— Но надо же нам что-то делать! — воскликнула она.

— Конечно, — согласился я. — Проблема в том, что мы пока не знаем, где это делать.

— Мне казалось, вы только что сказали, что они утащили ее в страну фейри.

— Угу, — кивнул я. — Только если я скажу вам, что Айерс-Рок в Австралии, это еще не значит, что вы с легкостью найдете это чертово место. Австралия большая. А по сравнению со страной фейри она все равно что Род-Айленд.

Черити стиснула зубы.

— Но должно же быть что-то…

— Я как раз этим занимаюсь, — заверил я ее.

— Но что… — Она помолчала, потом кашлянула. — Сколько у нее в запасе времени?

— Трудно сказать, — вздохнул я. — Время здесь и там течет по-разному. День здесь, час там. Или наоборот.

Она смотрела на меня в упор.

Я опустил взгляд.

— Немного, — сказал я. — Зависит от того, как долго она продержится. Они высосут из нее весь страх, а потом… — Я тряхнул головой. — День. В лучшем случае.

Она покачала головой.

— Нет, — тихо произнесла она. — Я не позволю этому случиться. Должен быть способ вернуть ее.

— Я могу проникнуть в страну фейри, — сказал я. — Но вам нужно понять кое-что. Мы говорим о том, чтобы отворить переход в глубокую Зиму. Если у меня хватит сил отворить его и если у меня хватит сил удерживать его открытым, воюя при этом как минимум с одним древним фетчем, который пару часов назад проглотил мою магию как карамельку и даже не поперхнулся, мы в любом случае нарушим волю Королевы Мэб. И если она окажется там сама, я ничегошеньки, черт подери, не смогу поделать. У меня недостаточно сил, чтобы бросать ей вызов, тем более в самом сердце ее владений. У всего Белого Совета, чтоб ему пусто было, не хватит сил на такое. И мне нужно совершенно точно знать, где переходить на ту сторону, потому что на то, чтобы схватить ее и убраться, у меня будет в лучшем случае несколько минут. И я не имею ни малейшего представления о том, где она находится.

— Что вы сказали? — спросила она очень тихо.

— Что я не могу сделать этого, — ответил я. — Это верное самоубийство.

Черити словно застыла, выпрямившись.

— И вы предлагаете бросить ее там?

— Нет, — возразил я. — Но это означает, что мне придется искать помощь там, где я смогу ее получить. Возможно, у людей и созданий, которые придутся вам не слишком по вкусу. — Я покачал головой. — И вполне возможно, меня убьют прежде, чем я предприму попытку. И даже если я верну ее… за это, возможно, придется заплатить.

— Я заплачу, — сказала она. Голос ее звучал ровно, уверенно. — Ради Молли я заплачу столько, сколько нужно.

Я кивнул. Я не стал озвучивать еще одно: что даже если нам удастся вернуть Молли, неизвестно, останется ли к тому времени что-нибудь от ее рассудка. И что она нарушила Законы Магии, а значит, вполне может оказаться на полу в каком-нибудь глухом складе с черным мешком на голове, а Морган будет заносить меч для удара. Или, что еще хуже, силы, которые она использовала, могли уже искалечить ее душу.

Даже если мне удастся найти Молли и вернуть ее домой, мы могли опоздать с ее спасением.

Впрочем, всему свое время. Для начала надо было ее отыскать. Единственный способ сделать это — найти место, через которое фетчи вынесли ее в Небывальщину. География Небывальщины не похожа на географию нормального мира. Та часть Небывальщины, что соприкасается с пустым заброшенным складом, может находиться в мире духов черт знает как далеко от той части, которая соприкасается с оживленным детским садом через дорогу от склада. И, словно этого недостаточно, связи мира смертных и Небывальщины со временем меняют свое место — ведь меняется весь мир.

В Чикаго найдется тысяча мест, через которые фетчи могли перетащить Молли в свое логово. Мне предстояло найти одно-единственное. И найти его нужно в самое ближайшее время, прежде чем рассвет уничтожит слабые следы ее присутствия — мою единственную зацепку.

Кроме этого, был только один вариант: махнуть рукой и оставить девочку в лапах тварей, которых боятся даже кошмары.

— Мне нужно что-то ее, — произнес я, вставая. — Лучше всего волосы или обрезки ногтей.

— У меня прядь ее волос в детском альбоме, — сказали Черити.

— Отлично, — кивнул я. — Я заберу их у вас из дома. Где лежит альбом?

Она тоже встала.

— Я вам покажу.

Я колебался.

— Не уверен, что это разумно.

— Это моя дочь, мистер Дрезден, — возразила Черити. — Я иду с вами.

Я слишком устал, чтобы спорить. Я просто кивнул и начал спускаться с балкона. На полпути я подвернул ногу, пошатнулся и едва не упал.

Меня подхватила Черити.

— Это Томас, — сообщил я Черити, махнув рукой в сторону брата, поджидавшего нас у церкви. — Он опаснее, чем кажется.

— У меня черный пояс, — пояснил Томас.

Секунду-другую Черити, подняв бровь, смотрела на Томаса.

— Вы тот самый вампир Белой Коллегии, — сказала она, — который водил моего мужа в тот стрип-бар.

Томас одарил Черити белозубой улыбкой.

— Право же, приятно, когда тебя помнят. И работать с кем-то, у кого есть мотивация. — Он ткнул пальцем мне в грудь и добавил, понизив голос: — Для разнообразия.

Взгляд Черити не изменился. Он не был ни ледяным, ни дружелюбным. Казалось, он вообще лишен эмоций. Так смотрят на проходящих мимо больших собак — оценивающе, без экзальтации.

— Я ценю то, что вы бились плечом к плечу с моим мужем. Но я хочу также, чтобы вы понимали: то, кем вы являетесь, дает мне повод относиться к вам с подозрением. Пожалуйста, не делайте ничего, что могло бы усугубить эти мои подозрения. Я не игнорирую угрозы.

Томас поджал губы. Я почти ожидал, что взгляд его вспыхнет гневом, но этого не случилось. Он просто кивнул:

— Понято, мэм.

— Вот и хорошо, — сказала она, подходя к минивэну. — Вы поедете на заднем сиденье.

Я открыл рот, чтобы возразить, но Томас положил руку мне на плечо и покачал головой.

— Ее машина, ей и устанавливать правила, — негромко сказал он. — Я могу относиться к такому с уважением. Значит, и ты можешь.

Вот так мы забрались в машину и отправились обратно к дому Карпентеров.

— Как Мыш? — поинтересовался Томас.

— Лапа повреждена, — ответил я.

— Им пришлось чертовски здорово постараться, чтобы сделать это, — заметил он.

— Потому я и оставил его, — сказал я. — Довольно с него испытывать судьбу. И потом, он поможет Фортхиллу присматривать за детьми.

— Вот-вот, — хмыкнул Томас. — Интересно, мне одному начинает казаться, что Мыш не совсем обычная собака?

— Я всегда так считал, — улыбнулся я.

— Не уверен, что он полностью соответствует стандартам породы.

Черити оглянулась через плечо.

— На вид он похож на кавказца.

— Не может быть. — Я удивился. — Он что, еще и танцевать умеет?

Черити тряхнула головой.

— Это порода собак, выведенных в Советском Союзе, в горах Кавказа для охраны военных объектов. Одна из немногих пород, достигающих таких размеров. Только им положено быть гораздо агрессивнее, чем ваша собака.

— О, при необходимости он может быть очень даже агрессивным, — заверил я.

Томас углубился в вежливую беседу с Черити о породах собак, а я прислонился головой к стеклу и сразу уснул. Проснулся я, когда машина остановилась. Черити и Томас переговаривались, занося в минивэн какие-то вещи. Я снова задремал и не просыпался до тех пор, пока Томас не тряхнул меня за плечо.

— Мы приехали к тебе домой, Гарри.

— Угу, — пробормотал я. — Сейчас. — Я поморгал немного, прогоняя сон, и выбрался из машины. — Томас, — сказан я, — свяжись от моего имени с Мёрфи и скажи, что она нужна мне здесь и сейчас. И… вот… — Порывшись в кармане, я нашел там белую салфетку и маркер и написал на салфетке номер. — Позвони по этому телефону. Скажи, что я звоню с личным маркером.

Томас взял у меня бумажку и вопросительно посмотрел на меня.

— А конкретнее?