«Заставляла», не «заставляешь». В прошедшем времени.

— Кейл, мне жаль, — прошептала я и вцепилась в подлокотник дивана, чтобы не упасть на колени.

— Мне тоже жаль, — ответил он. — Ты даже не представляешь, насколько.

Он сделал шаг назад, потом еще один, пока не оказался в коридоре.

— Береги себя, ладно? — он сглотнул. — Я всегда буду здесь, если понадоблюсь.

Затем он повернулся и ушел из моей жизни, уничтожив при этом то, что осталось от моего сердца. Прежде чем дверь захлопнулась, я услышала, как он произнес три слова, которые будут преследовать меня каждую ночь в течение следующих шести лет.

— Прощай, малышка Лэйни.

4-й день в Йорке

— Эй, Лав, — сказала я, улыбаясь фотографии моей старой подруги, на ее красивом, из серого мрамора, надгробии.

Я протянула руку и провела большим пальцем по изображению, затем села на холодную траву ее могилы и скрестила ноги. Я положила букет лилий, который принесла ей, перед милыми маленькими украшениями на ее могиле и просто смотрела на ее фотографию.

— Мне жаль, что я навещаю тебя всего второй раз, — начала я, затем нахмурилась, чувствуя себя виноватой. — После твоих похорон все пошло к чертям.

Я практически слышала, как ее голос в моей голове говорит: «Неужели, Шерлок», — и это заставило меня улыбнуться.

— Дела с Кейлом пошли очень плохо, Лав, а потом они пошли еще хуже с моей семьей, когда я собрала вещи и уехала отсюда. — Я сглотнула и посмотрела на свои руки. — Я сбежала и не появлялась шесть долгих лет.

Я вздохнула и покачала головой.

— Я была так убита горем, когда узнала, что ты умерла, а потом, в тот же день, узнала, что Дрю беременна от Кейла. Все это было слишком, и я подумала, что, если буду за тысячи миль отсюда, это как-то поможет, но это не помогло. Мой разум — мой злейший враг. Несмотря на то, что я не могла видеть Кейла, я все время представляла его и Дрю вместе с их ребенком, и это убивало меня. — Я нахмурилась. — Когда я не думала о них, то думала о тебе и о том, что было бы, если бы ты не умерла. Не думаю, что ты позволила бы мне уйти… Не думаю, что уход был бы даже вариантом, если бы ты все еще была здесь. Потеря тебя подтолкнула меня к краю пропасти, Лав.

Я облизнула пересохшие губы и снова посмотрела на надгробие Лаванды.

— Но все закончилось кошмаром. Все обернулось хуже, чем я могла себе представить. Бедный мальчик Кейла умер, и теперь он один. Я чувствую перемену в нем. Вижу это в его глазах. Он такой же, как я, просто существующий, и я ненавижу это. Не хочу, чтобы он так себя чувствовал, потому что знаю, как здесь пусто и холодно.

Я подняла с земли несколько травинок и разломала их пальцами.

— Я также все время думаю о тебе, Лав, — сказала я на случай, если она подумает, что я не думаю о ней. — Ты бы знала, что делать, если бы была здесь, у тебя всегда был лучший совет.

Я огляделась, проверяя, нет ли кого поблизости и обрадовалась, когда увидела, что вокруг никого нет. Было легче, зная, что мой разговор с Лавандой был приватным. Разговор с ней заставил меня почувствовать себя лучше. Даже если она не ответила мне, я знала, что она слушает.

Я чувствовала ее.

— Ты с моим дядей? — спросила я шепотом. — Если да, то не могла бы ты сказать ему, что я действительно скучаю по нему? — я улыбнулась, когда прохладный ветерок закружил вокруг меня. — Думаю, что все еще нахожусь в состоянии шока, потому что бывают моменты, когда я совершенно забываю, что он ушел, а потом понимаю, что это так, и мое сердце снова разбивается.

Я потерла нос тыльной стороной ладони.

— Думала, что похоронить тебя — самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать, но смерть дяди Гарри причиняет боль совсем на другом уровне. Он был всем, что у меня осталось от дома после того, как я уехала, а теперь его нет.

Я вытерла глаза.

— Я снова наладила отношения со своей семьей. Быть вдали от них, ничего не решило. Это только причинило еще больше ненужной сердечной боли. И после всего того дерьма, что случилось с Дженсеном, когда я была подростком, мне действительно не следовало уезжать из страны. Лейтон говорил мне, как они будут волноваться за меня, но я не слушала. Но теперь я дома, и мне стало лучше.

Я вздохнула и убрала с лица выбившиеся пряди волос.

— Мне еще предстоит серьезно поговорить с Кейлом, и я, честно говоря, очень боюсь этого. Не представляю, что произойдет после того, как мы поговорим, и это незнание ужасно, но что бы ни случилось, нам нужно прояснить ситуацию. Он должен знать, что я все еще чувствую к нему, и он должен знать, почему я больше не могла оставаться здесь.

Закончив говорить, я долго молчала. Просто сидела неподвижно, как статуя, в то время как масштабы потери захлестывали меня. Это была часть моей отстойной жизни. Я была благодарна, что наконец-то увидела свет в конце туннеля. Теперь мне нужна была моя семья. Я это ясно видела. Их любовь и забота больше не были подавляющими. Это успокаивало.

Я оставалась не для того, чтобы угодить кому-то еще, я делала это для себя, и не могла не улыбнуться из-за коварной руки моего дяди, приложенной к этому. Я поступлю правильно. Поговорю с Кейлом, потому что мне нужно поговорить с ним из-за себя, а не из-за наследства. При мысли о Кейле я посмотрела в сторону могилы Кейдана и замерла, увидев, кто стоит перед ней.

Дрю.

Какое-то мгновение я смотрела на нее, а потом вскочила на ноги и направилась к ней. Я понятия не имела, что собираюсь ей сказать, но мне нужно было что-то сказать. Все, что угодно.

Я подошла к ней, под ногами хрустел гравий. Я остановилась в нескольких футах от нее и глубоко вздохнула.

— Привет, Дрю, — тихо сказала я.

Я поняла, что испугала ее, потому что она подпрыгнула и посмотрела на меня удивленными глазами.

— Лэйн? — выдохнула она и приложила руку к груди. — Ты меня напугала.

— Прости, — я нахмурилась. — Мне показалось, ты слышала, как я подошла.

Она покачала головой.

— Я была в своем собственном мире.

Я засунула руки в карманы пальто.

— Я навещала Лаванду и увидела тебя здесь. Захотела подойти и поздороваться.

Она бросила взгляд через мое плечо, прежде чем скользнуть взглядом обратно ко мне.

— У меня никогда не было возможности сказать это, но мне очень жаль твою подругу. Кейл рассказал мне, как ты была опустошена, когда она умерла. Он сказал, что потерял тебя в тот день в больнице.

Я уставилась на нее, удивленная, что она открыла мне это.

— Он так сказал? — спросила я.

Дрю кивнула.

— Раньше ему снились кошмары по этому поводу. Он бормотал посреди ночи, извиняясь перед тобой и пытаясь утешить, но потом просыпался и понимал, что тебя там нет.

Мой желудок сжался, потому что я знала, что он пытался загладить свою вину и утешить меня, потому что именно тогда он сказал мне, что у них с Дрю будет ребенок.

— Мне очень жаль, — сказала я.

Дрю моргнула.

— За что?

— За то, что он думал обо мне, когда был с тобой.

Дрю улыбнулась, и я не могла не заметить, какая она хорошенькая. Теперь она была старше, но все еще оставалась той девятилетней девочкой, которую я впервые встретила на школьной площадке много лет назад.

— Лэйн, Кейл всегда думал о тебе. Он говорил о тебе, не осознавая, что делает это. Мы смотрели фильм или вели случайный разговор, и ты появлялась в его голове. Это всегда было о тебе.

Меня охватил стыд.

— Мне так жаль.

Она рассмеялась.

— Почему ты извиняешься? Ты ничего не могла поделать с тем, что он думал о тебе.

Знаю, но все равно чувствую себя виноватой.

— Я должна извиниться перед тобой, Дрю, — сказала я, не сводя с нее глаз.

Она моргнула изумрудно-зелеными глазами.

— За что?

Я сглотнула.