Тот наморщил лоб.

— Я тебе вот чего скажу, парень. Если взаправду сможешь пролезть — о’кей, я смотрю в другую сторону. Но ежели засекут — тут уж не обижайся. Сделаю то, что положено по инструкции. Понял меня?

— Понял, — кивнул Римо. — Заметано.

— Ну, заказывай гробик.

— Уже заказал, — снова кивнул Римо. — Начали? Кивнув в ответ, охранник удалился в будку и принялся опустив голову, возиться с кнопками пульта. Секунд через пятнадцать он не выдержал и кинул быстрый взгляд через плечо — посмотреть, далеко ли сумел уйти этот псих с глубоко посаженными глазами и здоровенными, как поленья, запястьями.

Психа нигде не было. Ни у стены, ни на ней. Ворота были открыты.

Не широко — как раз достаточно, чтобы он пролез в них.

Охранник уставился на панель управления. Все, как было. Рубильник, управлявший створкой ворот, — в положении “выключен”, как и требовала инструкция. Протянув руку, охранник подергал рубильник туда-сюда. Оказалось, он не работал.

Не работал — или этот псих как-то ухитрился, чтоб не лезть через стену, отключить напряжение.

Обо всем этом охранник думал не более секунды. Наплевать, не это сейчас главное. Главное — что он не может закрыть ворота и обязан предупредить о возникшем разблокировании. Он нажал кнопку сигнала тревоги.

Над всей тюрьмой пронзительно взвыли сирены. К воротам, топоча сапогами, бежал десантный взвод.

Проверка камер, однако, ничего не дала. Все заключенные оказались на месте. Створка ворот застыла в неподвижности — генератор, питавший ее электричеством, как видно, кто-то отключил. Однако после осмотра техники выяснили — створку просто отодвинули в сторону с такой силой, что удерживавший ее сервомеханизм не выдержал. Явно не обошлось без грузовика — только непонятно, почему он не разворотил все ворота...

Через несколько часов, когда ворота починили, а проверку закончили, оказалось, что пропал Декстер Барн. Немедленной погони снаряжать не стали — Барн не имел официального статуса заключенного. Странным, однако, было то, что никто из охраны не видел, как он выходил.

— Вернется, — махнул рукой начальник караула.

— На это, босс, — заметил дежуривший у ворот охранник, — я бы не рассчитывал. Пояснить свое замечание он отказался.

Отодвинув на два фута в сторону створку главных ворот, Римо протиснулся в образовавшуюся щель и, прижавшись к стене, почти слился с серой вечерней тенью. Выбирая наименее освещенные заходящим солнцем уголки, он двинулся в глубь тюремного двора. Охранники, торчавшие на сторожевых башнях, его не видели. Все их внимание было сосредоточено на небе — известно, что для побегов современные графы Монте-Кристо охотнее всего пользуются вертолетами.

Римо же предпочитал более тривиальный способ. Трейлер он обнаружил на баскетбольной площадке. Новенький, чистенький, наверняка уютный внутри. Римо всегда хотелось жить в трейлере, и сейчас он в сотый раз спросил себя, почему так и не потребовал у Смита такой же симпатичный вагончик в личное пользование. Тем более что служба в КЮРЕ не давала возможности жить подолгу на одном месте, а передвижной дом решил бы эту проблему раз и навсегда.

Вздохнув, Римо двинулся к трейлеру. Поздно. Идея хорошая, но время ушло.

Подойдя, Римо постучал в дверь. В таких случаях он всегда предпочитал действовать в открытую. Потенциальные жертвы успокаивались, что немало облегчало его задачу.

Лицо, высунувшееся из приоткрывшейся двери, вовсе не походило на физиономию громилы, который, изнасиловав тринадцатилетнюю девочку, отрубил ей руки и ноги Раскаленным топором и оставил истекать кровью в заброшенном доме. Заурядная внешность, пожалуй, только слишком низко надвинут на глаза козырек поношенной рыбацкой кепки.

— Чем могу помочь вам, молодой человек?

— Это вы — Декстер Барн? — спросил Римо.

— А вы как думаете?

— Думаю, что да. — Римо задумчиво изучал обладателя ничем не примечательного лица; под его пристальным взглядом тот поморщился. Ему ведь должно быть около шестидесяти, вспомнил Римо, а выглядит на девятый десяток. Пять лет в тюрьме моложе не делают. Правда, пять лет — не наказание для подобного субъекта. За то, что он сделал, вообще еще не придумано наказания.

— Я слышал, что у вас возникли проблемы с... мм... акклиматизацией, — нарушил молчание Римо.

— Не у меня, — покачал головой Барн. — У тех, остальных. Не хотят они, чтобы я жил с ними, — и точка.

— А как вы думаете: можно их за это винить? — спросил Римо.

Он чувствовал, как в душе его медленно растет удивление. Ему казалось, что, увидев этого человека, он непременно должен почувствовать гнев, презрение, ненависть... хотя бы что-нибудь. Ведь он чувствовал все это, когда впервые услышал историю его преступления; чувства эти усилились, когда он узнал, что насильник, садист и убийца получил лишь пять лет общего режима. Но сейчас, глядя на Барна, Римо не чувствовал ничего. Старик мог бы быть кем угодно — пенсионером, сидящим на лавочке около Глочестерской верфи; пожилым фермером из степей Айдахо; случайным прохожим на улице...

— Да не знаю я, — покачал головой Декстер Барн. — Все свои долги вроде я оплатил. И теперь заслужил, чтоб меня в покое оставили. А люди, они этого не понимают. А я считаю: должен быть у каждого человека свой дом. А не так, чтобы гоняли с места на место, да еще и обзывали по-разному. Это, знаете, в самую душу ранит...

— Глубоко ранит, — согласился Римо. — Прямо будто раскаленным топором...

— Девочку ту мне жалко, — поняв, о чем речь, Барн замотал головой. — Правда жалко, можете верить мне. Я ведь и на суде ее видел — в коляске инвалидной, руки-ноги — обрубки в бинтах, ну, сами знаете... Ужасно мне ее жаль. Знаете чего? Я вам так скажу: если бы она умерла тогда, ей бы лучше было. Как думаете? Лучше было бы, верно вам говорю.

Римо во все глаза смотрел на старика, чувствуя, как холодная волна поднимается откуда-то с самого дна желудка. Усилием воли он подавил ее. Гневу, не уставал повторять ему Чиун, в работе ассасина нет места. Никогда и нигде. От гнева мутится разум, напрягаются чувства, слабеет реакция.

Римо сглотнул. Когда он наконец решился заговорить, то удивился, не узнав собственного голоса.

— Значит, я решил правильно.

— Правильно решили — что, молодой человек?

— Правильно решил, что смерть — слишком легкий выход для тебя, гнида.

Мгновенно уяснив смысл слов гостя, Барн попытался захлопнуть металлическую дверь трейлера, но рука Римо удерживала ее слишком крепко.

Устало опустившись на порог своего комфортабельного жилья, Декстер Барн, подняв голову, посмотрел на Римо. Глаза у него оказались светлые, водянистые — и пустые, лишенные какого бы то ни было выражения.

— Я-то только свой дом хотел, — выдавил он, не сводя глаз с Римо.

— Так получай его. — Чиркнув ребром ладони по горлу Барна, Римо, не выключая его сознания, парализовал дряблое трясущееся тело. Ему еще предстояло немало дел...

Чиновник в офисе транспортной компании наотрез отказался оформлять ящик.

— Не пройдет, — заявил он молодому человеку по имени Римо Уильямс, который держал этот здоровенный гроб под мышкой с такой легкостью, словно это была деревянная трость.

— Вот как? — удивился Римо. — А с чего бы?

— Правила. Вес не соответствует габаритам. Не спорьте — я же вижу, как легко вы его удерживаете.

Римо опустил ящик на прилавок. Прилавок прогнулся задрожал пол, застучали зубы клерка, когда он еще раз взглянул на Римо.

— М... да, — клерк постучал пальцами по краю деревянной обшивки ящика. — Знаете, по-моему, я ошибся.

Он снова, уже с уважением, посмотрел на Римо, невольно ощупывая взглядом его бицепсы. Но никаких бицепсов, собственно, не было — парень выглядел худым как щепка.

— Желаете куда-то отправить это?

— Желаю, — кивнул Римо. — В Иран.

— В Иран — куда именно?

— Неважно. Туда, где живет этот... аятолла, если можно.