Когда они уходили, кто-то из них хлопнул дверью так, что затряслись стены.

В полицейской казарме жили молодые неженатые патрульные, желающие сэкономить на найме жилья. Конечно же, я предпочёл ночевать там, а не в камере для задержанных. Капитан не стал со мной разговаривать, а дежурный сержант объяснил, что меня арестовали только для того, чтобы я не попал в лапы охраны губернатора. Он набрал таких головорезов, от которых лучше держаться подальше. А когда он со своей свитой свалит обратно в столицу, меня тут же освободят за примерное поведение. Конечно, если оно будут примерным.

Административный арест включает в себя принудительные общественные работы. Не каторга, конечно, каторги в Империи давно нет, но чем-то похоже. Утром меня обрадовали, что принудительно работать я буду добровольным помощником полиции. На мой взгляд, «принудительно добровольным» не очень хорошо сочетается, но кроме меня, никто ничего необычного в этом не увидел. Пришлось сразу после завтрака переться в ближайшую одёжную лавку и там покупать чёрный мундир патрульного, я в нём был больше похож на пугало или ночной кошмар, чем на полицейского. Зато стоил он ненамного дешевле платья принцессы. Эта покупка здорово приблизила день, когда банк наотрез откажется принимать мои чеки.

Когда я вернулся, дежурный сержант сказал, что я вылитое чучело с его огорода, и выдал мне во временное пользование полицейскую бляху с номером тринадцать. Я расписался за неё и спросил, куда мне теперь идти с этим сокровищем, а он неожиданно ответил «Туда» и показал на деревенского паренька лет восемнадцати в соломенной шляпе, примостившегося на неудобном стуле для посетителей со свёрнутой газетой в руках. Ничего объяснять сержант не захотел, и я поплёлся к этому пастушку.

— Констебль-волонтёр Станислав, — представился я. — Что у вас стряслось? Украли стадо? Знахарка навела порчу на вашу девушку, и та больше вас не любит? Сосед торгует самогоном, не платит налогов и плетёт заговор против императора? Вы правильно сделали, что обратились в полицию. Тут вам непременно помогут.

— Здравствуйте, Станислав, — смущённо улыбнулся он и пожал мне руку. — Меня зовут Василий. Можно Вася. У меня к вам есть одно дело. Но сначала почитайте вот это.

Я взял у него газету и развернул. На первой полосе красовалась моя фотография, снятая с полгода назад, в салуне, я тогда неплохо отметил удачное завершение одного непростого дела, что принесло отличный гонорар. На фото я выглядел пьяным идиотом, и если честно, именно им в тот момент и был. Рядом разместили фото губернатора, он выглядел трезвым идиотом. Чуть ниже шла короткая статья под заголовком «Радость в семье нашего дорогого во всех смыслах губернатора», и я быстренько её прочитал.

Последние дни всё население Приграничья с неусыпным вниманием следило за судьбой Олега, пятилетнего сына губернатора. Маленького ангелочка недавно похитили при невыясненных обстоятельствах, и преступник оказался хитрее спецслужбы и городской полиции — он сумел скрыться с выкупом, не освободив при этом заложника. Но частный детектив Станислав, изображённый на фото слева, выследил сбежавшего в Вервольф негодяя, оказавшегося оборотнем, и прикончил его собственными руками (см стр. 3, заметка «Смерть негодяя»). Затем Станислав отвёл малыша на территорию Империи, где и был задержан имперскими пограничниками по обвинению в нелегальном переходе границы. За это нарушение он сейчас отбывает несколько суток административного ареста, работая добровольным помощником полиции.

По сообщению источника, пожелавшего остаться анонимным, на лице Станислава видны синяки и ссадины. Нам пока не удалось выяснить, следы ли это битвы с оборотнем или избиения на пограничной заставе с целью выбить нужные показания. Отметим, что ссадины и шрамы только украшают настоящего мужчину, коим, без сомнения, является Станислав. В любом случае, весь коллектив нашей газеты желает скорейшего заживления ран мужественного детектива и предоставляет ему 20 %-ную скидку на рекламные объявления до конца года.

А чудесный малыш Олег уже воссоединился с родителями, и как раз сейчас, пока верстается номер, наш репортёр берёт интервью у счастливой матери спасённого. Прочитать его вы сможете уже в сегодняшнем вечернем выпуске. Как всегда, публику больше всего интересует финансовая сторона вопроса. Станислав — частный детектив, ему платит не имперская казна, а клиенты. Так вот, каким размером гонорара оценят его беспримерный подвиг благодарные родители, получившие назад своего ангелочка целым и невредимым, хоть и перенёсшим, без сомнения, сильную психологическую травму?».

— Прочитал, — сказал я. — Вы из этой статьи узнали, какой я герой, и решили меня нанять? Но тут же написано, что я приговорён к принудительным работам. Так что всерьёз заняться вашим делом не смогу. Но если время терпит и можно приступить к работе через полторы недели, или всё можно порешать за пять минут — я к вашим услугам. Только расскажите, что у вас стряслось.

Пока он собирался с мыслями, я открыл третью страницу и прочитал заметку «Смерть негодяя». В ней говорилось, что Бюро расследований Вервольфа ответило на запрос Приграничного отделения спецслужбы Империи о похитителе ребёнка, предположительно гражданина Вервольфа, предположительно сбежавшего на родину вчера утром. Ответ гласил, что предположения подтвердились, личность преступника достоверно установлена, судьба — тоже. Его мёртвое тело в звериной форме было обнаружено сотрудниками пограничной стражи в ходе осмотра местности при патрулировании. Причина смерти — загрызен не установленным лицом или лицами, также пребывающими на тот момент в звериной форме. Изначально находившийся при нём эльфийский ребёнок бесследно исчез, предположительно переправлен другими не установленными лицами обратно на территорию Империи.

Заметка, как заметка, разве что более правдивая, чем большинство других. Да только заканчивалась она довольно странным совпадением. «Всё это сообщил нашему корреспонденту старший агент имперской спецслужбы Василий». Или это не совпадение? Я поднял глаза на того, кого посчитал пастушком.

— Да, это я пересказал им ответ оборотней, — признался Вася и залился краской.

— Ты — старший агент? — удивился я. — Сколько же тогда лет младшему?

— Сказали бы уж прямо — сопляк.

— Сопляк.

— Я обиделся на тебя. Но всё равно должен задать ряд вопросов. Где мы можем спокойно поговорить?

— Здесь. Признаюсь тебе, личного кабинета мне в полиции не выделили.

— Ладно, здесь, так здесь, — вздохнул Вася. — Садись рядом. Ты в курсе, что дело о похищении несовершеннолетнего подданного Империи Олега вела не полиция, а спецслужба?

— Нет. А какая мне разница? Вы облажались и упустили похитителя с выкупом и заложником. А я — нет. Потому что я — не сопляк.

— Молодец! Это губернатор выписал тебе гонорар по морде, или Бориска?

— Не твоё дело. Кстати, а почему спецслужба полезла в уголовку? Разве похищения — ваша юрисдикция?

— Ух, какие ты умные словечки знаешь! Нет, похищение — не наша. Но тут похитили члена семьи имперского чиновника серьёзного ранга, а это уже терроризм, наша юрисдикция. Понимаешь, Стас, дело закрыто, но кое-какие вопросы остались. Например, исчезнувшая Арина — сообщница или жертва?

— Вопрос не по адресу. Никогда не слышал ни о какой Арине.

— Она — нянька Олега. У кого-то из великих была нянька с тем же именем.

— У кого?

— Не помню. Может, и Олежка станет великим, когда подрастёт.

— Да, великим засранцем.

— Но меня больше интересует, куда делся выкуп.

— Решил клад поискать, Васёк? Давай вместе поищем, если найдём — пополам поделим.

— Не думаю, что деньги удастся кому-нибудь найти.

— Нет, так нет, Вася. Не очень-то и хотелось.

— Давай лучше проясним вот что. Похититель с кем-то погрызся, и грызню эту не пережил. А раз так, там было два оборотня. Олег мне сказал, что второго звали Том, он пограничник, и ты с ним отлично нашёл общий язык, вплоть до…