Первая стратегия носит множество имен. Наранхо называет ее озлобленной добродетелью, Палмер — перфекционизмом, Ризо — реформаторством. Этой стратегии присущи чувство обиды и негодования, а также сильные телесные зажимы; тело становится жестким и негибким и кажется таким хрупким, словно вот-вот сломается.

При изучении глубинного состояния сознания в каждой стратегии крайне важно понять, на каком фоне разворачивается взаимодействие пары наблюдатель—личность. Глубинное состояние является питательной средой, поддерживающей функционирование этой пары. Оно может быть чувством, мыслью или состоянием сознания.

Например, при стратегии 1 глубинным состоянием является чувство обиды и негодования. Это означает, что диалоги, которые ведут между собой наблюдатель и личность, а также все истории, которые они рассказывают друг другу, поддерживают и усиливают хроническое чувство обиды.

Когда мы испытываем постоянную боль, то обычно ищем и находим историю о том, почему мы чувствуем то, что мы чувствуем.

Например, мы чувствуем обиду и негодование. Мы автоматически предполагаем, что у этого чувства есть причина, а также история о том, почему мы обиделись. Тогда мы находим историю, позволяющую оправдать наши эмоции. Чтобы обнаружить глубинное состояние, присущее каждому из типов личности, мы должны понять, что состояние остается неизменным практически все время. Поэтому попытки объяснить, почему вы обижены, как и попытки преодолеть обиду, лишь усиливают это состояние. Чтобы избавиться от него, нужно осознать, что оно является вашим глубинным состоянием, и просто принять его.

В главе 4 книги «Квантовое сознание» мы работаем с эмоциональными состояниями. Посредством квантовых упражнений мы стремимся перенести внимание с истории о происхождении нашего чувства на само чувство.

Иными словами, вы переносите внимание с мысленных обоснований вашего состояния на само состояние.

Стратегия пары наблюдатель—личность выполняет три функции: во-первых, переключает внимание с мучительного ощущения пустоты на внешние объекты. Во-вторых, пытается добиться чувства собственного совершенства. Мы ищем совершенства, потому что наблюдатель-личность решили, что мучительное чувство пустоты свидетельствует о нашем несовершенстве. Третья функция: сочинить истории о причинах несовершенства, чтобы оправдать хроническое чувство обиды и негодования.

Представим себе, к примеру, что пара наблюдатель—личность ощущает мучительную внутреннюю пустоту. Во-первых, наблюдатель может приступить к поискам того, чем можно заполнить эту пустоту: друзей, возлюбленных, наставников.

Во-вторых, поскольку наблюдатель—личность приняли решение, что пустота свидетельствует о собственном несовершенстве, они ищут совершенной любви или духовного учения.

В-третьих, поскольку глубинное состояние — это чувство обиды и негодования, наблюдатель—личность переносят собственное воображаемое несовершенство на любовь или духовное учение и приписывают им множество недостатков, чтобы оправдать собственную обиду. Как мы будем обсуждать в этом разделе, при каждой стратегии наблюдатель—личность навешивают на чувство пустоты ярлык: «Со мной что-то не в порядке, чувство пустоты свидетельствует о моей неполноценности», а затем судорожно пытаются компенсировать эту неполноценность. Когда наконец они отчаиваются в безуспешных попытках компенсации, они придумывают историю, усиливающую и оправдывающую их глубинное состояние.

Обратимся к рис. 7. Как упоминалось ранее, маятник служит метафорой того, как действуют наблюдатель—личность, образованные вокруг Сущности. Попросту говоря, маятник раскачивается от непрояален-ной Сущности к проявленной паре наблюдатель—личность. В атом контексте можно утверждать, что пара наблюдатель—личность все больше проявляется по мере развития тела. К несчастью, в процессе развития тела и личности травма утраты Сущности погружает пару наблюдатель— личность в глубинное состояние несовершенства и обиды и вынуждает искать и добиваться немыслимого совершенства. К счастью. Сущность °ставляет след внутри тела в виде чувства пустоты. Проще говоря, тело в процессе развития образует пару наблюдатель—личность вокруг УЩности; последняя же оставляет след в виде мучительного чувства пустоты. Многие мои клиенты жаловались, что когда они возвращаются домой с работы, то чувствуют гнетущую пустоту в желудке.

Например, одна клиентка испытывала пустоту в желудке после учебы и пыталась заполнить ее с помощью еды. К несчастью, она не смогла принять свою пустоту, считая ее «слишком ужасной». Клиентка отчаянно сопротивлялась этому ужасу, набивая желудок. Она нацепила на пустоту ярлыки «одиночества» и «страха». Лечение состояло в том, чтобы позволить ей войти в пустое пространство, так пугающее ее. Для пары наблюдатель—личность травма утраты Сущности настолько мучительна, что воспоминание о ней совершенно невыносимо. Почему? Потому что эта утрата возникла после разлуки с Сущностью и появления ложного «эго».

Это немыслимое потрясение — понять, что Сущность утрачена. Сущность обладает сущностными качествами, такими как любовь, сила, мудрость; эти качества изначально присущи нашей истинной природе. Утрата Сущности лишает нас этих качеств и приводит в состояние, которое мы ощущаем как неадекватность («Что со мной не так, отчего я утратил свою душу?»). Почему? Потому что пара наблюдатель—личность пытается вернуть эти сущностные качества с помощью субличностей, а не с помощью Сущности. Следует подчеркнуть, что эта пара ощущает неадекватность, когда пытается обрести любовь, совершенство и т. д., поскольку эти качества могут быть обретены лишь в глубине Сущности, а не во внешнем мире. Поэтому данная пара будет всегда неадекватной по сравнению с Сущностью, и эту неадекватность невозможно полностью исцелить на личностном уровне.

Еще раз повторяю: на личностном уровне преодолеть неадекватность невозможно. Почему? Потому что в сравнении с Сущностью личность неадекватна в любви. Любовь свойственна природе Сущности, а не личности. Личность смотрит по сторонам, сравнивая себя с другими, поэтому чувствует себя неадекватно. На самом деле личность смотрит внутрь и сравнивает себя с Сущностью. Иными словами, личность чувствует себя неадекватно в сравнении с Сущностью. Для истинного переживания любви нужно стать Сущностью. Личность может испытать любовь лишь в качестве временного переживания. Состояние вечной и безусловной любви присуще лишь Сущности. Когда маятник движется от Сущности к личности, последняя отчаянно пытается вновь обрести утраченные качества Сущности, но ее ошибка заключается в том, что при стратегии 1 она пытается найти совершенство Сущности во внешнем мире, а не в самой Сущности. В результате развиваются глубочайшая обида и чувство собственной правоты, так как истинное сущностное совершенство клеймится как несовершенство и заменяется суррогатом в виде перфекционистской морали и добродетели. Иными словами, наблюдатель—личность обижены из-за травмы утраты Сущности. Они ищут совершенства Сущности и не могут найти его. Тогда личность заменяет недостижимое совершенство моралью и добродетелью. Поэтому глубинным состоянием «единиц» является обида на то, что окружающий мир не дарит им ощущения совершенства.

Мораль и добродетель становятся суррогатами, с помощью которых пара наблюдатель—личность пытается создать совершенство и защититься от глубочайшей травмы утраты Сущности, которая и являет собой совершенство. Появляются субличности, призванные оправдать эту сухую и безжалостную добродетель; порой их желание компенсации так сильно, что личность становится гиперморалистом или религиозным фанатиком. Гиперперфекционизм является компенсацией глубокой неадекватности и самобичевания, вызванного травмой утраты Сущности. Это ведет к появлению субличностей, призванием которых является компенсация чувства неадекватности и вины из-за утраты Сущности. Можно сказать, что личность не просто чувствует себя неадекватной в сравнении с Сущностью, но и обвиняет себя в собственной неадекватности и недостатке совершенства.