Эдвард бросил на него лишь слегка вопросительный взгляд. Смена темы, конечно, стремительная, но он уже так привык к Себастьяну, что не слишком удивлялся.

— Нет, — ответил он. — Слишком жарко.

Себ обдумал это замечание.

— Думаю, ты прав.

— А еще малярия, — добавил Эдвард. — Я как-то раз встречал парня с малярией. — Он поежился. — Тебе не понравится.

Себастьян на своем веку достаточно навидался больных малярией, пока воевал с 18 гусарским в Испании и Португалии. Сказать «тебе не понравится», значит, ничего не сказать.

Кроме того, из-за границы ему будет сложно продолжать подпольную писательскую деятельность. Его первый роман, «Мисс Сейнсбури и загадочный полковник», завоевал сногсшибательную популярность. Такую, что Себастьян решил написать еще несколько: «Мисс Давенпорт и темный маркиз», «Мисс Трусдейл и молчаливый джентльмен» и, наконец, самое популярное из всех своих произведений — «Мисс Баттеруорт и безумный барон».

Все они, безусловно, издавались под псевдонимом. Если узнают, что он пишет готические романы…

Он с минуту обдумывал такую возможность. И правда, что случится, если всё выплывет наружу? Самые чопорные члены общества, безусловно, от него отвернутся, но это кажется ему скорее приобретением, чем потерей. А остальной свет сочтет это обворожительным. Им будут восхищаться не одну неделю.

Но это породит кучу проблем. Наверняка люди станут просить его описать случаи из их собственной жизни. Все это может стать утомительным.

Ему нравилось хранить свой секрет. Никто ничего не знал, даже родные. Возможно, кто-то и удивлялся, откуда у него деньги, но вопросов не задавали. Гарри, скорее всего, считал, что он живет на дотации от матери. И ежеутренне завтракает в гостях из чистой экономии.

И вообще, Гарри не нравятся его книги. Он, конечно, переводит их на русский язык (и платят ему за это целое состояние, наверное, даже больше, чем сам Себ получает за создание оригиналов на английском), но он их едва терпит. Считает глупостью. И очень часто об этом говорит. У Себастьяна не хватит духу сообщить Гарри, что писательница Сара Горли на самом деле — его собственный кузен Себастьян Грей.

Гарри ужасно смутится.

Себастьян пил чай и наблюдал за читающим Эдвардом. Стоит чуть-чуть наклониться, и он сможет прочесть ту страницу, что на него смотрит. Он всегда отличался невероятно острым зрением.

Нет, по-видимому, недостаточно острым. «Таймс» использует до смешного мелкий шрифт. Но он все же попытается. Заголовки-то вполне читабельны.

Эдвард опустил газету и посмотрел на кузена.

— Ты сильно скучаешь?

Себ допил чай.

— Ужасно, а ты?

— Изрядно, поскольку совершенно не могу читать газету, когда ты так на меня пялишься.

— Я настолько выбиваю из колеи? — Себ усмехнулся. — Отлично!

Эдвард покачал головой и протянул ему газету.

— Отдать ее тебе?

— Ой, не надо. Прошлой ночью я вынужден был вести беседу с лордом Уортом, причем исключительно о новой политике налогообложения. Читать об этом сейчас — все равно, что ногти с корнем рвать, ну может, чуть менее ужасно.

Эдвард послал ему долгий взгляд.

— Какое мрачное у тебя воображение.

— Всего лишь «мрачное»? — пробормотал Себ.

— Я просто хочу быть вежливым.

— Со мной — не стоит и пытаться.

— Уж это точно.

Себ помолчал ровно столько, чтобы Эдвард решил, что ответа не будет, а потом добавил:

— Ты становишься старым и скучным, щенок.

Эдвард изогнул одну бровь.

— Ну, если я старый, то ты тогда…

— Древний, но интересный, — ухмыляясь, ответил Себастьян. Неясно, в чем тут дело, в выпитом чае или в удовольствии, которое он получал, подначивая юного кузена, но ему стало лучше. Голова все еще болела, но он больше не опасался испортить хозяйский ковер.

— Ты собираешься сегодня вечером к леди Троубридж?

— Это в Хемпстеде? — спросил Эдвард.

Себ кивнул и налил себе еще чаю.

— Наверное. Интереснее ничего не предвидится. А ты?

— По-моему, у меня там на пустоши назначено свидание с очаровательной леди Селларз.

— На пустоши?

— Я всегда любил дикую природу, — промурлыкал в ответ Себастьян. — Нужно только сообразить, как незаметно пронести на прием одеяло.

— Похоже, ты не готов наслаждаться дикой природой в полном ее великолепии.

— Только свежим воздухом и духом приключений. Вполне могу обойтись без колючек и ссадин.

Эдвард встал.

— Ну что ж, если кто и сможет это провернуть, так только ты.

Себ поднял глаза, удивленно и несколько разочарованно.

— Ты куда?

— У меня назначена встреча с Хоби.

— А! — Похоже, удержать кузена не удастся. Нельзя сердить мистера Хоби, и уж тем более нельзя становиться между джентльменом и его сапожником.

— Ты еще будешь здесь, когда я вернусь? — спросил Эдвард от самых дверей. — Или поедешь домой?

— Скорее всего, немного побуду здесь, — ответил Себастьян, допивая чай и ложась обратно на диван. Еще нет и полудня, значит, у него имеется несколько часов до того, как придется ехать домой и готовиться к встрече с прекрасными леди Троубридж и Селларз.

Эдвард кивнул и вышел. Себастьян закрыл глаза и попытался заснуть, но через десять минут сдался и взял газету.

Ему, черт возьми, слишком тяжело спать в одиночестве.

Она не может за него выйти. О, Господи, просто не может!

Аннабель, не разбирая дороги, мчалась по полутемному коридору. Она честно пыталась выполнить свой долг. Она старалась вести себя, как подобает. Но теперь ее буквально тошнило, у нее скрутило живот, и она отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха.

Бабушка настояла на том, чтобы поехать на ежегодный бал у леди Троубридж, а когда Луиза рассказала, что дом Троубриджей практически находится за городской чертой, на пути в Хемпстед, Аннабель начала даже ждать этой поездки. У леди Троубридж имелся восхитительный сад, выходивший прямо на знаменитую Хемпстедскую пустошь. Если позволит погода, сад будет украшен гирляндами и факелами, и тогда гости будут веселиться прямо под открытым небом.

Однако не успела Аннабель обойти бальный зал, как ее уже нашел лорд Ньюбури. Она присела в реверансе и улыбнулась, изо всех сил делая вид, что ей льстит его внимание. Она танцевала с ним… дважды… и молчала, когда он наступал ей на ноги.

Или когда его рука переместилась ей на задницу.

Она выпила в его компании немного лимонада в тихом уголке, пыталась вовлечь его в беседу, надеясь и даже молясь, чтобы что-то… ну хоть что-нибудь!.. заинтересовало его больше, нежели ее грудь.

А потом ему каким-то образом удалось вытолкать ее в коридор. Аннабель понятия не имела, как это вышло. Он бормотал что-то о друге, о сообщении, которое срочно необходимо передать… и не успела она опомниться, как Ньюбури уже затащил ее в темный угол и прижал к стенке.

— Великий Боже! — прорычал он, схватив ее своей мясистой ручищей за грудь. — Да она же у меня в руке не помещается!

— Лорд Ньюбури! — возопила Аннабель, пытаясь вырваться. — Пожалуйста, перестаньте…

— Обхвати меня ногами, — приказал он, впиваясь губами в ее рот.

— Что?! — Она попыталась еще что-то из себя выдавить, хотела закричать, но от давления ей едва удавалось двигать губами.

Он хрюкнул и прижался к ней, толкнувшись ей в живот свидетельством своего возбуждения. Потом схватил ее одной рукой за ягодицу, пытаясь передвинуть ее ногу в нужное ему положение.

— Ну давай же, подними юбки, если нужно! Я хочу посмотреть, как широко ты раздвинешь ноги!

— Нет! — всхлипнула она. — Я не могу! Пожалуйста!

— Моральные устои леди в теле шлюхи, — прыснул он и сквозь тонкую ткань платья больно сжал ее сосок. — Отменное сочетание.

Аннабель запаниковала. Ей и раньше приходилось иметь дело с нежелательным вниманием, но прежде оно никогда не исходило от пэра королевства. И никогда от человека, за которого, как ожидалось, она собиралась выйти замуж.