– Нет, на такси, Стив. А в чем, наконец, дело? Почему ты?..

– Che cosa? – снова спросил дядюшка Гарибальди из Скрэнтона.

– Sta zitto! – сказала Луиза более резко.

– Ты не слышала, Томми не говорил при тебе водителю, куда ехать?

– Нет. Боже мой, они уехали всего несколько минут назад. Если бы я знала, что это так важно, я бы их попросила...

Но Карелла уже мчался к выходу на улицу. Выбежав за ворота, он посмотрел в ту и другую сторону. Запыхавшись, его догнал Клинг.

– Решил что-нибудь?

– Нет.

– Вон там кто-то есть, Карелла посмотрел туда, где фотограф Джоди Льюис укладывал в багажник автомобиля свое снаряжение.

– Льюис, – сказал он. – Может, он их видел. Пойдем.

Они подошли к машине. Льюис захлопнул багажник и быстро обогнул машину.

– Замечательная свадьба, – сказал он, сел в автомобиль и включил зажигание.

– Одну минуточку, – остановил его Карелла. – Вы не видели, как уезжали моя сестра с мужем?

– Счастливую парочку? – переспросил Льюис. – Да, разумеется. Извините, но я очень спешу. – Он опустил ручной тормоз.

– Вы случайно не слышали адрес, который они назвали водителю такси?

– Нет, не слышал, – ответил Льюис. – Не имею привычки подслушивать. А теперь, если позволите, я бы хотел сделать последние снимки и отправиться спать. Спокойной ночи. Свадьба была чудесной.

– Последние снимки... – повторил Карелла и повернулся к Клингу; на их лицах одновременно появилось одно и то же выражение. – Вы едете, чтобы еще раз их сфотографировать?

– Да, я...

– В отель? Сфотографировать, как они оставляют в холле свои туфельки?

– Да, – ответил Льюис, – так что вы сами понимаете, я очень спешу. Если вы поз...

– У вас есть попутчики, мистер, – Карелла распахнул дверцу автомобиля. Клинг вскочил на сиденье. Карелла уже собирался последовать за ним, когда услышал за спиной голос бегущей к нему матери:

– Стив! Стив!

Он застыл, уже занеся ногу на подножку автомобиля.

– Что такое, мама?

– Тедди! Тедди! У нее началось!

– Что?

– Началось! Ребенок, Стив!

– Но ведь ребенок должен родиться не раньше следующей неде...

– У нее началось, – твердо повторила Луиза Карелла. – Отвези ее в больницу.

Карелла захлопнул дверцу машины. Просунув голову в открытое окно, он выпалил:

– Вся надежда на тебя, Берт! Останови их! Я повез жену! – и помчался со всех ног к дому.

– Как называется этот отель? – спросил Клинг.

– "Нептун".

– Вы не можете ехать побыстрее?

– Я и сам спешу. Но мне совсем не хочется получить штраф за нарушение правил.

– Я – полицейский, – сказал Клинг. – Со мной можете ни о чем не волноваться. А теперь жмите!

– Есть, сэр, – ответил Льюис и изо всех сил нажал на акселератор.

– Вы не можете ехать побыстрее? – спросил Карелла водителя такси.

– Я и так гоню изо всех сил, – ответил водитель.

– Черт подери! Моя жена сейчас родит!

– Знаете, мистер, я...

– Я – полицейский, – оборвал его Карелла. – Пришпорь эту клячу.

– Зачем волноваться? – сказал водитель, нажимая на акселератор. – Ты полицейский, я таксист, и не надо споров, поможем ребенку явиться на свет без пустых разговоров.

Какая-то конференция то ли Бизонов, то ли Масонов, то ли Мышей, то ли Лосей бурлила в вестибюле отеля «Нептун», когда туда прибыли Клинг с Джоди Льюисом. Один из этих Лосей, или Мышей, или Бизонов, или черт сознает кого дотронулся до Клинга тросточкой с электрической подзарядкой, от чего тот подскочил на полметра вверх и ринулся дальше по направлению к конторке портье, думая на бегу о том, что непременно арестует этого типа как представляющего угрозу для общественного спокойствия, едва только разберется с Томми и Анджелой. Боже, половина девятого. Клер уже будет вне себя от злости, когда он до нее доберется. Допустим, если ребятишки еще не попробовали этого вина... почему он называет их ребятишками? Ведь они с Томми примерно одного возраста... но допустим, они не пробовали этого вина, допустим, в промывании желудка и доставке в больницу не будет необходимости... святой Моисей, во что превратился этот день, начавшийся так мирно и спокойно!

– Здесь мистер и миссис Джордано? – спросил он портье.

– Да, сэр, они недавно прибыли, – ответил портье.

– В каком они номере?

– Простите, сэр, но они просили их не беспокоить. Видите ли, они молодожены и...

– Я из полиции, – оборвал Клинг, показав ему жетон. – Какой номер? Быстро!

– А что? Что-нибудь...

– Какой номер, черт подери?

– 428. Что-нибудь...

Клинг бросился к лифту. За ним, с фотоаппаратом в руках, ринулся через вестибюль Джоди Льюис.

– Четвертый, – бросил Клинг мальчишке-лифтеру. – Скорее!

– Что за спешка? – ответил парнишка.

Лениво облокотясь о стену и заслонив спиной панель с кнопками управления, он посмотрел на Клинга со скучающей усмешкой. Клинг не был расположен спорить. Не собирался он и становиться первой жертвой грубого обращения прислуги «Нептуна» с посетителями за последние десять лет. Он просто схватил мальчишку за рукав лифтерского кителя, отдернул его от панели управления и отшвырнул к задней стенке лифта как раз в тот момент, когда туда вбежал Джоди Льюис, а затем нажал на кнопку, регулирующую закрытие дверей, и на кнопку с цифрой "4".

– Эй, – запротестовал мальчишка, – здесь не разрешается...

– Не вякай, – оборвал его Клинг, – а не то сброшу тебя в шахту.

Мальчишка с оскорбленным видом уставился на Клинга, посылая ему в душе проклятия. Наконец лифт остановился, двери плавно раскрылись, и Клинг с Льюисом выбежали в холл. В спину им, беря на прощание реванш, мальчишка-лифтер проорал: «Ты, гнида!» – и поспешно закрыл двери кабины.

– Какой номер? – спросил Льюис.

– Четыреста двадцать восьмой.

– Сюда.

– Нет, сюда.

– Здесь написано: с четыреста двадцатого по четыреста двадцать восьмой.

– А стрелка указывает сюда.

Они вдвоем бросились по коридору.

– Вот, – остановился Льюис.

Клинг забарабанил в дверь.

– Откройте! – закричал он.

– Кто там? – отозвался громкий голос Томми.

– Полиция! Берт Клинг! Откройте! Скорей!

– Что? Что? – в голосе Томми послышалось недоумение. Раздался звук отодвигаемой задвижки, в замке повернулся ключ, и дверь открылась. Перед ними, с бокалом вина в руке, стоял Томми. На нем был голубой шелковый халат, и было видно, что он страшно смущается. Из уютного кресла в глубине комнаты на них удивленно смотрела Анджела Джордано. В поднесенной к губам руке она держала бокал.

Глаза Клинга расширились.

– Стой! – крикнул он.

– Что?!

– Не пей это вино!

Он бросился в комнату мимо оторопевшего Томми Джордано и выбил бокал с вином из рук Анджелы.

– Эй, какого черта... – начал Томми, но Клинг перебил его:

– Вы уже пили его?

– Вино?

– Да, да, вино!

– Нет. Мы только открыли одну бутылку. А что?..

– Какую?

– Я не знаю. Они обе там на столе. А что происходит? Это наши шутники тебя надоумили сюда примчаться?

Клинг подбежал к столу и взял в руки открытую бутылку вина. На ее горлышке все еще болталась карточка с надписью «Для невесты». Он вдруг почувствовал себя последним идиотом. Захватив с собой вторую бутылку, предназначенную для жениха, и испытывая невыносимую неловкость, он направился к двери.

– Извините, – пробормотал он. – Простите, что я так вломился к вам. Вино было испорченное. Виноват. Простите, простите, – повторял он, пятясь к двери.

Стоявший сзади него Джоди Льюис воскликнул:

– Один последний снимок, пожалуйста! Только выставьте для меня в холл ваши туфельки, ладно? Один последний снимок!

– Ах, да убирайтесь вы к черту! – ответил Томми и захлопнул дверь перед их носом.

– Боже, – проговорил Льюис, – ну и характер. – Он выждал немного. – У тебя там случайно не вино?