Через пятьдесят одну секунду она оказалась рядом со вторым пузырем. Он был крупнее первого, так что и воздуха она смогла набрать больше.

Прикосновение коленей скелета повело Чекс вправо; пол пещеры ушел куда-то вниз, потом еще раз в сторону и вверх, к третьему пузырю. Чекс поняла, почему Косто выбирает такой странный путь — чтобы не позже чем через минуту достичь очередного пузыря! До чего же умен этот скелет!

От холодной воды ноги у Чекс занемели и вот-вот готовы были подогнуться, но тут, к счастью, тоннель закончился. Чекс высунула голову из воды и поняла, что они уже на противоположном берегу. Путь пройден!

Вся дрожа, Чекс выбралась на берег. Она бы совсем з-замерз-зла, но чувство горячей благодарности к скелету своим теплом согревало ее. Он помог одержать ей тройную победу: над рекой, над холодом и над злой теткой Клау.

— Вот найдем мы тебе проводника, — вздохнула Чекс, — вернешься ты домой.., и некому будет провести меня назад через тоннель.

— А я задержусь здесь и проведу тебя! — бодро заявил скелет. — Ведь в тоннеле так интересно!

Интересно? Ну да, ведь скелеты не боятся ни холода, ни темноты.

Через какое-то время Чекс снова полезла вверх по склону. Темный тоннель, ледяная вода.., это отходило все дальше и дальше. Чекс давно согрелась — уж слишком много энергии забирала прогулка в гору. Может, в конце концов удастся достичь вершины!

Сколько же она потратила времени? Один день ушел на путь к отцу, еще один на то, чтобы добраться до горы. Если на подъем к вершине тоже уйдет день, тогда на переговоры с крылатым чудовищем останется.., тоже один! Потом три дня на обратный путь. Выходит, все идет как надо.., пока. Она вернется, как назначено, и ее будут ждать копуша и Эхс… Эхс…

И тут ей припомнилось, по какой причине Эхс не смог явиться на их предыдущую встречу. Нелепое стечение обстоятельств! Из-за этой старой Ветошки Эхс мог погибнуть! Но он тоже глупец — нашли, мол, на меня проклятие, вдруг оно обернется благословением. Нет, есть в этих людских существах что-то такое.., не правильное, толкающее их к каким-то непонятным действиям. Где было проклятие, там будет благословение — подумать только!

Но Эхс выжил внутри гипнотыквы и даже привел изнутри кое-кого, кто очень помог ей, кентаврице Чекс. Смешно, но для нее проклятие Эхса действительно обернулось благословением.

Однако не только Косто пришел с Эхсом, но и медная девушка. Насколько Чекс поняла, род медяков обладает особым даром — заглаживать вину перед кем-либо при помощи поцелуев. И медяшка Роза, очевидно, и применила это колдовство поцелуйного заглаживания к Эхсу. Умные кентавры ценят прежде всего разум и практичность, а глупые люди так и тают от красоты и ласки. В этом еще раз проявляется их слабость. Иногда Чекс просто становилась в тупик перед вопросом: как людям все же удалось выжить в Ксанфе, и не просто выжить, а стать здесь главными? С другой стороны, в людях бесспорно есть хорошие качества. Вон Эхс принял ее безоговорочно, да еще с помощью своей магии защищал от опасностей и тем самым проявил куда больше благородства, чем умные кентавры. Нет, она не собирается осуждать людей. У них есть недостатки, но, может быть, когда-нибудь, со временем они уравновесятся достоинствами, и все станет хорошо.

Итак, медяшка Роза поцеловала Эхса, чем тот, очевидно, был сражен. Вот уж подлинное проклятие! Но насмешнице судьбе было угодно, чтобы Эхс как раз от этого проклятия и превратился в растаявшее эскимо. А может, все-таки не проклятие, а благословение заставило Эхса оказаться в тыкве?

Но тогда оно обладало, наверное, невиданной силой, потому что благословение проклятора не может быть слабее его проклятия.

Все эти «за» и «против», все эти размышления так увлекли Чекс, что, и поднимаясь по склону горы, она продолжала размышлять. Ну хорошо, предположим, Эхса поразило чрезвычайно сильное благословение. Благодаря этому благословению, появился Косто и вот сейчас помогает ей. Эта помощь тоже какой-то кусочек сладкого пирога, главная часть которого досталась, конечно же, Эхсу. И Роза.., в развитии событий она сыграет, возможно, куда более важную роль, чем сейчас кажется.

Но ведь родной мир Розы — это мир гипнотыквы. Она непременно должна вернуться туда.

Здесь, снаружи, ее существование столь же призрачно, как существование Эхса внутри; она или вернется к своим, или.., погибнет. И все это как-то связано с Эхсом. Но как?

Допустим, между ней и Эхсом и в самом деле вспыхнуло какое-то чувство… А что, Роза хоть и сделана из металла, но в остальном ее от настоящей девушки не отличишь. Вдруг Эхс не захочет с ней расставаться? А расставание неизбежно… Хотя почему неизбежно? В Ксанфе есть гипнотыква-зомби! Говорят, что неживой, входя в нее, может выйти живым…

Существо из гипнотыквы выходит наружу, и живет здесь долго и счастливо — были ли в Ксанфе такие случаи? Чекс что-то не припоминала. Если бы нечто подобное случилось в прошлом, то мама Чем обязательно бы рассказала ей.

— Косто, — решила обратиться к обитателю тыквы Чекс, — а что с тобой будет, если ты не сможешь попасть внутрь?

— Я просто медленно исчезну, — охотно пояснил Косто. — Ведь я — не более чем призрак, творение плохих снов.

— А Роза.., она могла бы остаться, если бы захотела?

— Для этого ей пришлось бы обрести душу;

— Обрести душу?

— Мы, обитатели Мира Снов, лишены души. И этим-то мы и отличаемся от вас, живущих снаружи.

Будь у нас душа, мы бы стали совсем живыми и смогли бы жить здесь.

И тут Чекс вспомнила историю кобылки-страшилки по имени Ромашка.

— А моя мама когда-то отдала половину своей души лошадке Ромашке. Да, действительно, в Мире-По-Ту-Сторону очень многие хотят обрести душу…

— А потом, когда Ромашка вышла из тыквы, у нее появилась и вторая половинка, — добавил скелет. — Но случай Ромашки — это исключение.

— Но все равно, если кто-то подарит тебе хоть половину души, — ты сможешь жить, как живем мы? — снова спросила Чекс.

— Конечно смогу, но я не хочу. Уж слишком здесь у вас хлопотная жизнь, слишком тяжелая.

Чекс кивнула. Она думала о своем. Теперь-то ей ясно, с чем предстоит столкнуться Эхсу. И она, кентаврица Чекс, ему поможет.., если благополучно одолеет этот подъем. Сам Эхс не разберется, а только еще больше запутается. Нет, тут нужен холодный кентаврский ум.

Погрузившись в размышления, Чекс не сразу заметила, что тропка стала гораздо уже, а склон куда более отвесным. Продвигаться вперед становилось поэтому все труднее. И наконец, Чекс вынуждена была остановиться.

— А нет ли поблизости отсюда какого-нибудь тоннеля? — спросила она у скелета.

— Тоннеля нет, — ответил скелет.

— Что же делать? Я не могу двигаться дальше.

По отвесной скале мне точно не взобраться, да еще и тропинка стала такой узкой, что я на ней просто не умещусь.

— Я бы уместился, — сказал скелет.

— Ты бы уместился, — согласилась Чекс, — но до вершины должна добраться именно я. С тобой крылатые чудовища не станут говорить, ведь у тебя нет крыльев.

— А по веревке?

— У меня нет с собой веревки. Есть только лук и стрелы. И не смогу я удержаться на веревке. Вот мой дед Честер смог бы — у него очень сильные руки. Ох, как я жалею, что не могу взлететь!..

— А если ноги твои не будут скользить, сможешь тогда подняться дальше? — спросил скелет.

— ..Ну, была бы у меня веревка… — не слушая его, размышляла Чекс, — так здесь ее не к чему привязать…

— А я сейчас взгляну, — расслышав ее слова, сказал скелет.

Он слез со спины Чекс, пошел по тропинке и вскоре исчез за поворотом.

Потом он вновь появился и сообщил радостно:

— Там дальше есть скала. Я мог бы за нее уцепиться.

— Благодарю, очень за тебя рада, — стараясь скрыть иронию, ответила Чекс.

Они потихоньку пошли дальше и подошли к скале, о которой рассказал Косто.

— Вот и скала, — сказал скелет. — Сейчас я уцеплюсь за нее, а ты меня ударишь, только бей посильнее.