— Даже из-за гор сюда бегут люди. Недавно я встретил пятерых. Искали дорогу. И говорить-то по-нашему не могут, знают лишь два слова — Дольчино и Гаттинара.

Раздались удивлённые возгласы:

— Должно быть, швейцарцы!

— Или германцы с Верхнего Рейна!

— А может, рудокопы с Монте Ферро!

— После разгрома крестоносцев отовсюду народ потянулся!

— Скоро сеньорам везде конец придёт. Ходят слухи, что Дольчино готовит поход на Рим.

— Говорят, здешние дворяне бежали в Новару и Верчелли.

— Ещё бы, братья разбили их войско. Папская армия почти вся уничтожена. В бою у Донна ди Радо взяты в плен сотни рыцарей.

— Что же с ними сделают? — поинтересовался Милано.

— Да уж без хорошего выкупа не отпустят. А пока, чтобы даром хлеб не жрали, потрудятся на полях общины. Почему бы и господам не покопать землю? Пусть привыкают, не всё воевать да людей грабить.

— Дольчино приказал не кормить тех, кто отказывается работать.

Впереди на дороге появился конный отряд. Милано Сола остановил лошадь, с тревогой глядя на приближающихся. Через минуту всадники окружили повозку и пешеходов.

— Кто такие? Что везёте?

Несколько человек в доспехах осмотрели лежащие на возу котомки.

— Свои, Пьеро, — сказал один из воинов. — Тут все их пожитки.

— К нам, что ли, в Гаттинару? — спросил начальник отряда.

Милано кивнул головой.

— Тогда смелей, ребята, путь свободен!

Вооружённые конники поскакали дальше. Крестьяне двинулись к Гаттинаре.

Вскоре Милано Сола и его дочь отдыхали в чистой, светлой комнате в новом доме кузнеца Стефано. Из большой кузни напротив доносилось равномерное постукивание молотов, звон железа. По улице то и дело проезжали гружёные повозки, проходили возвращавшиеся с полей гаттинарцы. У стола хлопотала раскрасневшаяся Марина.

— Верно, голодны с дороги? Подкрепитесь пока вином и хлебом, — говорила она отцу и сестре. — Мы не стряпаем теперь у себя, на всех готовят в общинной кухне. Сейчас должны звонить к ужину, тогда угостим как следует… Сбегай в кузню, Энрико. Скажи, что здесь гости из Кампертоньо, да загляни на обратном пути к Ремо, узнай, когда вернётся Джуффреди.

Мальчик бросился исполнять поручение. Анжела обняла сестру:

— Я так счастлива, что вижу тебя, Марина. Мы с отцом давно собирались к вам, всё ждали, когда подсохнут дороги.

— Как ты выросла и похорошела, сестрёнка. Я помню тебя совсем крохотной, а сейчас ты почти взрослая девушка.

— Ходят слухи, под Гаттинарой шли сильные бои, — обратился Милано Сола к старшей дочери. — С тех пор как до нас дошла весть о крестоносцах, мы не переставали тревожиться.

— Были трудные дни, — тихо произнесла Марина. — Даже мне приходилось браться за арбалет. Но, слава господу, всё обошлось. Теперь папские волки поджали хвост.

— Надолго ли? — покачал головой старик.

— Не волнуйся, отец. Дольчино не зря учит нас воевать. Даже мой Энрико умеет стрелять. Мы сумеем постоять за себя.

— А что Джуффреди? Не ранен ли?

— Джуффреди жив, здоров и стал добрым воином. Его выбрали сотником.

— Вот как! — не без гордости воскликнул Милано. — Я знал, он не посрамит нас. В роде Сола не было трусов.

За окном послышались громкие крики, показались женщины и дети. Все бежали к площади. В комнату ворвался Энрико. Глаза его блестели.

— Наши вернулись! Сожгли ещё три замка! Гонят пленных! — скороговоркой выпалил он.

Все поспешили на улицу.

На площади уже появился большой конный отряд. Анжела сразу узнала Дольчино и Маргариту, ехавших впереди. Широкоплечий воин в стальном панцире вёз за ними развёрнутый шёлковый стяг. На голубом полотнище ярко выделялось вышитое золотом солнце.

— Смотрите! Смотрите! — раздались в толпе голоса. — Опять отличился швейцарец Иоганн. Он дрался лучше всех и заслужил честь везти общинное знамя.

— Это не тот ли швейцарец, что принёс в мешке голову своего сеньора?

— Тот самый! Тащил её от берегов Роны.

— Отчаянный парень!

— Будешь отчаянным: у него на глазах повесили отца и братьев.

— А кто рядом с Лонгино Каттанео? Экая рожа и одет странно: ни купец, ни рыцарь.

Все обратили внимание на сухопарого человека в чёрном камзоле и круглом малиновом берете. Он уверенно сидел на лошади, с любопытством посматривая вокруг. Крупный нос, клювом выступавший под огромным выпуклым лбом, придавал его чертам ястребиное выражение. Вместо меча к поясу его был пристёгнут небольшой футляр, за спиной висел кожаный мешок.

— Это Ринальдо ди Бергамо, доктор из Верчелли, — пояснил один из гаттинарцев. — Он лечит от всех болезней и предсказывает судьбу по звёздам.

В толпе послышались одобрительные возгласы. Многие замахали руками, приветствуя учёного медика.

— Он тоже с нами!

— Да здравствует Ринальдо ди Бергамо!

В это время Анжела и Милано Сола увидели Джуффреди, ехавшего вместе с Паоло впереди нового отряда. Заметив своих, Джуффреди соскочил с коня.

Пока он обнимал отца и сестёр, на площади показались повозки с трофеями. За ними шли пленные. Феодалов и знатных рыцарей встретили свистом и улюлюканьем.

— Добро пожаловать, господа! — неслось со всех сторон. — Наконец-то добрались до Гаттинары!

— Взгляните на этого раскормленного барана, — смеялись над толстяком в бархатных портках. — Бедняга еле донёс сюда своё сало.

— Ишь как поглядывает! Точно пойманная гадюка.

— Ничего, здесь у него спеси поубавится!

— Откуда столько пленников? — поинтересовался Милано Сола.

— Тут сеньоры со всей округи, — пояснил Джуффреди. — Ещё вчера мы взяли штурмом Греджо, а утром захватили Альбано и Квинто. Сейчас путь на Верчелли открыт. От Новары до Бьелла не уцелело ни одного замка…

Вечером вокруг большого костра, пылавшего на каменном возвышении у часовни, собрались гаттинарцы. Под широким полукруглым навесом, сооружённым из рыцарских шатров и палаток, за празднично накрытыми столами ходили по кругу огромные оплетённые бутыли, привезённые в числе других трофеев.

— Отведайте мальвазии, — наполняя кубок, потчевала Маргарита соседа. — Я плохо разбираюсь в медицине, но думаю, после дальней дороги такое лекарство самое подходящее.

— Ничто так не восстанавливает силы, как глоток доброго вина, — согласился Ринальдо ди Бергамо.

— Святая истина, — отозвался сидевший напротив Амброджо Саломоне. — Если бы все лекари на земле придерживались этой теории и поменьше травили людей разной дрянью, на земле давно бы забыли, что такое болезни.

— Скажи, чем закончились твои опыты с серной пылью? — повернулся к медику Лонгино Каттанео. — Помогла она найти философский камень?

— Легче предсказывать невеждам судьбу по расположению планет, чем угадывать свойства веществ. Вместо золота я получил китайский порошок и чуть не взлетел на воздух. К счастью, вспыхнул лишь осадок на дне пробирки. Я отделался ожогом. Перекинься пламя на стоявшие рядом банки, от моего дома остались бы развалины.

— Неужели порошок вызывает столь сильные разрушения? — заинтересовался Дольчино. — Неплохо бы запастись им. — Он внимательно взглянул на собеседника. — В Верчелли против нас готовят новый поход. Ходят слухи, что папа обратился ко всем христианским государям и многие обещали послать войска. Не знаешь, кого они теперь прочат в кондотьеры?

— Пока отрядами командует племянник епископа Симоне Колоббьяно. Объединённые же силы возглавит монферратский маркиз. Он должен доставить из Алессандрии осадные орудия и привести семь тысяч воинов. К концу месяца рассчитывают собрать десятитысячную армию.

— Десять тысяч! — воскликнул капитан стрелков. — Чёрт бы их побрал!

— Надо было сразу наступать на Верчелли, — с досадой произнёс Паоло. — После разгрома союзников мы могли захватить город и двинуться на Рим. Но крестьяне предпочли разойтись по домам. Сев для них оказался важней победы.

Дольчино с участием похлопал юношу по плечу:

— Не горюй, пока плод не созрел, нет смысла трясти дерево, время — союзник тем, кто умеет ждать.