Шаг, шаг, шаг, шаг, взмах рук, последние, взвившиеся птицами ноты, ярчайшая вспышка от земли и до неба - и ставшая вдруг маленькой фигурка Хранителя с ярким огоньком у груди напротив сердца беспомощно валится на стылые камни.

 Но Ритуал закончен.

 ...Равен шевельнул крыльями и поднялся на ноги - от последнего аккорда всех свалило на камни - только Дингар стоял на ногах, точнее, на лапах, видимо, решив, что четыре опоры и хвост надежнее человечьих культяпок. Дракон поднял голову и внимательно осмотрел окружающих.

 - Давно не было такой хорошей встряски, а, господин Каарис?

 - Это точно, - довольно усмехнулся вемпари, подходя к лежащему Каинару: - А ну вставай, Хранитель! Отморозишь себе чего на холодном камне!

 В ответ послышалось невнятное хрипение, и химер зашевелился, пытаясь хотя бы сесть. Увы, полное опустошение упорно валило его обратно, и он мог только тихо скулить, стискивая лапами разламывающуюся от любого движения голову.

 - У-у-у... Первый ритуал? - сочувственно протянул Дингар, процокав когтями по мрамору, потом оглядел лежащих и тихо постанывающих Хранителей-людей. - Ну, кое-кому сейчас похуже... Господин Каарис, давайте я вам его донесу до дома?

 - Если не затруднит, - отозвался крылатый, аккуратно приподнимая и придерживая за плечи окончательно ухнувшего в обморок сына. - Только вот, этих кто по домам растащит?

 - А ну их, сами расползутся, - махнул лапой Дингар, аккуратно поддевая когтями бесчувственного химера. - А вы домой идите, отдыхайте. Я принесу...

 Равен хмыкнул и расправил крылья, взмывая вверх - рядом привычно колыхнул воздух Юдар, басовито посмеиваясь и поддерживая своего хозяина. Дракон со своей ношей неспешно двинулся следом.

 ...Кто вам сказал, что приходить в себя после обморока есть хорошо и приятно? Бессовестно и нагло врут! Ну, предположим, мягкая постель, да. Предположим, тепло. Но тело вяло-непослушное, будто его ватой набили, а голова болит так, что хоть топор проси. На голове, кстати, мокрое холодное полотенце. И кто тот святой, скажите, пожалуйста?.. Если разлепить глаза, то видно что-то сине-серое, сидящее рядом. От него, кстати, исходит знакомый теплый запах.

 Каинар вяло зашевелился и попробовал сказать «спасибо», однако, голоса не обнаружил почему-то. Равен вздохнул, положив прохладную ладонь ему на лоб. Рядом тихо пискнул, известив о своем присутствии Юдар, и сочувственно подул свежим морским ветром на лицо химера.

 - Ты отдыхай, отдыхай... Сейчас мать чай сделает с травами.

 - По... - он закашлялся и умолк, поняв, что связки сорваны. Потом все-таки набрался храбрости и сиплым шепотом выдал: - Получилось?..

 - Получилось, получилось, сынок, - почти счастливо выдохнул Равен, потрепав химера по лохматой голове. - Всех магов - как крылом прибил! Долго они будут вспоминать такой Ритуал.

 - Что этот мальчиш-шка творит? - прошелестел Юдар, изображая чей-то голос. В уменьшенной версии Элементаля он звучал слегка пискляво, - Силы-то, силы-то немеряно!

 - Мррр... - тихонько отозвался химер.

 - Кто тут болтает, когда ему молчать положено? - вплыла в комнату Инайя. Лицо ее в желтом свете лампы, несмотря на строгий тон, так и лучилось улыбкой. - Допелся, герой, теперь несколько дней у меня молчать и одно горячее молоко пить будешь. На, - она вручила горячую кружку с чаем мужу, - поухаживай за сыном, он заслужил.

 Равен улыбнулся, аккуратно приподнял Каинару голову. Юдар мгновенно поддел лапками подушку, поднимая ее выше - и крылатый протянул сыну чай.

 - Давай, за папу, за маму, за Юдара...

 В золотых глазах заиграли искорки смеха пополам со смущением, но химер сдержался и послушно позволил поить себя вкусным чаем. Голова, вроде бы, болела уже не так зверски, хотя, свет все равно раздражал и мешал. Поэтому Каинар, наконец собравшись с силами, сумел вывернуться из-под пледа и переползти под крыло к Равену, уютно умостив лохматую влажную от воды голову ему на колени. Вемпари не стал его выпихивать - только запустил пальцы в белую гриву, почесывая за ухом. Сегодня можно. Мальчик справился, с первого раза, да еще и такой Поток поднял - всех стариков опрокинуло. Но он довел до конца, несмотря ни на что...

 Каинар только урчал, да подставлял голову под ласковые руки отца и матери, присевшей рядом. Он устал, но было так хорошо, что даже усталость не казалась чем-то страшным. В конце концов, он уснул, убаюканный запахом перьев, шелестом дыханий и стуком сердец.

 Дневник Равена Каариса

 Год 20 869 от Сотворения Колонн

 Начало лета, день третий Месяца Огненного Солнца

 Ну, вот и все... Мой сын стал взрослым. Уехал вчера поутру одвуконь, при броне и оружии, серьезный и странно задумчивый. Наверное, строил планы. Так странно... Вчера я впервые действительно увидел в нем будущего правителя, полководца. Крупные широкогрудые кони, верховой и заводной, хорошие дорогие доспехи, откованные нашими лучшими мастерами точно по мерке, меч за плечами на широком крепком ремне... и вечно лохматящиеся волосы, которые он не собирает в хвост нарочно, так что белые пряди все время треплет ветер. Он и сам не подозревал, насколько выглядел в тот момент величественно. Несмотря на то, что отпускал я его всего лишь к владельцу Мелфьернского лена, то бишь к князю Сериоли, на душе все равно тревожно. Мало того, что это его отец-пьяница - хотя, за это я не волнуюсь, Каинар его и, будучи человеком, не особо-то жаловал, а сейчас и подавно - но, мало ли что... Сайрес Сериоли, как мне говорили, спился после смерти жены, не выдержавшей пропажи сына, забросил хозяйство, замок, гарнизон и крестьян. А сейчас у них случилась какая-то напасть, почти подчистую сожравшая три или четыре деревни в долине, и люди не выдержали, обратившись - ну да, к кому же еще, как не к нам - за помощью. Узнав об этом, Каинар с полдня что-то обдумывал. И, судя по тому, как разгорелись его глаза, в голове у него выстроился некий план. Делиться им он не спешил, но зато спросил у меня позволения заняться этим делом лично.

 Позволение такое я, разумеется, дал, чай, не маленький уже. Но Юдару следить приказал днем и ночью, и беречь пуще глаза. Мало ли, что.

 Три дня спустя

 Наезженная, хорошо утоптанная дорога легко ложилась под копыта коней. Серого цвета в яблоках жеребец и заводной гнедой шли ходкой рысью почти прямо на север. Химер, прикрыв глаза и навострив уши, покачивался в седле серого, подремывая под бряцанье собственных доспехов. По его личному мнению, которое, само собой, спросить отец не удосужился, когда делал мастерам заказ, броня получилась чересчур роскошной. Можно было и попроще изобразить.

 Любование окрестными видами, цветущими полями, пашнями, деревьями и прочими прелестями, давно прискучило химеру. Тем более, что кругом было как-то подозрительно пусто - ни людей, ни животных. Ни тебе пасущихся стад, отар и табунов, ни крестьян, вечно занятых работой, ни детворы. От самой Арки, через которую Каинар прошел два с половиной дня назад, он не встретил почти никого. А ведь, самое время вовсю работать на будущую зиму.

 Зато попались две абсолютно пустых деревни. Настолько пустых, что, будь у химера на загривке шерсть, она бы стояла дыбом. На молчаливых улицах не попадалось даже крыс, кошек или птиц, что уж говорить о людях. И всюду стоял странный, чужой, холодный запах смерти. Сколько не осматривал Каинар улицы, дома, дворы и хозяйственные клети, он не нашел ничего. Только изредка попадались пятна крови да обрывки одежды. Поэтому, химер осмотрительно старался не снимать брони даже на отдыхе, а ремень Похитителя Душ держать так, чтобы было удобнее вытащить меч, в случае чего.

 Но вот дорога свернула на запад и стала подниматься в гору, показался замок. Спустя час, химер пересек старый каменный мост через ущелье и вступил в пределы деревеньки, ютившейся под стенами крепости. Несмотря на каменные стены замка рядом, деревня была обнесена собственным частоколом, из-за которого то тут, то там торчали какие-то сооружения.