Идея бога… Да, это была величайшая из идей! Она давала ответы на все вопросы, совершенно ничего не объясняя. Величайшая обманка!
Только человечье разумение, основанное на разделении полов, и оттого двойственное, то есть тождественное безумию, могло дойти до признания абсолюта и сверхестества чем-то сущим и явленным. Хотя бы «во облацех».
Божественность, судьба, душа – эти абстракции толкуются каждым из хомо по-своему. Но даже здоровый атеизм, признающий человека материальной частью материального мира, извращен людьми – по их склонности к утверждению парности – до признания безбожия простой противоположностью религии. Вера – безверие, бог – дьявол, хороший – плохой. Таким вот, болезненно расщепленным, предстает мир в людском понимании. А мир един.
Склонность к любви, склонность к нежности, склонность к жалости… Гормональные протечки, мутящие чистый разум. Какая гадость…
Для Локи, бесполого гиганта духа, не было тайн в эмоциональной сфере мужчин и женщин, он знал и понимал людей. Люди были настолько предсказуемы, так легко поддавались управлению, что Локи давно растерял минимум уважения к этим существам, будто смеха ради мнящих себя разумными. О какой разумности можно вести речь, если все, что им нужно, – это оргазм и корм!
А уж эти их потешные поиски смысла жизни! Ну как можно было найти хоть какую-то осмысленность в их скоротечном существовании?! Сто лет – не срок, это всего лишь отсрочка смерти. Жили бы они годков эдак по шестьсот, тогда другое дело. А так…
Локи открыл глаза. Щелки зрачков то сужались, то раздвигались черными семечками. Только что он взял мысль Тхакура Сингха, окопавшегося где-то на Марсе. Отличный результат для ридера!
«Локи, – взывал главарь Боевой Группы, – мы готовы!»
«Хвалю, – коротко ответил Локи. – Действуем следующим образом: я насылаю исполнителей на военный космодром, и мы угоняем парочку десантных ботов. Плюс те, что ты увел с Цереры… Этого должно хватить…»
«Какая у меня задача?» – поинтересовался Тхакур Сингх.
«Не перебивай, – холодно подумал Локи. – Твоя задача – захватить станцию А-2, это та из СВЧ-антенн, которая прогревает северную полярную шапку. Смотри не перепутай! Как только Спу окажется в твоих руках, сразу переводи ее на другую орбиту. Надо, чтобы мазеры работали по экваториальной зоне Марса. Понял?»
«Да! Да!»
«Запоминай цели: евразийские базы „Большой Сырт“ и „Маринер“, евроамериканская „Порт-Лоуэлл“. В таком вот порядке… И еще: без моего приказа лучевую атаку не начинать! Ты все понял? В твоем распоряжении два-три дня. Приступай…»
«Будет исполнено!»
Локи скривил в улыбке безгубый рот: какое рвение! Он покинул сад отдыха и спустился в Центральный коридор базы, похожий на длиннющую станцию метро. Было людно, но Локи никто не замечал – могучее биополе скрывало его, словно волшебная мантия-невидимка. Он вспомнил фазу роста (люди сказали бы – «детство») и свою основу – Рудольфа Эфроимсона. Занятный был человечек. «Папуля»… Рулле клонировал вариант хомо супера, апгрейд «человека разумного», полное собрание изобретений в сфере практической евгеники. Эфроимсон мечтал о белокуром супермене нордического типа, но что-то не пошло в эксперименте, и Локи был запущен в существование низкорослым уродцем с огромными размерами головы и ног. Рудольф так и называл его – «мой головоногий»…
Локи помнил все, отчетливо и резко, и мог прокручивать в воображении каждую секунду прошедшего бытия. Но что было прокручивать? Первые четырнадцать лет сливались в серую, смутную череду будней. Подъем, завтрак, опыты, обед, прогулка, опыты, ужин, отбой. Вечный понедельник, дождливый, промозглый и тоскливый до воя.
Локи числился экспериментальным образцом лаборатории «Зэт» в секретном институте, запрятанном на окраине Наровы. Четырнадцать лет подряд у Локи было одно-единственное увеселение – он убегал на чердак главного здания и оттуда, через крохотное окошко, разглядывал правый берег реки, где поднимались башни Ивангорода и начиналась территория Евразии. Видно было плохо – высоченный забор загораживал пейзаж. В солнечные дни верх стены блестел битым стеклом, ночью фонарики охранников высвечивали тугие скрутки колючей проволоки… Тюрьма на одного зэка, из которой нельзя сбежать. И все же Локи сбежал.
На пятнадцатый год у него развилась сильнейшая ридерпотенция. Психодинамическое поле было таким мощным, что горели датчики. И Локи стал развлекаться – выходил на балкон, к примеру, и заставлял охранников маршировать по аллее, отдавая ему честь. Или стравливал собак… А злая сила в нем все росла и росла. Однажды Локи проснулся от зуда в голове. Он раздирал кожу ногтями, пытаясь дочесаться, но все прошло само собой. А в нем выросло нечто новое. Локи приказал Рудольфу провести глубокое ментоскопирование, и «папуля» выяснил невероятное – его «головоногий» стал психократом! Локи обрел способность «кодировать свой комплекс физиологических нейронных состояний на чужие комплексы физиологических функционирующих нейронов в нуль-состояниях». Попросту говоря, Локи теперь мог подсаживать упрощенную копию своей личности на живые мозги других людей. Это вам не гипноз какой-нибудь! Человек с подмененной личностью навсегда становился преданнейшим рабом Локи, готовым на любое преступление во имя Хозяина.
В тот же день Локи поменял личности у всех охранников секретного «ящика», и у него появились свои преторианцы. Лейб-гвардия. СС. Исполнители. Локи присвоил им номера – от Первого до Двадцать четвертого в Первом разряде. Потом приказал переодеться в черное и исполнить приказ, гласящий: все ученые и администраторы на территории «ящика» должны быть уничтожены. Все, кроме Рулле Эфроимсона. Этого Локи убил лично. И ушел.
Газеты взорвались сенсационным эксклюзивом, смакуя на все лады подробности евгенического проекта и хором ругая официальные круги. Рудольфа Эфроимсона сравнивали с Виктором Франкенштейном, а Локи отождествляли с чудовищем-жертвой, жалели даже. Позже, когда Локи развернул пурпурные знамена и принялся методично истреблять научников, инженеров, студентов и профессоров, тональность статей переменилась, но то было после…
Локи отшлюзовался с целым разрядом исполнителей и вывел их на лунную поверхность. Секьюрити будто и не заметили никого – психократ «отвел» глаза стражам порядка.
База стояла на внешнем скате Архимеда, и видать было далеко. Роскошный пейзаж! Залитый Солнцем зубчатый хребет кратера резко вырисовывался на черном небосклоне позади пологих куполов «Луны-Главной», а впереди стлалась волнистая равнина, усеянная обломками и плитами базальта. Угольные тени и ослепительные грани скал мельтешили в хаотическом смешении. В небесах, на бархатном фоне тьмы, круглилась Земля, похожая на шар, выточенный из бело-синего мрамора.
Вниз по скату петляла дорога, скорее даже тракт – наезженная полоса реголита, очищенная как от крупных глыб, так и от каменного крошева. По ней пылил трактор на восьми шарах-колесах, с герметичной кабиной и с десятком прицепов, груженных ископаемым льдом.
Локи указал в сторону танков-транспортеров, неровным строем стоявших на металлопластовом квадрате паркинга, и коротко скомандовал:
– Грузимся!
Десентиментализованные исполнители молча полезли по машинам. Со стороны никто бы, наверное, не заметил чего-либо странного – просто большая группа людей в скафандрах занимала места в танках. Мало ли, может, это добровольцы из проекта «Луна-2» в поход собрались! Или космодромная команда на смену едет…
Танки тронулись и покатились под уклон, глухо рокоча гусеницами. Горизонт приблизился, но ненамного. А потом из-за этой воображаемой линии показались сетчатые тарелки антенн – вторичные признаки космодрома.
Танки обогнули нагромождение порфировых скал и выехали на поле, где бликовал в свете Земли одинокий продовольственный танкер, раскорячивший лапы опор. Локи проигнорировал этот корабль – тихоходный и незащищенный, танкер не годился для нападений.
– Налево! – не мысленно, а голосом скомандовал Локи.
