Лорд Делфорд из вежливости попытался выдавить улыбку. Пока Арабелла говорила что-то его жене, он пристально смотрел на копну медово-золотистых волос, унаследованных от матери, но стоило ей обернуться, как темные отцовские глаза сверкнули дьявольским лукавством. Резко поднявшись, он бросил жене:

— Извини, любовь моя, но мне еще нужно просмотреть кое-какие документы.

Арабелла Уэллз — истинное наказание! Необычайно надменна и самоуверенна, что совершенно недопустимо для девушки ее возраста. Какое счастье, что она не его дочь, и к тому же вскоре уедет обратно в Геную! И она дурно влияет на Рейну! Если бы не она, дочь никогда не осмелилась бы перечить ему за обедом!

Мысли лорда Делфорда тотчас обратились к этому чернобородому щенку, Адаму Уэллзу. Но, слава Богу, Рейну он, кажется, больше не интересует; по крайней мере последнее время она совсем о нем не упоминает.

Виконт вздохнул. Как бы ему хотелось уехать из Неаполя и забыть обо всех этих болтливых ничтожествах — итальяшках!

Адам не слишком нежно схватил ее за руку и повел сквозь тускло освещенный холл в гостиную, где, ни слова не говоря, сразу же подошел к высоким окнам и опустил гардины. Только потом он медленно обернулся, стараясь не выплеснуть закипающую ярость.

— Что это за капризы, Рейна? Мне следовало бы побить тебя за глупое упрямство! А если граф…

— Я боялась его, Пьетро, — решительно перебила Рейна, — но, несмотря ни на что, хотела увидеть тебя.

Она выглядела сейчас такой восхитительно воинственной, что Адам против воли улыбнулся.

— Хорошо, — спокойно произнес он вслух, — ты уже здесь, и с этим ничего не поделаешь. Что ты хотела сказать мне?

— Порез у тебя на бедре заживает?

Заметив, как она покраснела от собственной дерзости, Адам улыбнулся.

— Да, — кивнул он. — Это пустячная царапина.

— Неужели? — осведомилась она, вскидывая голову. — И часто ты проделываешь такое для защиты девственниц?

— Не будь глупышкой, — пробурчал он.

— Постараюсь, — дружелюбно согласилась она. — Скажите, Пьетро, какая погода на Сицилии в это время года?

Адам испытующе уставился на девушку:

— Рейна, что за игру ты ведешь?

— Но если Сицилия станет моим домом, неужели я не должна проявить хоть немного интереса к своей второй родине?

— Там довольно тепло. Почти не бывает дождей.

— Скажите, маркиз, — задумчиво продолжала она, — а какой климат в Англии?

Адам угрожающе насупился:

— Надеюсь, у тебя больше нет вопросов, Рейна?

— Возможно. Однако я все-таки желала бы знать, почему, неожиданно увидев меня, вы заговорили на безупречном английском.

— Черт возьми!

— Или вы знаете только несколько английских ругательств, маркиз?

— Я не маркиз, — вздохнул Адам, поняв, что притворяться дальше не имеет смысла. Но почему он ощущает такое невыразимое облегчение? — Рейна, я обещал твоему отцу, что ты не узнаешь, кто я на самом деле.

— И сдержал слово — я до сих пор не знаю, кто ты. Однако, сэр, если вы немедленно не исправите это, клянусь, что отправлюсь к своему отцу с расспросами.

Адам нерешительно улыбнулся.

— Надеюсь, это не пустая угроза. Ну что же, мисс Линдхерст, вы победили. — Он отвесил ей элегантный поклон. — Могу я представить вам виконта Сент-Айвза? Совсем неплохой малый, доложу я вам. И поскольку вы не чужой ему человек, не вижу особых нарушений приличия в том, чтобы впредь вы звали его Адам Уэллз.

— Боже! — с трудом выдохнула Рейна. — Граф Клер…

— Мой достопочтенный отец.

— Арабелла…

— Моя куда менее почтенная сестра. Хотите узнать обо всех членах моей семьи?

Рейна рухнула на диван.

— Просто повесить не могу, — прошептала она. — Немыслимо! Подумать только, а я ревновала к Белле! Ты… негодяй злосчастный! Как вы, должно быть, смеялись надо мной за моей спиной.

— Нет, дорогая, никогда. Мы с Арабеллой мучились оттого, что не могли сказать тебе правду.

— Но ты мог бы больше доверять мне! — негодующе заметила она.

— Я доверял. Но старался сдержать данную лорду Делфорду клятву. Видишь ли, у наших отцов не слишком теплые отношения. И твой батюшка меня не очень жалует.

— Но почему?

— Не знаю. Твой отец был когда-то влюблен в мою мать, и, по-моему, они даже были помолвлены. Кажется, он считает, моего отца кем-то вроде грабителя, похитившего его возлюбленную. И, боюсь, я не лучше!

— А меня отец прочит в жены этому смехотворному лорду Линтону, — пробормотала Рейна, радуясь в душе, что догадалась приехать.

Адам мрачно наблюдал за быстрой сменой выражений у нее на лице.

— Ну а теперь, когда ты все знаешь, Рейна, я отвезу тебя домой.

— Ты очень похож на отца! Только такая глупышка, как я, могла тебя не узнать!

— Мы не виделись шесть лет, Рейна, — покачал головой Адам и погладил бороду. — Эта растительность придает мне несколько загадочный вид. В моей же памяти ты осталась маленьким тощим сорванцом с растрепанными волосами и острыми коленками, вечно старавшимся не отстать от старших братьев.

Девушка покраснела и заметила, как он нахмурился, словно ему не терпелось от нее отделаться.

— Так граф ограбил вашу семью? — поспешно спросила она.

— Во всяком случае, он в этом замешан. Кажется, мы с Беллой обнаружили настоящего преступника. Мой отец приедет на этой неделе, и тогда, дорогая, я смогу поговорить с твоим.

— Понятно, — кивнула Рейна, готовясь сделать решительный шаг. Она поднялась с дивана, поглядела на Адама из-под опущенных ресниц и покачнулась, протягивая к нему руки.

Как темно!

Адам мгновенно оказался рядом и схватил ее за плечи.

— Тебе плохо? — тревожно пробормотал он.

— Ничего страшного, — шепнула она, приникнув к нему. Почувствовав, как дрожит девушка, Адам попытался успокоить ее и избрал наилучший, по его мнению, способ, казавшийся в эту минуту самым подходящим, — нежный, долгий поцелуй. Ее губы напоминали мягкий шелк, а когда он легонько провел по ним языком, сами собой приоткрылись. Адам шептал сладостные слова любви на смеси английского и итальянского, почти не отнимая рта от губ Рейны. Огромные ладони скользнули по ее спине, замерли на бедрах, и Адам подхватил Рейну, неистово прижимая к себе. Однако, словно почуяв ее минутное колебание, он тотчас освободил девушку.

— Прости, любимая, — едва выговорил он, задыхаясь, — я ни за что на свете не хотел бы оскорбить тебя. — И, набрав в грудь побольше воздуха, произнес срывающимся голосом: — Сейчас я отвезу тебя домой.

— Что… что ты сказал?

— Домой. Я должен вернуть тебя родителям, Рейна. Он думает, что воспользовался ее беспомощным положением!

— Я… мне все еще не по себе, — охнула она и медленно опустилась на диван. Адам, сжимая кулаки, с отчаянием смотрел на нее. Неужели она не понимает, что сводит его с ума? Нет, конечно, нет!

Девушка с легкой улыбкой откинулась на подушки. Не веря своим глазам, Адам увидел, как тонкие пальчики ловко расстегивают крошечные пуговки ее корсажа.

— Рейна! — возмущенно воскликнул он. — Да ты меня не слушаешь! Какого дьявола ты задумала?

Но девушка, не глядя на него, продолжала свое занятие, пока не почувствовала дуновение прохладного ветерка. Она едва успела спустить с плеч кружевные бретельки сорочки, как его пальцы железной хваткой стиснули ее ладонь.

— Итак, — спросил он после долгого молчания, — ты именно поэтому приехала сегодня?

— Да, — улыбнулась девушка. — Для того, чтобы соблазнить тебя.

И, не тратя лишних слов, быстро спустила сорочку до талии. Адам не мог отвести глаз от ее белоснежного тела. Господи, вчера он даже не обратил внимания на эти небольшие груди изысканной формы, увенчанные розовыми сосками!

Адам попытался вскочить, но Рейна схватила его за руку, и… позже он сам не мог понять, как очутился на диване и прижался губами к нежной впадинке на ее шее. Ощутив лихорадочное биение пульса, Адам гортанно застонал.

Он много раз в жизни испытывал желание, но никогда раньше не любил женщину, которую хотел, и сейчас поражался неистовому стремлению овладеть ею, сделать частью себя самого. Да, он желал Рейну, как многих до нее, но теперь все затмила страстная исступленная любовь.