— Ее величество королева! — провозгласил Адали, провожая королеву Анну в гостиную покоев Жасмин. Та поспешно поднялась с кресла у огня и низко присела.

— Вы оказываете мне огромную честь, ваше величество.

— Дайте-ка посмотрю на вас, дитя мое! — воскликнула королева и, взяв в ладони лицо Жасмин, окинула его внимательным взглядом. — Так я и думала! Ну и притворщица же вы, дорогая! Но теперь пора прекратить своевольничать! Я не смогу помочь вам, коль вы сами этого не хотите. Сен-Дени непрерывно нудит, что у нега снова нет возможности поухаживать за вами. Я едва удержала короля от очередной глупости. Придется вам следующие несколько недель выносить общество этой дряни, маркиза Хартсфилда, ничего не попишешь.

— Если бы только король… — начала Жасмин.

— Знаю, знаю, — утешила королева. — Если бы только мой Джейми не вмешивался в чужие дела, вы с графом Гленкирком благополучно поженились бы в июне. Вы любите его, правда?

Жасмин кивнула.

— Нам лучше сесть, — решила королева и, повернувшись к Адали, велела:

— Принеси выпить что-нибудь повкуснее, Адали!

— Сейчас, ваше величество, — поклонился евнух. Женщины устроились у камина, и королева продолжала:

— Мы со Стини пришли к соглашению и стали вашими верными союзниками, дорогая. Кроме того, я пришла сообщить о новом осложнении. Граф Бартрам просит короля назначить его опекуном маленького Чарлза Фредерика.

— Кто он? — спросила Жасмин.

— Протеже Роберта Сесила, много лет верно служивший королю. Он начинал карьеру еще при Бесс, но недавно потерял расположение моего супруга из-за жадности и ревности Сен-Дени и глупости графини Бартрам, очевидно, еще большей простушки, чем я. По-видимому, граф уверен, что если король доверит ему заботу о нашем внуке, значит, подарит и свою благосклонность. Джейми, конечно, вовсе не намерен делать ничего подобного, но вы знаете, как он мягкосердечен. Не способен решительно отказать бедному лорду Стоуксу. И хотя его величество не вернет графу Бартраму свою милость и собирается отказаться от его услуг, поскольку тот питает тайные симпатии к пуританам, все же помнит о том, сколько сил Ричард Стоукс отдал на процветание короны. Он раздумывает, как бы поделикатнее удалить графа от двора.

Ну а пока мы со Стини решили использовать просьбу лорда Стоукса в наших интересах и намекнуть Сен-Дени, что король передает опеку над вашим сыном графу Бартраму. Маркиз, конечно, попытается узнать у его величества, правда ли это, но король будет давать уклончивые ответы, ходить вокруг да около, пока не придумает, как проще всего избавиться от графа. Сен-Дени при этом будет мучиться выбором, что для него важнее — богатая жена или влиятельные связи.

Королева рассмеялась и с благодарностью приняла кубок душистого вина от подоспевшего Адали.

— У вас лучший погреб в Лондоне, дорогая Жасмин, — заметила она, сделав глоток. — Ну, как вам наш маленький заговор?

Жасмин долго молчала.

— По-моему, — вздохнула она наконец, — вы с Вилльерзом недооцениваете маркиза. В определенных обстоятельствах он очень опасен. Пока Сен-Дени приходится соперничать лишь с Джеймсом Лесли, которого он ухитрился отослать в Шотландию, но если маркиз уверится, что кто-то хочет получить на воспитание моего сына…

Жасмин снова замолчала, постукивая пальцем по ручке кресла.

— Сен-Дени? Опасен? — снова рассмеялась королева. — О нет, дорогая! Пирс просто-напросто честолюбивый юнец, стремящийся к власти и богатству, совсем как наш милый Стини. В конце концов вы выберете Гленкирка, а король даст маркизу другую наследницу в жены вместе со своим благословением. Сен-Дени вернется в свое имение, и мы никогда больше о нем не услышим.

— Мадам, он предложил мне остаться при дворе после свадьбы, — сказала Жасмин королеве. — Думаю, ваше величество правы в том, что он амбициозен. И больше всего на свете жаждет могущества.

— Правда? Как интересно, — рассеянно протянула королева.

Она высказала все, с чем пришла, и теперь не могла придумать новую тему для разговора.

— Вы послушаетесь меня, дорогая? — с тревогой спросила Анна. — Начните хоть чуть-чуть поощрять Сен-Дени, пусть и ненадолго. Вместе мы сумеем с ним справиться.

— Как вам будет угодно, ваше величество, но самой мне нужно лишь одно — стать женой Джеймса Лесли.

— Вот и прекрасно.

Королева допила вино и, поднявшись, сказала:

— Мне пора, дорогая. Вы чудесно выглядите, встретимся на субботнем маскараде.

— Мадам, через несколько дней из Королевского Молверна приедут мои дети, — сказала Жасмин, тоже вставая. — Мне кажется, что это хороший способ держать Сен-Дени на расстоянии.

— Как восхитительно остроумно! — фыркнула королева. — Подозреваю, что Сен-Дени вряд ли понравятся такие соперники!

— Да, — улыбнулась Жасмин. — Он уже предложил отдать на воспитание Индию и Генри. Но я, разумеется, воспротивилась.

— Мерзкое чудовище! — охнула королева. — Вам известно, как я отношусь к этому гнусному обычаю! Вы совершенно правы!

И, поцеловав Жасмин в щеку, королева отправилась во дворец. Следом за ней явился Сен-Дени с очередным букетом. Жасмин вела себя так, как просила королева. Зарывшись лицом в душистые цветы, она восхищалась ароматом, думая, что у Сен-Дени явно не хватает воображения. Он никогда ничего не приносил, кроме букетов, а это означало, что маркиз либо беден, либо крайне скуп. А скорее всего и то и другое.

— Меня только что навестила королева! — весело произнесла Жасмин. — Справилась о моем здоровье и пригласила на маскарад в субботу. Надеюсь, вы будете сопровождать меня, милорд? — спросила она, награждая его улыбкой.

— А что вы наденете? — заволновался он. — Наши костюмы должны сочетаться.

— Я не могу за такой короткий срок раздобыть приличный костюм, милорд. Надену простое платье из ярко-синего шелка. Но выбор маски предоставляю вам. И хочу самую красивую. Мы должны затмить всех, милорд!

Жасмин снова улыбнулась. Маркиз не верил своим ушам. Она не только мила и обходительна, но и просит его об одолжении.

— Клянусь, у вас будет лучшая маска в Лондоне, — посулил он и, вернувшись домой, тотчас разыскал брата.

— По-моему, ее ненависть немного ослабела, Кипп. Сегодня мадам была на редкость уступчива. Перед моим приходом у Жасмин была королева и, видимо, посоветовала ей отнестись серьезно к моему предложению. Я думал, что ее величество покровительствует Вилльерзу, но, кажется, ошибался. Кстати, кто делает лучшие маски в Лондоне?

— Некий Барроу, что живет у Сент-Джеймского дворца.

— Немедленно к нему! Пусть сотворит нечто необыкновенное! Они должны быть готовы к субботнему маскараду во дворце, — велел маркиз сводному брату.

— Но он заломит огромные деньги, особенно еще и потому, что времени остается совсем мало, — возразил Кипп.

— Барроу не откажет королевскому фавориту, — самоуверенно заявил Пирс. — Кроме того, женившись на Жасмин Линдли, я стану первым богачом Англии!

— Если женишься, — поправил Кипп.

— И ты еще в этом сомневаешься? Она пойдет со мной к алтарю и в брачную ночь будет наказана за своевольство и упрямство, верно, Кипп?

— Как именно? — допытывался брат.

— Перебросим ее через козлы, те, что в потайной комнате, и заставим раздвинуть ноги как можно шире. Потом я начну охаживать ремнем ее зад, пока не выступит кровь. Пусть кричит и рыдает, никто, кроме нас, не насладится ее воплями. А ты в это время будешь играть ее прелестными грудями, чтобы она разрывалась между болью и блаженством и поняла наконец, что одно без другого не бывает. Такая женщина, как Жасмин, несомненно, скоро найдет вкус в этих забавах. Ну а когда она будет готова, я возьму ее сзади, не позволив разогнуться.

— А ты разделишь ее со мной, как остальных? — спросил брат.

— Не сразу, милый мой, не сразу, подождешь, пока она мне надоест, но я позволю ей ласкать тебя ртом, Кипп. Вместе мы покажем гордой красотке, кто ее господин. А через год-другой, когда нам удастся как следует объездить ее и приучить к послушанию, посвятим в тонкости искусства властвовать и покорять. Подумай только, Кипп! Мы втроем сумеем заманить прелестных дев и красавчиков юнцов в сети запретной любви! Как это будет чудесно!