Вообще-то гостей мы любим. Они славные ребята. Если кому-то из них попадется на глаза этот рассказик, пусть не принимает его на свой счет. Да, дорогие гости, это все не про вас. Это про тех, кто приезжал через неделю после вас.

Они вдвоем пришли ко мне домой. Мы приготовили им по порции мартини. И они быстро нашли общий язык.

Том Брокоу, интервью в "Нью-Йорк таймс ", в котором он предложил оригинальный вариант предвыборных дебатов Брокоу: Господин президент[15], губернатор[16]… благодарю за оказанную мне честь. Жаль, что мистер Перо[17] отказался, но он у нас известный трезвенник… Какой будем пить мартини?

Буш: Очень сухой, с фруктами и льдом.

Клинтон: А. мне лучше бы пива, спасибо.

Буш: Bay! Да ну его, этого вашего Миллера [18]. А я-то думал, мы пропустим сегодня стаканчик-другой мартини.

Клинтон: Я вырос в городе под названием Хоуп, там пили кукурузный ликер. Джин водился только в сельских клубах.

Буш: Лично я не стал бы начинать с сельских клубов… если бы меня так мордовали за членство в одном прорасистском клубе, «только для белых». Понимаете, на что я намекаю? Хе-хе-хе.

Клинтон: Я никогда не был его членом. Ну да, возможно, сыграл пару раз в гольф с некоторыми бизнесменами, чтобы немного их расшевелить и настропалить. Без трастовых компаний нам не справиться с инвестированием в местные инфраструктуры, сами понимаете…

Брокоу: Как вам приготовить мартини, губернатор?

Клинтон: В пивном стакане. Оливки – отдельно. У вас есть орешки или соленые крекеры?

Буш: Что за дела? Решили заодно подкрепиться?

Клинтон: Знаешь, Том, я даже под градусом руковожу лучше, чем он – трезвый. Впрочем, я еще никогда крепко не напивался.

Буш: Замнем эту щекотливую тему. Впрочем, я даже рад, что речь зашла об орешках. Думаю, каждый гражданин нашей чудесной страны хорошо помнит мистера Орешка[19] с Великих равнин, конечно, больших высот он не достиг[20], ну а что вы хотели от земляного ореха?

Брокоу: Это ваше кредо, сэр?

Буш: Безусловно. Ммм. Я бы выпил еще. Только мне поменьше вермута и побольше джина.

Клинтон: Спасибо, Том. Во-первых, мы с Альбертом Гором[21] убеждены, что для теперешней Демократической партии – партии неонового курса – пришла пора менее резких, то есть смешанных, напитков. Поэтому выпью-ка и я еще стаканчик. Во-вторых, мне очень приятно общаться со столь масштабно мыслящим коллегой, истинным знатоком географии и биологии, который так ярко и самобытно охарактеризовал одну из наших основных сельскохозяйственных культур. Ну, и в-третьих, можно мне еще оливок? Кстати, в Арканзасе мы энергично сотрудничаем с садовыми обществами – боремся с вырубками оливковых лесов.

Буш: Вот спасибо. Ммм. Так гораздо вкуснее. Можно бы и покре… то есть посуше, но и так нормально. Кстати, хотелось бы спросить у губернатора, что он обычно пил, когда был студентом Оксфорда, во время войны с Вьетнамом. Пиво «Призыв»[22] ? Отвечайте, адвокат[23], порадуйте популистов!

Клинтон: Сколько можно! Опять про Вьетнам, про повестки в армию. Сегодня у меня на повестке – никаких повесток. Можно еще стаканчик, с оливками?

Буш: Знаешь, Том, когда я на фронте служил своей Родине, япошки подбили мой самолет – факт, видимо, проскочивший мимо ушей губернатора Элвиса[24]. Так вот, я барахтался, как пес, в кишащем акулами море, да, как мокрый в стельку спаниель. И мне было совсем невесело, совсем. Знаешь, о чем я постоянно думаю? О том, о чем этот малый и некоторые другие предпочитают не упоминать, совсем – о Б-о-г-е. Как представлю, что могло быть, и сейчас берет дрожь. Поэтому срочно нужно согреться. Мне бы еще. От одной мысли о том, как я падал, тянет хряпнуть.

Клинтон: Эх, Том, как-то совестно пить даже пиво, когда в стране столько обездоленных и люди не могут купить себе джина. Немцы и японцы обошли нас – и намного – по количеству выпитого джина на душу населения. А кстати, у японцев вообще самый высокий показатель в мире по потреблению джина с вермутом.

Буш: Кажется, последний из наших Диберальных Лемократов – заглавная "Д" и заглавная "Л"[25], – тоже не любил мартини.

Клинтон: Это вы любитель всякой дряни. Ладно, еще по одному. И сунь туда оливок, зафигачь побольше, Томми.

Буш: Просто потряси бутылку с вермутом над стаканом. А пробку лучше вообще не вытаскивать. Рецепт от дядюшки Герби[26], фирменный. Так на чем мы остановились? Что-то я потерял нить, вошел в штопор.

Клинтон: Исайя Берлин[27] говаривал, что Элвис Пресли похож на барсука, а Хэнк Уильям[28] на лисака… мм… то есть на лиса.

Буш: Берлин – великий город. Стена. Ее снесли к чертовой матери. Но там я не видал никаких лис. А барсуков и подавно. Да. Вот спасибо, Том. Вот это я понимаю, мартини. Горбачеву нравился именно такой. Думаешь, как я его убедил завязать с коммунизмом? Верно, дал ему выпить мартини по этому рецепту. Горби от Герби. И хорошо сработало.

Клинтон: По части ликвидации стен немцы нас здорово обогнали. Потому что этот слабак Куэйл[29] четыре года… Пора домой, не знаю, кто сядет сейчас за руль, лично я точно не сяду. Но я договорился с Элом Гором, он будет моим шофером. Я человек предусмотрительный.

Буш: А знаешь, кто лиса-то? Твоя Хиллари, настоящая лисичка. С обручем на голове, очень мило. Типпер[30] – та скорее барсучка, но все равно хорошая баба.

Клинтон: Алло, а нам разве не полагается присутствие телевизионщиков?

Буш: Не переживай, рог favor[31]. Тут все было устроено как надо, по последнему слову техники. Так что не плачь обо мне, Босния-Герцеговина[32]. Знаешь Том, должен сказать, это отличная идея. Под мартини. Теперь я знаю, как сделать дебаты наиболее конструктивными.

Школа Св. Эвтаназиуса, Председателю приемной комиссии

Пишу вам от имени моего крестника Лоутона, желающего поступить в ясельное отделение, на нулевую ступень. В свои два с половиной года он успел достичь потрясающей интеллектуальной зрелости и продемонстрировать горячий интерес к геологии. Не далее как вчера я имел удовольствие наблюдать, с каким терпением и азартом он исследует содержимое песочницы. Я спросил, что он делает, и этот удивительный малыш протянул мне кулачок, полный песка, и очень уверенно произнес: «Песёк!».

КУРСОР НАЗАД – СТЕРЕТЬ

Я знаю Лоутона практически всю его жизнь. При первой же нашей встрече – а произошла она в тот день, когда его привезли из роддома, – я был потрясен его невероятным умом… В самом деле умница, ни разу на меня не срыгнул…

КУРСОР НАЗАД – СТЕРЕТЬ

Лоутону всего два с половиной года, но он успел понять в этой жизни больше, чем любой трехлетний. Совсем недавно, летом, он ездил на недельку в Ричмонд – к бабушке и дедушке. Когда я спросил его, как ему понравился Ричмонд, он ответил… «Литьмонд! Бяка!»…гм, что он с гораздо большим удовольствием побывал бы там до войны[33].