— Что ты сам думаешь об этом, Дакодо? — спросил Такуда.

— Мои собратья верят в пророчество. Сначала мы думали, что вы и есть те самые люди. Легенда говорит, что те, кого мы узнаем, приведут нас к тем, которых мы не знаем. Вы должны помочь нам отыскать эту далекую страну.

Такуда пожал плечами:

— Тебе известно, что я думаю по этому поводу, Дакодо. Я не хочу быть героем ваших легенд. Должность командира ЭУК возлагает на мои плечи бремя ответственности. Я готов стать вашим советчиком или далее вождем, но не пророком, частью ваших легенд, прошлых или будущих.

— Я боюсь, шо-са Юбари Такуда, что у вас нет выбора. Что бы вы ни решили, некоторые мои собратья уже сделали свой выбор. Хорошо это или плохо, но вы уже стали частью наших легенд. Вам остается только исполнить свое предназначение.

— Итак, я поставлен перед выбором — умереть здесь, защищая вас, или повести титатае на поиски легендарной далекой страны. А что делать с беженцами?

Роберт Филлертон, до сих пор хранивший молчание, неожиданно подал голос:

— От имени моих товарищей я скажу вот что. Мы пойдем за Такудой туда, куда он поведет нас. Почему бы нам не проверить истинность древнего предания? Возвращаться домой никто не хочет. Пусть Дакодо укажет путь к Голубым горам. Кто знает, может быть, мы и найдем там для себя новый дом. Люди поверили вам, шо-са, когда присоединились к отряду, продолжают верить и сейчас. Ведите нас!

Такуда почувствовал, как груз новой ответственности прижимает его к земле. Ответственности за оставшихся в живых членов ЭУК, титатае и людей Филлертона.

А что, если рассказ Дакодо не более чем красивая легенда?

И все-таки перед ним забрезжила надежда. Пусть маленький, но шанс. Шанс на будущее, которое не ограничится завтрашним утром.

XLV

Как и следовало ожидать, реакция людей на предложение Дакодо оказалась далеко не однозначной. Мнения разделились. Часть воинов изъявила готовность хоть сейчас отправиться к неведомым горам на поиски затерянной цивилизации. Другие, более осторожные, придерживались мнения, что самое разумное в их положении — немедленно разойтись по домам.

— Все проходит, — говорили они, — канут в вечность и события последних дней. При той сумятице, что творится сейчас в городах, никто не обратит внимания на наше недолгое отсутствие. Да и от самих роботов и их водителей скоро не останется и следа. И те и другие перейдут в область легенд. Жизнь вернется в привычную колею. Пора одуматься и вернуться домой, пока у нас есть хоть один шанс.

Нашлись и такие, кто открыто посмеялся над предложением титатае.

— Как можно вообще верить этим туземцам? — недоумевали они. — Этим глупым лесным птицам, не имеющим ни своей истории, ни культуры? Идея о возможности существования еще одного поселения людей на другом конце планеты столь же нелепа, как и утверждения о том, что человек способен летать. Конечно, надо идти по домам, а там видно будет.

Тем не менее примерно половина беженцев решила отправиться к Голубым горам. Нашлись люди, не имеющие самостоятельного мнения. А некоторые искренне поверили в существование затерянной цивилизации. Все они отдали предпочтение идее поиска лучшего будущего перед безрадостной перспективой возвращения к родным очагам.

Оживленный обмен мнениями был прерван неожиданным возвращением Холли Гудъолл, которая, спотыкаясь на каждом шагу, внезапно появилась между деревьями. Она без сил присела у костра и благодарно приняла из рук Паркера Давуда последнюю чашечку кофе.

Присутствующие смотрели на нее во все глаза как на выходца с того света, но не осмеливались задавать вопросы, давая женщине возможность прийти в себя.

Холли осушила чашку тремя глотками, кажется даже не поняв, что она выпила, и сразу начала говорить.

Ей удалось выбраться из поврежденной «Саранчи» буквально за несколько минут до того, как залп ракет «Копьеносца» обратил машину в груду металлических обломков. Она была взята в плен солдатами и немедленно доставлена к Восту. Против ожидания предводитель наемников вел себя необычайно любезно, впрочем, как и всегда, когда это способствовало осуществлению его планов. Предложения Воста сводились к следующему.

Он предлагал всем дезертирам присоединиться к его отряду, обещая полное прощение и щедрое вознаграждение за каждый день службы. Предложение распространялось и на беженцев, хотя для них размер вознаграждения составлял значительно меньшую сумму.

Вост был готов принять всех мятежников в свои ряды, справедливо полагая, что из страха перед грозящим наказанием они предпочтут сражаться на его стороне.

Ни на Такуду, ни тем более на титатае это предложение, естественно, не распространялось.

Гудъолл говорила медленно, делая большие паузы после каждой фразы, и голос ее был едва слышен.

Тем не менее, как только она закончила свой рассказ, в считанные минуты он облетел весь лагерь. Результат сказался незамедлительно.

Ярко запылали бивачные костры. Люди свободно бродили по лагерю, собирались группами, оживленно обсуждали планы на будущее. Только одна Холли Гудъолл безучастно продолжала сидеть на прежнем месте, глядя на тлеющие угли костра.

Роберт Филлертон во главе небольшой группы людей подошел к Такуде, сидевшему рядом с Гудъолл. Заслышав их шаги, шо-са поднял голову. Интуитивно он почувствовал, что новый разговор с лидером беженцев не сулил ничего хорошего.

Такуда бросил вопросительный взгляд на Филлертона и стоящих за его спиной людей.

— Вы хотите мне что-то сказать? — спросил он.

— Мы обсудили ситуацию, — начал Филлертон, избегая встречаться взглядом с Такудой. Он сделал небольшую паузу и несколько секунд рассеянно ковырял носком ботинка кучу опавших листьев. — Некоторые из моих людей услышали о предложениях Воста и находят их вполне приемлемыми. Как вам, должно быть, известно, большинство из них присоединилось к вам в надежде подняться вверх по социальной лестнице. Но теперь получается, что выиграл Вост.

— Они слышали всю историю? Понимают ли они, что им предлагают только временный контракт? И что произойдет с ними потом?

— Более или менее, — отвечал Филлертон, продолжая разбрасывать опавшие листья. — Думаю, они понимают, что их ждет. Вы предложили людям пересечь горы в поисках легендарной цивилизации. Некоторые из них и сейчас не отказались от этой идеи. Но есть и другие, полагающие, что синица в руках надежнее журавля в небе. Они не желают больше покидать насиженные места и мечтают поскорее вернуться домой.

— Как и все мы, — согласился Такуда, думая о маленьком домике на берегу горного озера в Юместа — крошечной деревушке, далекой от всяких войн, где он поселился после тяжелого ранения. Это был тот период его жизни, когда он еще люто ненавидел каждую минуту вынужденного бездействия. Место ему сразу понравилось. Домик нуждался в ремонте, но тем не менее он олицетворял собой спокойное будущее. Такуда всегда помнил о нем, хотя все это произошло очень давно, и ему больше так и не удалось побывать на берегу тихого озера.

Он встряхнул головой, возвращаясь к действительности.

— Я все понимаю, — медленно произнес он. — Но меня интересует ваше собственное решение. Вы приняли свое решение, Роберт Филлертон?

Несколько секунд Филлертон смущенно молчал.

— Да, — произнес он еле слышно, — я принял решение, сэр. Я склонен принять предложение Воста.

Он поднял голову и впервые за все время разговора посмотрел прямо в глаза Такуды.

Марк Джекобс присоединился к маленькому кругу людей, сидевших у огня.

— Каждый выбирает то, что ему больше по душе, не так ли? — начал он, вступая в разговор. — Одних интересуют деньги, других — острые ощущения, третьих — еще что-то. Я зарабатывал вполне прилично, когда был бортинженером «Телиндайна», и не получил еще ни гроша, с тех пор как оказался на этой планете. Но вот что я вам скажу. Я просто не знал, что такое настоящая жизнь до того времени, пока не сел за пульт управления «Саранчой». Думаю, что мне лучше всего остаться с вами, сэр.