В принципе, пыль пришла сразу после взрыва, поэтому даже я, возможно, принял йодид калия слишком поздно и сейчас в моей щитовидке происходят процессы злокачественных новообразований. Это убьёт меня не сразу, но, с текущим нулевым уровнем медицины, наверняка. Одна надежда на Босха!

Босх, если вы не знаете, признанный мастер, самый загадочный из живописцев Запада. Его картины просто босхжественны!

Как-нибудь вам стоит почитать его биографию и посмотреть на его картины.

— Это что, АИ-2? — повертел Сашкин-старший аптечку в руке.

— Нет, их больше не производят, — покачал я головой. — Это АИ-4, в ней нет запрещённых веществ.

— И слава Господу! — ответил на это Сашкин-старший.

— Вот, это три комплекта ОЗК, — презентовал я ему три резиновых свёртка. — Пользоваться умеете?

— Резиновые дни не забуду никогда, — улыбнулся Александр Сашкин, отец семейства. — Спасибо тебе, Георгий Мартынович!

— Да не за что, это моя работа, — отмахнулся я от ненужных благодарностей.

Что за, нахер, «резиновые дни»? БДСМ-щик, что ли?

— Не соглашусь! — покачал головой Сашкин-старший. — Что-то я не вижу ни врачей, ни фельдшеров, помимо тебя. Не могли они все умереть, а это значит…

— Могли, — прервал я его грубо. — Я видел.

— О, прошу прощения, — зачем-то начал извиняться Сашкин-старший. — Куришь?

— Есть такой грешок, — ответил я.

— Тогда угостись, — протянул он мне пачку очень дорогих когда-то сигарет «Венатор». — Пройдём в соседнюю квартиру, я там курю обычно.

Зашли в прихожую. Жутковато вот так просто заходить на чью-то частную собственность, даже зная, что хозяева уже мертвы и не вернутся. Здесь кто-то спал, ел, мечтал, тосковал, радовался, уходил отсюда на работу, жил… А если из родительской квартиры кто-то сейчас устроил курилку? А я ведь дома так и не побывал! Сука!

Нервно закурил. Ладно, домой я схожу. Теперь по актуальным вопросам.

— Что-нибудь знаете о происходящем в гипермаркете «Магнетит»? — спросил я у задумчиво курящего Сашкина-старшего.

— А? — поднял он взгляд. — Да, знаю. Какие-то панки собрались там, специально привлекают мертвых и рубят, расстреливают, сжигают…

— Я тоже подумал, что они не случайно ночные концерты устраивают, — кивнул я. — Опыт?

— Он, само собой, — криво усмехнулся Сашкин-старший. — Сейчас всё вокруг него крутится. Я раньше охотился, неплохо стрелял. Но когда внёс в «Огнестрельное оружие» тридцать очков навыков, меня будто на стрельбище армейское отправило! Из всяких автоматов, пулемётов, винтовок стрелял — и всё это за секунды какие-то! Ухват ружья, оказывается, у меня не совсем правильный был, теперь правильно берусь. А когда взял «Чутьё штурмовика», вообще жуть какая-то началась! Я из своей двустволки теперь, когда стреляю, примерно знаю, как ляжет картечь. Обычно дело это не всегда предсказуемое, а сейчас я будто понимаю как оно будет наверняка. И всегда это оказывается правдой. Сверхъестественная штука…

— И сильно помогает? — поинтересовался я.

— Да вообще без этого не знаю как жил! — усмехнулся Сашкин-старший. — Могу согласованной картечью и за сто пятьдесят метров, если постараться, мертвеца достать. Это необъяснимо, но просто теперь знаю, как стрелять так, чтобы большая часть картечин оказалась во враге. Дальше по дистанции эффект меньше, а потом картечь убойность теряет.

— Что думаете о «панках»? — спросил я. — Они меня спасли, когда я на дерево от шустрых мертвяков забрался. Приглашали заходить.

— Не знаю, — пожал плечами Сашкин-старший. — Не доверяю я таким…

Понятно. Просто видел, сделал свои выводы и больше не интересовался. А ведь мог хотя бы аккуратно выйти на контакт. Мало ли, вдруг неплохие ребята?

Сходить стоит. Не станут же они мочить меня, раз спасли? Нет, вариант того, что меня оставили «на развод» тоже не стоит исключать…

Блин, лучше не рисковать… Ну их нахер, этих панков…

Нет, я спать не смогу, если не передам эти ОЗК и аптечки!

Похер, пойду. Пристрелят — я подохну за правое дело!

— Как думаешь, это НАТОвцы ракеты запустили или наши? — спросил вдруг Сашкин-старший.

— Наши, — уверенно ответил я. — От НАТОвцев и нам чего-нибудь сверху обрушилось.

— Тоже верно, — кивнул отец семейства. — А эти, ядерные зимы, осени и вёсны будут от такого? И если будут, то когда?

— Могут, — ответил я на это. — А когда — сильно зависит от того, какое количество зарядов скинули, какой мощности были заряды, сколько пыли поднимется в атмосферу, вообще там куча факторов, вплоть до сезонных направлений ветра. Есть ненулевой шанс, в свете текущего сезона, что всю пыль северными ветрами сдует на территорию соседнего Казахстана, а потом к Гималаям, а уже оттуда, обратными ветрами, обратно к нам. В этой ситуации сильно не везёт Казахстану. Но и мы тоже не самые счастливчики: посевное окно микроскопическое, а даже если кто-то засеется, то ядерная зима прикончит посевы посреди лета. И не будет никто сеяться, как я думаю…

— Ну да, мертвецы же… — вздохнул Сашкин-старший. — Какие вообще прогнозы на будущее?

— Нет уже будущего, но мы просто обязаны продержаться как можно дольше, — ответил я на это. — Иначе, какой смысл в принесённых жертвах?

— Тоже верно, — произнёс Сашкин-старший и замолк.

Повисла тишина, прерываемая тихим потрескиванием сигаретных затяжек.

— Ладно, пойду я к панкам, — засобирался я. — Мой долг как медицинского работника — передать им ОЗК и аптечки.

— Рискованно это, — покачал головой Сашкин-старший. — Зря голову можно сложить…

— Я не могу иначе, — ответил я на это утверждение.

— Вот такие как ты и сгорали первыми во время пика пандемии… — непонятно, то ли осуждающе, то ли одобрительно произнёс Сашкин-старший.

— Всё, я пошёл, — уронил я сигарету в пепельницу из жестяной банки из-под изрядно подза№%авшей меня кукурузы.

— Удачи тебе, доктор, — пожелал мне Сашкин-старший.

Итак было понятно, что мужик он не рисковый и подставляться из-за сомнительного удовольствия выполнения гражданского долга не будет. А ведь мог хотя бы предложить помощь, я бы всё равно отказался.

Покинув хрущёвку, взялся за поручень бельевой тележки и покатил её дальше.

Спустя час был в районе гипермаркета. Пришлось обойти стадо мертвяков, залипших у мурала в честь медработников, погибших в период пандемии. Неизвестный мне художник изобразил врача в окровавленном защитном костюме, причём так реалистично, что аж мертвяки залипли…

Третьей дорогой обогнув «ценителей искусства», добрался до гипера.

— Эй, стой! — окликнул меня неизвестный через громкоговоритель. — Ты кто такой? Военный что ли?

Это, видимо, из-за ОЗК. Ну да, б№%дь, ведь только военные их носят…

— Я привёз вам защитные костюмы и аптечки против радиации! — громко сообщил я невидимым пока обитателям гипермаркета.

Повисла тишина. Я оглянулся и заметил троицу до чёрной корки обкоптившихся где-то мертвяков, которые решили не покидать город и попытать удачу на его пустынных улицах.

Вытащил из поясной перевязи офисный скрамасакс и направился к ним. Три удара — три окончательных трупа.

+300 ед. опыта

— Подходи к главному входу! — донеслось до меня.

Я вытер скрамасакс одноразовой маской, набор которых таскаю в кармане, а затем взялся за тележку и покатил её к гиперу.

По пути обратил внимание на присыпанные песком лужи частично запёкшейся, частично подгнившей крови. Явно мертвецкая, я такое уже видел. Именно она воняет тухлятиной, причём сразу при покидании дохлого организма мертвяка.

Подъехал ко входу, навстречу мне вышел крепыш в камуфляже паттерна ВС РФ, с АК74М на плече. Угрозы во мне он не видел. Ну и правильно. Стал бы я угрожать тем, кому привёз средства защиты от радиации?

— Здоров! — приветливо оскалился он. — Как звать?

— Георгий, — ответил я.

— Меня родаки назвали Михаилом, но откликаюсь на Баца, — назвался парень.