Сокнард зашел в шатер, все еще держась за живот, но как только он увидел свою сестру, его еще больше поразил приступ смеха.

– А я уж думал, что меня вряд ли, что сможет позабавить в этой жизни, – сквозь смех начал говорить он. – Сначала испуганный голый раб, а затем рассерженная, злая и недовольная моя сестра, от которой впервые сбежал любовник. Ой, Тарен, я сейчас точно лопну, у тебя такой рассерженный вид, что ты сейчас готова все вокруг огнем залить, в том числе и себя.

– Заткнись Сокнард.

Разгневанная Тарена метала молнии и готова была сейчас спустить ни один десяток заклятий, которые так и рвались с ее искрящихся рук. В это время, за ширмой, вновь раздался тихий шум, и орийка подобной дикой кошке молниеносно оказалось возле нее. Отбросив ее в дальний угол, словно та была сделана не тяжелого дерева, а из тростника, она остановилось пред замершей в угле девушкой.

– Так это ты все испортила, – злостно прорычала она. После чего стала избивать ногами девушку, которая жалась в угол и старалась закрыться от яростных ударов.

Вид обнаженной и агрессивной сестры, подействовал, возбуждающи на Сокнарда. И он, довольно оскалившись, приблизился к разгневанной сестре, которая сейчас своим обнаженным телам походила на разъяренную дикую лань. Он тихо подкрался к ней и мягко обхватил ее за плечи.

– Ну, хватит Тарен, – с тихим урчанием зашептал он ей на ухо, при этом немного грызя его своими клыками. – Будет тебе так убиваться из-за кого-то раба. – Да оставь ты эту девку в покое. Она тут совершено не причем, – и он силой развернул ее к себе, не давая нанести орчанке еще один удар. Взгляд орка оказался прикованным к пышной шумно вздымающейся груди, которая стала туманить его разум.

Теплые прикосновения брата, заставили Тарену, не много остыть, и она сейчас смотрела на его довольное лицо, большие глаза которого, жадно пожирали ее обнаженную грудь. Она вновь ощутила, охватывающую ее волну желания, и с удовольствием смотрела на Сокнарда, который зачаровано, любовался ее стройным телом и таил от вида ее прелестных форм.

– Как ты прекрасна сестра, – и губы Сокнарда впились в орийку страстным поцелуем.

Тарена ощутила исходящий от них жар, и отдалось поглощающему ее возбуждению, которое накатила на нее с новой силой.

Мелена, избитая жесткими ударами сидела в углу и смотрела, как орки придаются своим утехам. Из ее глаз катились крупные слезы, но на губах играла еле заметная улыбка, а руки в это момент нежно поглаживали живот.

Андрей никем не сопровождаем, охваченный черными мыслями, добрался до своей камеры. Как ни странно, но по пути его никто не остановил и не поинтересовался, почему раб разгуливает по лагерю. Но Андрей про это даже и не подумал. Весь покрытый холодным потом, он пытался понять, как его смогла завлечь орчанка. Хоть Тарена и была красивой оркой и ее фигуре действительно могли позавидовать многие женщины, он все никак не мог себе простить, что оказался в ее объятьях. Он вновь с благодарностью вспомнил свою Маринку, которая спасала его уже ни один раз. А на этот раз спасла и от тяжелых мучений совести. Хотя он прекрасно понимал, что ему вряд ли суждено ее когда-либо увидеть. Но она оставалась его единственным светлым пятнышком в этом мире, и это не давало ему окончательно упасть духом. И в глубине души у него все же хранилось небольшая надежда, что когда-нибудь он все-таки сможет ее вновь увидеть.

Подойдя к камере, он обнаружил, что она не заперта, а охранники сидят рядом с входом и играют в кости. Увидев его, они только махнули рукой на него, чтобы он не маячил у них на глазах. Такое пренебрежение охранников немного удивило его. Но как оказалось, как только он перешагнул порог, через несколько секунд решетка закрылась, и раздался скрежет задвигаемого запора. Не успев пройти не большой коридор, на человека выскочил Шкляр, который уже сиял от количества выпитой браги и довольно скалясь, заговорил.

– Ну, как тебе твоя награда. Я думаю, Тарена неплохо порезвилась на тебе? – уже немного картавя, заинтересовано проговорил гном.

– Так это ты все подстроил? – яростно зарычал на него Андрей.

Шкляр, предчувствуя, что сейчас вместо благодарности за свою услугу получит хорошую трепку, поспешил скрыться с глаз, начавшего свирепеть парня.

Но прежде чем гном успел сделать пару спасительных шагов, его настиг удар ноги, который пришелся в его задницу, и заставил совершить небольшой полет в покои их камеры. Остальные гномы привлеченные проклятьями, которые сыпал маленький гном, наблюдали, как он приземляется на пол, совершая при этом кульбиты.

В проходе появился Андрей и еще успел увидеть, как гном еще сделал несколько скачков, прежде чем смог подняться. Хмель со Шкляра, словно рукой сняли, он стаял немного помятый, но уже рассвирепевший как дикий байнад, и, помянув славного Харабрума, бросился на Андрея, который также устремился на встречу.

– Да что здесь происходит? – заорал Дайнин, бросаясь между сражающимися, которые уже сцепились между собой и начали молотить друг друга.

На помощь Дайнину бросились и остальные. В пятерым они с трудом смогли разнять взбесившихся гнома и человека.

– Вам что, орчья брага все мозги по отшибла, – проорал Дайнин, держа Шкляра.

– Да эта помесь помета ничего не понимает в благодарности.

– И ты эта называешь благодарностью. Да за такую благодарность я тебя руки по отрываю, – рыча, проревел парень, стараясь, вырвать из рук луканина и еще двух гномов.

– А ну прекратить! – звонко и громко, как никогда проговорил Чрехнарый.

И этого как, оказалось, хватило для того, чтобы недавние противники успокоились и все уже с удивлением уставились на луканина, который впервые на их памяти так резко повысил голос.

– Да тебе бы только армиями командовать, – уважительно проговорил Дайнин.

– А теперь оба рассказывайте, что произошло, – все тем же тоном продолжил Чрех.

Андрей, только вырвавшись из уже не держащих его рук, махнул на все рукой и пошел устраиваться возле одной из стен.

Все остальные перевели взгляды на Шкляра, который под таким дружным натиском даже смутился.

– А что сразу я. Я просто хотел как лучше.

– Шкляр, хватит таить уже, – прорычал высокий Гайсин, нависая над ним.

– Да успокойтесь вы, сейчас все расскажу, – проговорил он, примирительно выставляя вперед руки. – Наше сражение с этими монстрами видела Тарена. И она оказалось поражена тем, что мы так легко справляемся с порождениями паланы.

– Ты уж точно справился. Валялся на камнях, когда над твоим телом скакал Андрей, отгоняя тварей, – ехидно заметил Тайсин.

Но Шкляр, словно не заметив оскорбительного замечания, все более увлечено стал продолжать свой рассказ.

– Все то время, когда мы отвлекали монстров, Сокнард творил какое-то заклятье находясь в слоях паланы, и чтобы оно удалось, ему требовалось время для подготовки. Мы это время ему как раз и обеспечили, пока скакали между жуткими тварями. Ну а потом уж Сокнард с ними и разделался, вызвал новых духов, которые разрушили скрепляющие узы монстров.

– Ну а потом-то, что случилось? – спросил так ничего и не понявший Чрехнарый.

– А вот потом-то и случилось, – улыбаясь, продолжил гном. – В этот момент я пришел в себя. Сокнарда вызвали на общий совет, и он оставил меня одного. Вот тут-то ко мне и подошла Тарена. И поблагодарила за то, что я помог ее брату одолеть тварей. После чего она задала несколько вопросов об Дроне, которым явно заинтересовалась. Ну, я и подумал что, – немного замявшись, стал мямлить гном.

– Ну, теперь-то все ясно, – поднимая руки, сказал Дайнин. – В общем, для себя ты выторговал бурдюк браги, а для Андрея объятия Тарены, так ведь? – в упор, глядя на Шкляра, закончил старший гном.

Избегая взгляда темных глаз, Шкляр кивком головы согласился с выводом командира. Андрей после всего услышанного лишь только досадливо сплюнул и обжег взглядом невысокого шутника.