— Мне интересно. Ты же моя мама.

— Давай пообедаем вместе на неделе, — предложила Фредерика.

— Давай, — согласилась Дикси, все еще волнуясь, что мать в последний момент откажется.

— И… поздравляю тебя. Мальчик! Мне нужно поделиться с тобой жизненным опытом. — Глаза Фредерики лучились. Такой Дикси не видела мать никогда. — Хорошо, что я могу теперь хоть что-то сделать для тебя без взаимных обвинений. Мне пора.

— Я провожу тебя, — предложила Дикси и стала снимать фартук.

— Ничего, я найду выход. Фредерика подошла к дочери и ласково прикоснулась ладонью к ее щеке.

Это только начало… — подумала Дикси, когда за матерью закрылась дверь.

Она повесила фартук на крючок за дверью. Работать расхотелось.

Это только начало. Мальчик всех примирит. Шанс для всей семьи стать семьей. И лучшее, что могло случиться у нас с Феликсом!

«Матери моего сына» было написано на карточке, приложенной к букету роскошных темно-алых роз. Дикси смотрела на них, и сердце ее взлетало ввысь.

Она поставила цветы в спальне. Теперь же, переодеваясь и приводя себя в порядок к праздничному обеду, нет-нет да и поглядывала в сторону вазы, в которой с трудом поместился огромный букет. Все, что покупал Феликс, он покупал с размахом и словно на вырост.

Красные розы означают любовь, с нежностью подумала Дикси.

Феликс обещал вернуться с работы в половине седьмого. Дикси посмотрела на часы: шесть двадцать. Есть время помечтать. Дикси представила, как они с Феликсом проведут этот вечер. Сначала она подробно расскажет ему о визите к врачу, а потом они отправятся в ресторан. Столик заказан, его сервируют ее любимыми блюдами. Они с Феликсом отведают сегодня омаров, выпьют шампанского. Феликс не признает другого шампанского, кроме французского. Значит, будет «Клико».

Дикси надела только одно украшение золотой кулон, и полюбовалась на себя в зеркало. Она выбрала красное платье, достаточно облегающее, чтобы подчеркнуть ее изумительную фигурку, но довольно свободное, чтобы скрыть округлый животик. Вырез выглядел очень эротично, концентрируя внимание на высокой пышной груди, а маленькие пуговки только усиливали эффект. Дикси решила не мучить волосы прической, оставила их распущенными, как любил Феликс. Волосы волнами рассыпались по плечам.

Надев золотистые босоножки на спокойном каблуке и нанеся на запястья по капельке духов, Дикси спустилась в холл и направилась к дверям. Она хотела встретить Феликса на пороге, но дверь открылась раньше, чем Дикси подошла к ней. Феликс увидел жену и остановился.

Дикси тоже застыла. В лучах заходящего солнца Феликс показался ей прекрасным, как греческий бог. Она спросила себя, будет ли бороться за него, когда ребенок родится. И ответила: вероятно, да.

— Я не опоздал? — спросил Феликс. Дикси улыбнулась.

— Ты никогда не опаздываешь.

— А красное тебе к лицу!

Он закрыл дверь, подошел к Дикси, обнял ее и поцеловал.

— Ты счастлива?

— Да. И спасибо за розы. Они чудесны.

— Пожалуйста.

Феликс склонился к Дикси и снова поцеловал ее долгим нежным поцелуем, который лучше слов сказал ей, как счастлив ее муж.

Неожиданно Феликс подхватил ее на руки и закружил по комнате, на руках отнес на диван.

— Ну, рассказывай! — нетерпеливо попросил он.

Когда подробнейшая саrа подошла к финалу, Феликс нежно погладил живот Дикси и лукаво заметил:

— Думаю, это будет настоящий мужик.

— Надеюсь, такой же, как ты…

— Гм… — Он придвинулся ближе.

— А что ты думаешь о его потенции? — лукаво спросила Дикси.

— Раз моя потенция доказана… — начал Феликс и, не закончив фразы, расстегнул верхнюю пуговку на ее платье. — Хотя, наверное, тебе нужны еще доказательства?

— Обед, Феликс…

— Подождет. И к тому же предвкушение удовольствия — это не меньшее удовольствие. Шампанское, омары, экзотические фрукты…

Он уже гладил обнажившуюся грудь.

— Только чуть-чуть шампанского… — простонала Дикси, сдаваясь. — Ребенку вредно…

— Чуть-чуть… — Феликс поцеловал ложбинку между восхитительными бугорками. — Чуть-чуть сейчас. На самый кончик языка, и капельку потом.

Дикси успела подумать, что после рождения ребенка никому и никогда не отдаст своего Феликса.

Эту мысль она лелеяла всю дорогу до ресторана. Они выбрали заведение, которое славилось изысканной кухней, лучшими в Лондоне морепродуктами и впечатляющей картой вин.

Феликс и Дикси так были поглощены друг другом и собственным счастьем, что ничего вокруг не замечали. Они праздновали, смеялись и наслаждались обедом, превращенным в феерию.

Любимое французское шампанское, словно иголочками, приятно покалывало язык. Лобстер оказался настолько вкусным и сочным, что совсем не требовал соуса. Фрукты изящно оттеняли вкус основных блюд и создавали утонченный контраст вину.

Дикси и Феликс не замечали никого вокруг. Им было не до посетителей ресторана. Поэтому для обоих появление Хилари Дебнем оказалось сюрпризом.

Мать Феликса словно из воздуха возникла прямо рядом с их столиком.

— А вы неплохо проводите время!

— Мама? — удивился Феликс. — Надеюсь, ты здесь не одна?

— День рождения подруги. — Хилари мотнула головой в сторону столика, за которым сидели три леди.

— Вы, наверное, довольны вечером? — спросила Дикси, стремясь спасти беседу, которая явно не клеилась: в голосах матери и сына звучали раздраженные нотки.

Хилари вернула Дикси улыбку, еще более фальшивую.

— Кажется, праздник как раз у вас.

— Да! — выпалила Дикси, не в силах дольше утаивать радостную новость. — Ребенок, которого мы ждем, — мальчик!

Насмешливая улыбочка Хилари привела Дикси в недоумение.

— Так-так… — протянула мать Феликса. — Максимилиан Харленд дождался наконец законного наследника! Удачный ход, Феликс! Ты неплохо считаешь, дорогой. Вот и пригодились азы генетики. А я-то думала, что твой университет — пустая трата времени!

— Вообше-то трудно управлять природой, мама…

Но Хилари, казалось пропустив его замечание мимо ушей, продолжила:

— Ты доволен? Ты ведь сделал то, что твой отец не смог в супружеской постели!

Лицо Феликса окаменело.

— Прекрати! — зло потребовал он. Дикси захотела вскочить и сбежать в дамскую комнату, но Хилари повернула к ней искаженное злобой лицо и теперь обращалась явно к ней, хотя до Дикси никак не доходил смысл слов.

— Пять дочерей! Пятерых дочерей родила ему законная жена! Ах, я ошиблась, прошу прощения! Только четырех. И одну незаконную. Как ты думаешь, детка, почему Феликс женился на тебе? Он женился, потому что ты ему — не сестра. Феликс чтит закон, и жениться на единокровной сестре было бы проблематично даже для него.

Значит, Феликс не женился бы на мне, будь я родной дочерью Максимилиана, ошеломленно подумала Дикси. Потому что… потому что… Феликс — сын Максимилиана Харленда! Плоть от плоти тирана и деспота, искорежившего мою жизнь! Так это Максимилиан был любовником Хилари? Отец Феликса…

— Ради Бога, мама, оставь свою злобу при себе!

Феликс вскочил на ноги, лицо его пылало.

Нисколько не смутившись, Хилари снисходительно похлопала его по плечу.

— Поздравляю, сынок. Теперь ты значительно продвинулся в выполнении своего плана и в осуществлении моей мечты! Максимилиан перевернется в могиле!

Феликс схватил ее за руку и, с силой притянув мать к себе, прошипел:

— Я, кажется, заплатил тебе за молчание. Всеми юношескими годами, мама. Обещаю, что ты тоже заплатишь, если еще хоть раз затронешь эту тему!

Голос его звучал угрожающе. Хилари, осознав, что зашла чересчур далеко, быстро ретировалась за свой столик. Ее подруги сидели с неестественно прямыми спинами и старательно делали вид, что ничего не видели. Слава Богу, до них не долетел диалог матери и сына, но и увиденного вполне достаточно, чтобы сделать вывод: не все спокойно в семье Дебнем.

Дикси могла видеть, слышать, даже думать. Но тело не слушалось ее. Она словно окаменела снаружи и замерзла внутри.