— С вами не соскучишься. Нечка читает мне лекцию о магии. Благородный лагат предлагает помощь тому, кто по законам Империи подлежит немедленной казни. Что ещё удивительного меня ожидает?

— Кто ж знает, — философски произнёс Мирон. — Каждого из нас подстерегает немало неожиданностей. Главное — мы не желаем тебе зла. Но и рассчитываем на твою помощь.

— Помощь, — в голос мага вернулась подозрительность, — о какой помощи ты говоришь?

— О, помощь эта тебя не обременит. Мы не спрашиваем, кто ты, откуда и куда ты идёшь, но скажи нам: в этот приют ты пришёл с севера или отклонившись с дороги из Альдабры в Плесков?

Несколько секунд маг молчал, пожёвывая губами, словно собираясь с мыслями.

— Я шел через горы.

— А не встречал ли ты в горах, часом, группу из нескольких всадников, спешащих на север? Скорее всего, их шестеро, может меньше.

— Люди?

— Да, конечно, люди.

— К сожалению, не встречал.

— Жаль…

Повисла долгая пауза.

— Впрочем, почтеннейший, — первым заговорил Йеми, — на нашу готовность помочь тебе это никак не повлияет. Итак, если ты хочешь найти хорошего учителя — отправляйся в Кагман. Здесь недалеко, ты успеешь до полнолуния. В Кусачем Лесу найди госпожу Сибайю и расскажи ей свою историю — она тебе поможет.

— Госпожу? И чего же это она госпожа?

— Ну, назвать её госпожой всего леса было бы неверным, но хозяйкой большой его части она, безусловно, является.

— И она захочет иметь дело с незнакомым пришельцем? — недоверчиво спросил маг.

— Расскажи ей про нашу встречу, — посоветовал Йеми. — Просто расскажи и всё. Думаю, что она тебе поможет.

— Ну, если так… Больше, как я понимаю, вы мне ничем не поможете.

— Увы…

— И в ученики ко мне ты, парень, идти не собираешься?

— У меня сейчас другие планы, — подтвердил Балис.

— Тогда, позвольте дать вам несколько советов.

— Мы их с радостью примем.

— Я тоже не спрашиваю, кто вы, откуда и куда идете, но, если уж вы зашли в Мору, то вам следует запастись надежным свидетельством о человеческом статусе для этого верзилы, — Чародей указал на Балиса. — Иначе у вас могут возникнуть крупные неприятности.

Путешественники недоуменно переглянулись, совет мага застал их врасплох. Только Наромарт оставался спокоен.

— Прости, почтенный, а ты не ошибаешься? — переспросил Йеми.

— Я — архимаг, — в голосе пришельца прозвучали и высокомерие и обида.

— Но что в нем подозрительного? Он же выглядит как человек?

— Выглядеть человеком и быть им — две большие разницы, — усмехнулся маг. — Я тоже выгляжу человеком, но, как справедливо заметил ваш спутник, им не являюсь.

— Но я-то не оборотень, — возмутился Балис.

— Оборотень, не оборотень — не знаю. Но кровь нечки в тебе сильна, и нечеловеческое в твоей природе заметно всякому, кто умеет различать человека и нечку по природе, а не по внешности.

Последние слова чародей произнес с видимым удовольствием и одарил Йеми взглядом воина-победителя.

— Чушь какая-то, — пробормотал Гаяускас. — Бред. Какая кровь нечки? Откуда?

— Что значит — откуда? Взрослый мужчина и не знает, откуда дети берутся? От родителей, почтенный, от родителей. Так что, либо твой отец, либо мать не были людьми. Максимум, дед или бабка.

— А может — более далекие предки? — предположил Наромарт.

— Исключено, — решительно возразил архимаг. — Человек суть существо, природу иную активно ассимилирующее. Говоря понятным вам языком: если от брака человека и нечки рождается ублюдок… извините, ребенок с повышенной магической природой, то у его детей с человеком магическая природа будет сильно ослаблена, а уж у их потомков и вовсе сойдет на нет. Даже если первоначальное возмущение было чрезвычайно сильным… я хочу сказать, даже если нечкой было существо столь далекое от человека, как, например, демон или дракон, то у правнуков повышение магической природы будет практически неощутимо. Конечно, можно искусственно повысить магические способности, используя направленное магическое воздействие, так сказать «инициацию». Ты это имел ввиду?

— О, почтеннейший, я имею лишь самые начальные сведения о магии, и заблуждался, полагая, что ослабление магической природы происходит не столь быстро.

— Ну, вообще-то по большей степени это является теоретическими изысканиями, — великодушно проговорил маг, поняв замаскированный комплимент, — практически этот вопрос изучить довольно трудно, поскольку опыты по скрещиванию людей с нечками Император запретил под страхом смертной казни, а инквизиторы рьяно следят за соблюдением этого закона. Но вообще, любезный, магия требует серьезного изучения. И никакая природа не поможет тому, кто пренебрегает систематическими занятиями.

— О, почтеннейший, я был бы счастлив иметь такого учителя как ты, но сейчас мои дела столь важны и неотложны, что я не могу просить тебя об этой услуге.

— В былое время я бы ответил тебе, что нечек магии не обучают, но теперь… Если мы встретимся с тобой после того, как ты справишься с этими делами — можем обсудить этот вопрос. С тобой, — маг повернулся к Балису, — кстати, тоже. Считай, что мое предложение остается в силе.

— Буду об этом помнить, — серьезно ответил капитан.

— Что ж, я пойду к себе, завтра рано вставать в дорогу, — произнес маг, поднимаясь с тюфяка. — И вот еще что. Хорошая бумага этому верзиле надежно решит все проблемы. А этот мальчишка, — указательный палец был направлен на Женьку, — этот мальчишка обречен при первой же проверке. И никакая бумага ему не поможет.

Откинув полог, чародей покинул хижину.

— Бред, — повторил Гаяускас, едва прикрывавшая выход шкура опустилась за спиной мага. — Ерунда какая-то. Какие там нелюди. Он ошибся.

— Не так всё просто, — вздохнул черный эльф. — Кое в чем он, несомненно, прав. Магическая природа у тебя и вправду сильнее, чем она должна быть у обычного человека. Но его объяснение — не единственно возможное.

— Ты, кажется, называл себя слабым волшебником, — желчно заметил Йеми. — А теперь ставишь под сомнения слова архимага.

— Не всё просто, — повторил Наромарт. — То, что увидел архимаг, я сомнению не подвергаю. Но вот его объяснение… Ты же сам слышал, что многие разделы магии в Море под запретом. В такой ситуации наука становится однобокой, объясняя многие явления не так, как нужно это сделать на самом деле, а на основе того, что разрешено. Я же изучал магию по книгам, авторам которых не запрещали проводить никаких исследований. И, кроме того, не забывай, что я знал магию с самого рождения и умел кое-что делать, не будучи магом. Смотри.

Перед тёмным эльфом вдруг вспыхнуло несколько маленьких огоньков.

— Шаровая молния, — испуганно вскрикнул Нижниченко. — Не двигайтесь, она может взорваться.

Балис, Йеми и Сашка испуганно подались назад, и только Женька, уже видевший огоньки во время спасения жертв Цураба Зуратели, остался спокоен.

— Ничего не взорвется, Мирон, — успокоил спутников эльф. — Эти маленькие огоньки подчиняются моей воле так же верно, как пальцы на моей руке. И управляются они силами магии.

Огоньки плавно описали круг вокруг головы целителя и погасли.

— Вы видели — мне не понадобилось колдовать, чтобы создавать их и управлять ими. Магия заключена в моей природе так же естественно, как…

Он на мгновение запнулся, подыскивая подходящее сравнение, и тут взгляд Наромарта упал на лежащий в миске кусок рыбы.

— …как в природе рыбы заключены плавники и плавательный пузырь. Иным существам нужно предпринимать специальные усилия для того, чтобы плавать, рыба же с этим рождается и живёт не задумываясь над тем, почему она плавает.

— Рыбы думать не умеют, — хмуро заявил Женька.

— Не следует считать разум только своей привилегией, — парировал эльф. — Я не встречал мыслящих рыб, но не вижу причин, по которым они не могли бы существовать.

— Но мы отвлеклись, — напомнил Гаяускас. — Ты говоришь, что этот старик прав?

— Он прав в том, что заметил твою повышенную чувствительность к магии. Она сильно превышает человеческую. Наверное, только самые одаренные люди-волшебники имеют настолько магически развитую природу.