– Ты в этом не уверен?

– Не знаю. Сначала я хочу получить все сведения, а потом разбираться, что к чему. Выясни, кто эти люди, где они находятся и что делают.

– Установить слежку за Фоули?

– Обязательно. Но так, чтобы он ни о чем не подозревал. Пусть следят за каждым его шагом.

Пол Дрейк встал и направился к двери.

После ухода детектива Мейсон вызвал к себе Деллу Стрит.

– Делла, отмените все назначенные встречи. У вас должны быть развязаны руки.

Секретарша кивнула.

– Вы получили какие-то сведения?

– Пока нет. Но чувствую, что-то произойдет.

– Вы имеете в виду дело Картрайта?

– Да.

– А что делать с деньгами? Положить их в банк?

– Да, – адвокат встал из-за стола и прошелся по кабинету.

– Почему вы так взволнованы?

– Сейчас я не могу объяснить, в чем дело, но что-то не сходится.

– Что именно?

– На поверхности вроде бы все гладко, не считая одного-двух слабых мест, но они-то и не дают мне покоя.

Еще раз взглянув на Мейсона, Делла вышла в приемную, а адвокат еще долго мерил кабинет шагами, глядя прямо перед собой, будто надеясь увидеть ответ.

Без десяти пять Перри Мейсон позвонил Доркасу.

– Пит, это Мейсон. Вы на меня не сердитесь?

– Во всяком случае, я не в восторге от вашего поведения, – в пронзительном голосе Доркаса слышалась нотка юмора. – Вы чересчур воинственны. Каждый раз, когда хочешь сделать вам одолжение, попадаешь впросак. Вы слишком суетитесь вокруг своих клиентов.

– Я лишь утверждал, что мой клиент в здравом уме.

Доркас рассмеялся.

– Тут вы оказались совершенно правы. Он не псих. И чертовски хитер.

– Вы собираетесь что-нибудь предпринять?

– Нет. Фоули весь кипел от ярости. Будь его воля, он бы арестовал полгорода. Но потом оказалось, что он не хочет огласки. В результате он просил меня подождать, пока он вновь не свяжется со мной.

– И?..

– Он позвонил десять минут назад.

– Что же он сказал?

– Его жена прислала телеграмму из какого-то маленького городка, кажется, Мидвика, в которой умоляла не предавать историю огласке. Газеты, по ее словам, не принесут ничего, кроме вреда.

– И что вы ему посоветовали?

– О, как обычно. Постарался успокоить его. В конце концов, что тут особенного? Это не первый случай, когда жена убегает от мужа. Мы не можем тратить деньги налогоплательщиков на то, чтобы возвращать мужьям беглых жен.

– Хорошо, – ответил Мейсон, – я лишь хотел узнать ваше мнение. Я считаю, что с самого начала вел честную игру, потому и попросил вас пригласить доктора.

– Да, в том, что ваш клиент не псих, сомнений нет. За мной сигара.

– Нет, – возразил Мейсон, – сигары за мной. Я немедленно посылаю вам коробку. Вы еще долго пробудете у себя?

– Минут пятнадцать.

– Сигары будут лежать у вас на столе.

Положив трубку, Мейсон выглянул в приемную.

– Делла, позвоните в табачный киоск напротив Дома Правосудия и попросите послать коробку пятидесятицентовых сигар Питу Доркасу за мой счет.

– Да, сэр, – кивнула Делла. – Пока вы говорили с Доркасом, звонил Пол Дрейк. Сказал, что идет сюда.

– Пусть заходит немедленно.

Не успел Мейсон сесть за стол, как открылась дверь, и в кабинет вошел Дрейк.

– Ну, что ты выяснил? – спросил Мейсон.

– Всего понемногу, – ответил детектив, опускаясь в кресло у стола.

– Я тебя слушаю.

Дрейк достал из кармана записную книжку.

– Она не его жена.

– Кто – она?

– Женщина, проживающая с Фоули на Милпас Драйв, 4889 под именем Эвелин Фоули.

– Меня это не удивляет. По правде говоря, Пол, это предположение явилось одной из причин, побудивших меня прибегнуть к твоей помощи.

– Но как ты догадался? Вероятно, со слов Картрайта?

– Давай сначала ты.

– Женщину зовут не Эвелин Фоули, а Паола Эвелин Картрайт. Она жена твоего клиента, Артура Картрайта.

Перри Мейсон медленно кивнул.

– Ты пока еще ничем не удивил меня, Пол.

– Наверное, тебя ничем не удивишь, – буркнул Дрейк, листая записную книжку. – Клинтона Фоули зовут Клинтон Форбс. Он и его жена, Бесси Форбс, жили в Санта-Барбара. Они дружили с Артуром и Паолой Картрайт. Постепенно дружба между Форбсом и миссис Картрайт переросла в интимность, и они удрали. Ни Бесси Форбс, ни Артур Картрайт не знали, где они скрываются. Это был крупный скандал. В Санта-Барбара обе семьи принадлежали к сливкам общества. Предварительно Форбс превратил свое состояние в наличные. Они уехали на автомобиле, не оставив следов. Картрайт, однако, сумел их найти. Он выследил Форбса и выяснил, что тот стал Клинтом Фоули, а Паола Картрайт – Эвелиной Фоули.

– Тогда почему Картрайт снял в аренду соседний дом и шпионил за Фоули?

– А что ему оставалось делать? – воскликнул Дрейк. – Женщина ушла по своей воле. Убежала от него. Не мог же он прийти и сказать: «Дорогая, я здесь». А потом ждать, что она бросится к нему в объятия.

– По-моему, ты ошибаешься, – покачал головой Мейсон.

– Ты думаешь, он решил отомстить? – спросил Дрейк после минутного раздумья.

– Да.

– А не кажется ли тебе странным, что его мщение не пошло дальше жалобы на собачий вой? Довольно необычная месть. Как в том анекдоте, когда муж дырявил зонтик любовникам своей жены.

– Послушай, – оборвал его Мейсон, – я не шучу.

– Допустим, ты совершенно серьезен. И что из этого следует?

– Версия о том, что Картрайт пожаловался на собачий вой лишь для того, чтобы выманить Фоули из дома, трещит по всем швам. Во-первых, к чему такие сложные приготовления. Во-вторых, Картрайт должен был предварительно встретиться со своей женой. Причем встретиться в отсутствие Фоули. Тогда какого черта Картрайт впутал в это дело помощника окружного прокурора?

– Может, его подвели нервы? Не каждый способен хладнокровно увезти женщину, даже собственную жену.

– Допустим, ты прав. Но ведь он мог рассказать помощнику прокурора всю правду, не так ли?

– Тут я с тобой полностью согласен.

– Насколько все было бы проще, обвини он Фоули в том, что тот живет в грехе с чужой женой. Закон тут же встал бы на его защиту. Или он мог нанять меня в качестве адвоката, и я в мгновение ока вырвал бы Паолу Картрайт из когтей Фоули. При условии, что она захотела бы уйти. Да и вообще, эта женщина могла сама покинуть дом Фоули. Все-таки Картрайт – ее законный муж.

Пол Дрейк покачал головой.

– Ты меня совсем запутал. Слава богу, я должен лишь собрать информацию. А уж разбираться, что к чему, ты будешь сам.

Мейсон согласно кивнул.

– И что, по-твоему, произошло? – спросил Дрейк.

– Пока не знаю, – ответил адвокат, – но повторяю, у меня не сходятся концы с концами. И чем глубже я начинаю копать, тем дальше они отходят друг от друга.

– Но кого ты представляешь в этом деле?

– И тут у меня нет полной ясности. Я представляю Картрайта, возможно, его жену и еще жену Фоули. Между прочим, как она поживает?

– Ты говоришь о Бесси Форбс? – спросил детектив.

– Форбс или Фоули, как тебе больше нравится.

– Пока нам не удалось найти миссис Форбс. Она покинула Санта-Барбара и уехала в неизвестном направлении.

Мейсон встал и взял со стола шляпу.

– Пожалуй, мне следует встретиться с Клинтоном Фоули.

– Ну что ж, – пожал плечами Дрейк, – это твое право, но я не советую этого делать. Судя по всему, с Фоули трудно договориться. Кстати, очень вспыльчивая личность.

Мейсон снял трубку.

– Делла, соедините меня с Клинтоном Фоули. Его адрес – 4889, Милпас Драйв.

– К чему этот звонок? – удивился Дрейк.

– Я хочу договориться о встрече. А вдруг его нет дома? Зачем ехать туда лишь для того, чтобы узнать, сколько набьет счетчик такси?

– Если Фоули будет предупрежден о твоем приезде, он наймет пару громил, чтобы они вышвырнули тебя из дому.

– Не думаю, – нахмурился Мейсон. – Во всяком случае после нашего телефонного разговора он этого не сделает.