лодки, яхты и металлолом тоже зависли над землей. Тела Саболы и мертвых пауков кружили над моей головой, а я была так счастлива, что чуть не смеялась. Потом мои уши уловили крики. Живые пауки присоединились к безумной воздушной кавалькаде. Они кружили вокруг меня, как в танце. Я улыбнулась.

Мир исчез за темнотой и счастьем. Меня подхватили руки, и я провалилась в сон.

Тело ломило, а желудок то и дело скручивали позывы к рвоте. Голову поднять я не могла вот уже двадцать минут. Я снова очнулась в палате отделения «шестерок», но на этот раз совершенно одна.

Хамоватая медсестра, которую я помнила еще с прошлого моего тут пребывания, Илин Тейт, сказала, что сейчас ночь и она всех отправила по домам. Говорила она это каким-то странным враждебным тоном, поэтому с расспросами я решила к ней не лезть.

Я лежала в той же самой палате, что и в прошлый раз. Даже уродливый букетик с болезненного вида тюльпанами, казалось, был тот же самый. Такие букетики стояли на тумбочках в каждой палате, это был единственный предмет интерьера находящийся тут без цели, а просто для красоты.

Илин, махнув копной волнистых светлых волос, покинула палату, чтобы сообщить доктору, о том, что я пришла в себя, а я безуспешно пыталась подняться с кровати. События как оказалось уже позавчерашней давности, я помнила смутно и расплывчато. Я помнила верфь и пауков, но никак не могла восстановить в памяти, от чего именно я потеряла сознание. Помнила смерч вокруг меня, из тел пауков и лодок, но я же не могла ничего подобного натворить. Мне нельзя было использовать силы, а уж тем более в таких масштабах я ничего и никогда не делала прежде. Это не возможно, поднять даже одну Марту было бы тяжко, а сразу столько всего одновременно. В голове вспыхнуло воспоминание о Руди. Мой врач наверняка не знает о том, что приключилось с иллюзионистом. Руди абсолютно точно отправили в нормальную больницу, надеюсь вовремя.

Дверь в палату снова скрипнула как раз в тот момент, когда я смогла сесть. Покачиваясь и держась за железный бортик койки, который проходил по бокам в том месте, где лежала подушка, я подняла мутный взгляд на доктора. Мужчина среднего роста, с широкими густыми усами и приличным животиком смотрел озабоченными глазами на меня.

— Как ты себя чувствуешь Денни? — доктор Джозес Мо также был мне знаком.

Я устало прикрыла глаза и снова повалилась на подушку.

— Нормально, только голова кружится.

Джозес кивнул и подошел ко мне с какой-то светящейся штуковиной. Он заглянул мне в глаза и через плечо крикнул Илин.

— Позвони ее хозяину, он просил дать ему знать, что Гардения очнулась.

Илин кивнула и ушла.

— Терпеть ее не могу — с улыбкой пробормотал Джозес.

На вид доктору Мо было около пятидесяти, может пятидесяти пяти. Он был смуглым, а в темных волосах проглядывалась седина. Его глаза казались добрее, чем у большинства обитателей этого отсека. Джозес Мо был одним из тех людей, кому не захочешь, а будешь доверять.

— Крис просил позвонить?

Джозес кивнул.

— Перед тем как его вместе с кудрявым пареньком и Чарной вытолкала вон Илин.

Я слабо улыбнулась. Чарну всегда все запоминали, а вот Рикки, наоборот оставался в тени.

Доктор Мо придирчиво разглядывал отметины от зубов и жала паука на моей руке. Потом перешел к затылку.

— Ты поступила к нам в странном состоянии — пробормотал врач.

— Как это?

Джозес задумчиво провел рукой по усам и подбородку.

— Видишь ли, у тебя было небольшое количество токсина в крови. Конкретно этот яд вызывает тошноту и прочие неприятные симптомы связанные, так или иначе, с пищеварительным трактом. Так вот дело в том, что помимо этого у тебя в крови нашли большое количество эндорфинов, а поступила ты с сильнейшим изнеможением. Люди мы взрослые, так что, в нормальной ситуации я бы решил, что ты с любовными играми переборщила, но поступила ты с поля битвы. Я искал еще укусы пауков, ну мало ли, кто тебя там еще покусал, но их нет. Что именно там произошло?

Я закусила губу. Джозес хороший человек, но это совсем не его дело.

— Я не помню, простите.

Черта с два, я помню, как перед обмороком была счастлива, а эндорфины вот ведь нелепость по-другому называют гормонами счастья.

Джозес кивнул и снова начал разглядывать мои руки. Позади него дверь открылась и Илин всунула свою голову в комнату.

— Он собрался приехать, я говорила ему, что Гардении нужен покой, но он не стал слушать.

Врач улыбнулся.

— Пускай приезжает, он у нее и так тут чуть не ночевать оставался.

Илин сузила глаза и с недовольной миной скрылась за дверью.

— Говорю же, терпеть ее не могу.

Настала моя очередь улыбаться.

— Часто за «шестерками» приезжают сюда посреди ночи?

Доктор покачал головой.

— Один из десяти, вы видимо с Крисом друзья. Ты вроде до отбора с его сестрой была знакома.

Я кивнула. Джозес Мо нарочно назвал это дружбой.

Он пожелал мне спокойной ночи и удалился восвояси. Я осталась одна и стала ждать Криса.

Сидя на больничной койке и глядя на отвратительные белые стены я начала перебирать в голове последние воспоминания. Чарна стреляет в голову Саболе, Руди под ногами мужика и, наконец, ураган из тел и металла. Мне снова стало страшно, когда я вдруг осознала, что совершенно не в силах была использовать телекинез. Дело не только в том, что слишком большой масштаб, но и в том, что я не могла физически делать это. Крис не разрешил. Руки задрожали, и я сжалась в комок под одеялом.

Мой хозяин влетел в палату минут через сорок. Я подняла голову и протянула к нему руки. Через мгновение я была прижата к груди и могла, наконец, расслабиться.

— Как ты? — прошептал хозяин.

Я втянула всей грудью его запах. Опять табак, слабый аромат дезодоранта, уличная свежесть и что-то еще, что-то, чем пах именно Крис. Мой Крис.

— Нормально. Что там произошло? Я ведь сознание потеряла…

Мой рот закрылся сам собой, и я поймала озабоченный взгляд Криса.

— Денни, что ты помнишь?

Я закусила губу, но тут же выпалила все, что знала. Плавящаяся железка из спины паука, Руди, истекающий кровью, мачете, Нинет и, наконец, как все вокруг стало вихрем.

— Руди… он жив? — озабоченно пролепетала я.

— Без сознания, но жив. Он в больнице.

Криса видимо мало заботила судьба иллюзиониста, и я разозлилась. Говорить мне ничего не пришлось, мой хозяин сам все понял и просто устало покачал головой, призывая забросить гиблое дело его переубеждать. Я гневно сузила глаза, как он может, парень чуть не умер.

— Как и ты — вкрадчиво произнес Крис.

— Я жива.

— Как и он.

Я умолкла, сил спорить не было.

— Ты не разрешал мне использовать способность.

Крис поднял на меня глаза.

— Прости — на его лице отобразилась такая невообразимая мука и сожаление, что мой гнев как рукой сняло.

Я притянула его голову к себе и поцеловала. В палатах камер нет, а мне это необходимо.