– Но я же леди, – воскликнула она, убеждая не столько Рафа, сколько саму себя. – Леди так себя не ведут, это неприлично.

– Вы правы, сударыня. Только зачем вам приличия? Вам не жаль, что вы не дали себе вкусить еще немного волшебства?

Гинни опять омыла горячая волна запретного желания.

– Вы просто не понимаете! – воскликнула она, с ужасом ощущая почти необоримое желание дотронуться до него. – Леди должна думать о своей репутации.

– В самом деле? – перебил он ее. – Вы о своей репутации заботитесь или думаете о Бафорде?

По правде говоря, Гинни совсем забыла о существовании Ланса и о своей клятве любить его до конца своих дней. Она прикусила губу и сделала шаг назад. Видимо, Раф прав, обвиняя ее в неспособности к глубокому чувству, – ведь она даже не может вспомнить красивое лицо Ланса, тогда как смуглое лицо Рафа она помнит во всех подробностях даже в темноте.

– Ясно.

По нарочито бесстрастному тону Рафа Гинни поняла, что он принял ее молчание за знак согласия.

– Ничего вам не ясно! – взорвалась Гинни. – Как вам может быть ясно, когда я сама ничего не понимаю? С тех пор как вы меня сюда привезли, у меня в голове царит полная неразбериха. Мне кажется, что меня подхватил бурный поток, который уносит меня все дальше от всего родного и привычного. Сколько я себя помню, я связывала свое будущее с Лансом и Розлендом. Я поклялась выйти за него замуж, и это обещание не оставляет места для вас, для ваших детей, для этой лачуги в болоте.

Уже произнося эти слова, Гинни почувствовала, что говорит не совсем правду. Эти люди, Раф и дети, уже прокрались в ее сердце и прочно там обосновались.

Словно в подтверждение этого с крыльца раздался голос Кристофера:

– Гинни!

Гинни хотела броситься к нему, но замерла, вспомнив, что она в одной рубашке, к тому же мокрой.

– Я не хочу, чтобы он видел меня с вами, – прошептала она Рафу.

– По-моему, это не повредит вашей репутации, – раздраженно отозвался Раф. – В темноте он не так уж много разглядит, да и вряд ли у него будет случай рассказать про это Бафорду.

Мальчик опять, более настоятельно, позвал Гинни.

– Я пойду к нему, – сказала всерьез обеспокоенная Гинни. – А вы подождите здесь.

Она слышала, как Раф тихо выругался у нее за спиной, но в это время она уже заворачивала за угол дома. Кристофер звал ее, и она была рада, что он прервал ее тет-а-тет с Рафом. Еще пять минут, и она не устояла бы.

Она нашла мальчика на берегу протоки. Он стоял на освещенном луной месте и вглядывался в воду. Когда она окликнула его, он улыбнулся и с восторгом сказал:

– Приплыли ондатры. Гляньте – видите, плавают.

Гинни поглядела, куда он показывал, и увидела темные головы. Ондатры плавали по воде, подъедая плавающие на поверхности объедки.

– Ты меня поэтому позвал? – вполголоса спросила она. – А я думала, что с тобой что-нибудь случилось.

– Я испугался. Я услышал, что вы с кем-то разговариваете за домом, и подумал, что вы опять хотите от нас убежать. Пожалуйста, не убегайте! Мало ли что скажет Джуди. Вы нам нужны. Нам нужна мама.

Гинни пошатнулась, как от удара в грудь. «Вы нужны этим малышам», – сказал ей Гемпи, и сейчас, глядя на Кристофера в его измятой рубашонке и с разлохмаченными волосами, Гинни поняла, что Гемпи был прав. Какой он маленький и уязвимый! Жить без мамы очень тяжело – она-то знает, каково это.

– О Кристофер! – проговорила она, открывая свое сердце мальчику.

– Шшш, не напугайте ондатр. – Типичный мальчик с головы до грязных пяток, он уже повернулся к протоке. – Там есть маленький, – прошептал он. – Ондатренок. Он все никак не может забраться вон на то бревно. Надо ему помочь.

Гинни посмотрела на плавающее вдали от берега бревно, не поняв, что Кристофер собирается туда плыть. И тут раздался всплеск.

– Кристофер, вернись! – крикнула она, сбегая к кромке воды.

Он намокнет и простудится. Да еще неизвестно, кто там подстерегает его в воде.

И в эту самую минуту бревно тронулось с места. У Гинни высыпали на коже мурашки – к Кристоферу плыл аллигатор!

В ее мозгу пронеслись, молниеносно сменяя одно другое, видения: сердитое лицо Рафа, который выбранил ее за то, что она выбросила в воду остатки пищи; беспомощно лежавшее на земле сломанное тело ее мамы, осуждающий взгляд папы. Но самым страшным видением было беспомощное тельце Кристофера в этой страшной зубастой пасти.

Гинни было некогда подумать. Отчаянно призывая на помощь Рафа, она бросилась в воду.

Раф услышал ее крик, заворачивая за угол дома. В одну секунду из его души испарился гнев и ее заполнил ледяной ужас. Он схватил винтовку и бросился к воде. В эту минуту Гинни схватила Кристофера на руки и повернула к берегу, и Раф увидел скользившую вдогонку за ней тень. В мокрой, облепившей тело рубашке, с извивающимся Кристофером в руках, Гинни не успеет уйти от хищника. Аллигатор легко скользил по воде, а Гинни тяжело шагала по топкому дну.

Замирая от страха, Раф поднял винтовку. У него не было права на ошибку. Он должен был попасть с первого выстрела, а не то будет поздно. Гинни подняла голову и с мольбой посмотрела на него. Все внутри у него тряслось, как желе, но его рука была тверда. Он убьет эту тварь и защитит эту женщину.

– Когда я выстрелю, – сказал он ей, – бегите к дому.

От грохота выстрела Гинни вздрогнула, а Кристофер жалобно заскулил. Аллигатор не только не остановился, но даже почти не замедлил движение. Если бы не дыра на месте его левого глаза, Раф решил бы, что промахнулся. Но зверь продолжал погоню, тогда как перепуганная Гинни застыла на месте.

Раф схватил винтовку за дуло, готовясь использовать ее как дубину, но тут раздался еще один выстрел. Аллигатор дернулся, потом стал погружаться в воду, хлеща хвостом в предсмертном приступе ярости.

Раф подошел к Гинни и вытащил ее с Кристофером из воды. Она судорожно прижимала мальчика к груди и крупно дрожала. Но и сам Раф тоже дрожал.

Он повернулся к Джуди, которая стояла рядом, держа в руках старое отцовское ружье и не отводя глаз от того места, где только что был аллигатор. Как она нашла ружье? После того инцидента с Морто Раф хорошенько его запрятал.

Раф опять посмотрел на Гинни, которая стояла, не двигаясь, плотно закрыв глаза.

– Я же сказал вам бежать к дому! – резко сказал он, вырывая у нее из рук Кристофера. Он испытывал огромное облегчение, видя ее живой и здоровой, но скрывал его под внешней резкостью. – Почему вы не можете ничего сделать толком?

Он опустил Кристофера на землю, и мальчик вдруг встал на защиту Гинни:

– Не смей на нее орать!

– Извините, – тихо выговорила Гинни. Хотя ее глаза открылись, зрачки были расширены, и она явно была в шоке. – В трудную минуту я теряюсь...

– Нет, не теряетесь! Если бы не вы, аллигатор меня съел бы! – И, словно только тут осознав, что был на волосок от гибели, Кристофер тоже начал дрожать. – Он и вас мог съесть.

К удивлению Рафа, Гинни обняла мальчика.

– Нет, я ни за что не дала бы ему тебя съесть, – всхлипнув, проговорила она. – Слава Богу, что все обошлось.

– Ну да, все распрекрасно! – раздраженным голосом сказала Джуди. – Вот только не пойму, что вы тут все делали посреди ночи?

Джуди посмотрела на Рафа, потом на Гинни и, конечно, заметила, что на той лишь мокрая рубашка. У этой девчонки слишком зоркий глаз, сердито подумал Раф.

Гинни принялась сбивчиво объяснять, как они с Рафом не поняли, что и тот и другой хотят принять ванну, но Джуди слушала ее с враждебным выражением, явно не веря ни одному слову.

– Ладно, пора вам всем в постель, – сказал Раф, обрывая объяснение Гинни. С крыльца, куда к тому времени высыпали все мальчики – еще бы, такое событие! – раздались охи и стоны. – Ладно-ладно, идите, больше ничего интересного не будет.

– Откуда ты знаешь? – спросила Джуди, кивая на реку. – Мало ли что взбредет в голову аллигаторам. Наверно, кому-то лучше посторожить на берегу, чтобы эта компания не явилась полакомиться своим приятелем.