— Ты говорила, наниты могут уничтожить имплант?

— Да. Необходимо твое прямое указание.

— Считай я его тебе дал — ответил я, облачаясь в технический скаф — игры кончились. Теперь они за нас возьмутся всерьез.

Боль исчезла, а на шее под кожей словно черви шевелились. Не очень приятное ощущение.

Войдя в рубку и разместившись в пилотском ложементе, я развернул перед собой тактическую схему системы. Поле обломков огромным рваным кольцом медленно вращалось вокруг звезды. Бот под управлением искина двигался по вытянутой дуге в своеобразную впадину, раскрашенную серыми и желтыми маркерами обломков, согласно выданного на станции задания по доставке остова легкого крейсера. Обходя стороной огромный полуостров, далеко выступающий из основного поля. Его основу составляли туши линкоров и линейных крейсеров, что когда-то в пылу схватки сцепились здесь в несвойственном для них ближнем бою. Приблизив изображение я смог убедиться, что схватка была жаркой. Некоторые корпуса были сцеплены вместе. Израсходовав боезапас, они шли на таран, стараясь утащить противника с собой на встречу к богам пустоты.

Красной пунктирной линией на тактической карте был отмечен курс корвета класса «Нарум», что шел на перехват. Корвет хоть и относился к малым кораблям, вооружение имел более серьезное, чем у фрегата, что составляли основу малых межсистемников. Данная модель несла на себе четыре малых реглайна[8] и одну пусковую установку средних противокорабельных ракет. Мой бот ему на один укус, но я не думаю, что он меня уничтожит. Скорее всего, у него приказ взять меня живым и поэтому я могу не опасаться получить ракету в хвост. Несмотря на то, что корвет на много крупнее моего технического бота, его скорость на много выше и если ничего не предпринять, то шансов оторваться у меня не каких.

Оценив сложившийся расклад я перехватил управления у искина и заложив разворот пошел кротчайшим путем к раскрашенным ярко-красными маркерами месту гибели космических левиафанов. Мне предстояло преодолеть пару сотен километров свободного космоса и войти в поле обломков. Там появится крохотный шанс оторваться от преследователей.

Расчет был прост, искин есть искин, хоть и имеет интеллект, но все же это машина и его логику просчитать не сложно. Невооруженный бот явно будет второстепенной целью после вооруженного до зубов корвета. И тот кто сунется за мной, тот примет на себя гнев все еще несущих боевое дежурство искусственных интеллектов, отвлекая внимание от меня.

Выжимая из корабля все, на что он был способен я несся на встречу обломкам рискуя спалить движки. Корвет азартно догонял. Стоит мне войти в зону поражения его орудий и все, забег окончен, мне останется только героически погибнуть отражая абордаж. Ну, или стать пускающим слюни идиотом, после глубокого ментасканирования.

Я успел! Войдя в режим полного слияния, буквально втиснулся в огромную сквозную пробоину в теле мертвого линкора, рискуя распороть внешнюю обшивку об торчащие словно акульи зубы острые куски его брони и внутренних конструкций. Пилот корвета совершил ошибку в самый последний момент, в азарте погони осознав, что не успевает, он одновременно дал залп и включил форсажное ускорение, сбивая себе прицел. Втискиваясь в пробоину, я различил цепочки попаданий его орудий на броне линкора буквально в нескольких десятках метров от моего корабля.

Дальше была чехарда. Используя преимущество в маневренности и малые размеры бота, я совершал хаотичные маневры, сбивая прицел пилоту корвета. Протискивался среди мертвых кораблей в самых узких местах, заставляя его огибать препятствия и разрывая дистанцию. Режим нейросенсорного управления позволял творить невозможное, но долго так продолжаться не могло. Осознавая, что уже побил все рекорды по продолжительности нейросенсорного контакта, я растирая юшку, что ручьем бежала из носа, ждал когда меня вырубит. Восприятие скакало от сладкого тумана до резкой четкости, когда казалось, что я могу рассмотреть каждую трещину и царапину на промелькнувшем мимо на огромной скорости очередном мертвом корабле.

Уже потеряв надежду и почти смирившись с неизбежным, я увидел долгожданное чудо. Увлекшись погоней в предвкушении добычи пилот корвета забыл об осторожности смело закладывая вираж в непосредственной близости от казалось бы мертвого корабля. Но тяжелый крейсер прорыва класса «Тинао» был еще жив. Вспышки лазеров турелей ПКО осветили черноту космоса, слизнув щиты корвета в доли мгновения. Пилот корвета растерялся на мгновение, и это мгновение для него стало роковым. Попытка уйти в противозенитный маневр не удалась, и повторная вспышка рассекла корвет на несколько не равных частей. Затухающим сознанием я отстраненно удивился отсутствию дополнительных спецэффектов. Не было взрывов пламени, нет. Словно несколько джедаев взмахнули световыми мечами и корвет распался на несколько неравных частей, что продолжили полет, плавно разлетаясь в стороны.

Глубина, глубина я не твой!!!

Сознание возвращалось толчками. Боль была единственным моим чувством. Казалось, что кто-то просверлил небольшое отверстие в моей голове и аккуратно, не торопясь заливает в него раскаленный свинец. Сквозь черноту закрытых век бежали строки отчета о повреждениях нейросети, что спасая меня идиота, приняла на себя основной удар чрезмерной продолжительности нейросенсорного контакта. В душе заскребли кошки.

— ЛИСКА! Лисенок ответь, пожалуйста! — мысленно кричал я, но она не отвечала. Лишь сухие строки отчета дополнились списком критических ошибок.

Лишь не сильно обнадеживающая запись в самом конце, оставляла надежду:

«ПОПЫТКА ВОССТАНОВЛЕНИЯ СИСТЕМЫ! ОЖИДАЙТЕ!»

Ни тебе строки загрузки, не времени сколько ожидать. В душе разлилось горькое чувство тоски и одиночества. Я неожиданно осознал, насколько стала мне близка виртуальная девчонка. Уже давно став мне младшей сестренкой она была той самой ниточкой, что не давала мне сорваться в пропасть отчаянья и безнадеги. Мне казалось, что кто-то просто вырвал кусок моей души. Дав искину бота распоряжения заглушить все системы я, опираясь на стены единственной рукой, побрел в каюту. Войдя в эту конуру, я активировал кровать и завалившись на нее, провалился в состояние полубреда, потеряв чувство реальности и времени. Мысли в моей голове обретали форму, образы и кажется, становились материальны, увлекая мой разум в пучину сумасшествия.

Трое суток я провалялся в беспамятстве, видно не смотря на все усилия Лиски, мой мозг все же получил значительные повреждения. Да и отчет нейросети о проведенных процедурах и израсходованных материалах на эти самые процедуры по восстановлению моей тушки, подтверждал мои догадки. Отдельным списком шли необходимые вещества и микроэлементы для пополнения запасов и восстановления колонии нанитов в моем организме. Если нормальным языком, мне требовалось усиленное питание в ближайшие несколько суток для полного восстановления организма. Мой желудок был полностью согласен с мнением нейросети, выдавая музыкальные рулады и подталкивая меня к пищевому синтезатору, а лучше к запасу сухих пайков. Лиска по-прежнему не откликалась, и на душе скребли кошки.

Закончив с уничтожением продуктового запаса, я отправился в рубку. Необходимо оценить обстановку и выяснить куда меня занесло за то время, что я валялся в отключке. Туповатый искин бота сообщал о множественных столкновениях с небольшими обломками, которые не нанесли повреждений системам корабля. Благо внешнее бронирование у бота было на достойном уровне. Каждое столкновение это толчок, а с учетом отключенных двигателей как маршевых, так и маневровых, куда затолкали меня эти обломки, одному богу известно.

Разместившись в пилотском ложементе, запустил системы пассивного сканирования. Обзорный монитор ожил и дал картинку окружающего пространства. В верхнем правом углу отображалась тактическая схема окружающего пространства, доступная слабеньким системам пассивного сканирования. Сфера не превышала в диаметре пятьсот километров. По меркам космического пространства я был слепым котенком, но в данной ситуации этого было достаточно. Я надеюсь, что корпоранты зафиксировали энергетические вспышки во время боя и посчитали, что я погиб вместе с корветом.