Сирен заразительно улыбнувшись, развернулся и поспешил в сторону клуба, но затем, резко развернувшись, окликнул уходящего Дантэ.

— Эй, человек? А откуда ты знаешь, что я переезжаю в Ревердцэ?

— Не знаю, — растерянно ответил парень, но почувствовал, как огонёк на ладони чуть нагрелся.

***

До дома пришлось идти пешком. Собственного транспорта Дантэ так и не приобрёл, посчитав, что тот ему не нужен. И вот теперь мысли о покупке транспорта смешивались с событиями в «Модном».

Первое, что Дантэ понял, что без особого желания обеих сторон, но друзья Кая станут или знакомыми или теми, кто будут присматривать за ним.

От второго вывода у человека на губах расцвела горько-радостная улыбка. Вампир Элькор за него заступился и тем самым сделал еще одну зарубку в списке «почему этот вампир нравится Дантэ». Но горечь была в том, что вампир привязан к Каю, а это значит… значит, что он пока сам не знает, что тот будет делать, когда решится обратить внимания Элькора на себя. Лилиандр. Этот странный сирен преподнёс сюрприз не только своим преображением, но и поступком. Даржэ. Дроу заставил похолодеть и испугаться, а его вопрос так и витает, и ответить на него, увы, практически невозможно.

Мысленно Дантэ вновь стал выписывать то, что ему нравится и что пока не ясно в вампире.

Приостановившись на дороге, парень, глубоко вздохнув, решил быть откровенным с самим собой, чтобы постараться составить картину.

Красив телом и лицом, это первое, что он помнит после первой встречи, приятный голос, заставляющий сердечко гулко стучать. Смех — просто приятный, много друзей, по крайней мере, он всегда окружён ими. Запах… А вот это можно вписать в нейтральный столбик. С одной стороны, Дантэ понравился его запах, когда они первый раз встретились, а вот сегодня он был разбавлен так, что практически был неуловим для человеческого носа. Точного характера, да и чем увлечён Элькор, он не знал, но мог лишь предполагать и собирать информацию от сплетников.

Сегодня он Дантэ поддержал, но что это может означать? Может, ему этого захотелось, может, это из-за Кая, а может…

Всё вдруг как-то сильно замелькало перед глазами, не давая сосредоточиться, а потом и вовсе руки обожгло синеватое пламя, что стало распространяться по телу, так и не пройдя через печать мастера Грод-Баун, лишь сильно натянуло нити.

Адская боль прошила все клеточки, поры, захватывая с боем всё больше и больше территорий. Пламя жгло и выжигало, старалось проникнуть во все внутренности, стремясь попасть к сердцу, а там и к душе.

Дикий вой разнёсся по пустынной дороге, пугая всех животных вокруг.

Падая на почти расплавленный камень под ногами, Дантэ молил о том, чтобы всё это прекратилось, и в закоулках мыслей мелькнуло, что его смог бы спасти…

***

Тело полностью объяло синим пламенем, хранитель-волк в последний раз взвыл и растворился в человеческой душе.

Достигнув пика горения, огонь утих, при этом уничтожив печать, а на дороге осталось тело покрытое копотью.

Где-то вдалеке раздался гул мотора мотоцикла, который остановился перед неподвижным телом.

Несколько секунд, чтобы прислушаться к еле уловимому стуку сердца, а затем тело бережно приподнимают…

Pov Дантэ

Странно, что моё сознание ещё держит меня на поверхности адской боли, хотя, нет, скорее всего, оно решило со мной «поиграть». Оно то выплывало из тьмы, где нет ничего, заставляя чувствовать боль во всём теле и где-то внутри, то вновь отправляло во тьму, где я был подобен пушинке в небытии времени.

В периоды ясности сознания, я слышал под собой гул мотора, чувствовал, как меня кто-то укутывает чем-то противным и колким и оно причиняет нестерпимую боль, но я не мог ни говорить, ни пошевелиться, оставалось терпеть и мысленно кричать. Но меня не слышали, лишь изредка прижимали к себе и что-то очень тихо шептали.

Когда я слышу биение чужого сердца и чувствую запах, я немного успокаиваюсь, а где-то на периферии сознания, мне кажется, что я знаю его, этот запах.

Я очнулся вновь, когда послышался пронзительный визг колёс и через некоторое время звуки взволнованных голосов, в которых тут же проявились брезгливые и возмущённые нотки.

— Вы уверены, что это ещё живо? — голос явно молодого парня омеги.

— Уверен, Хорсетиус. Так что включай свой талант и лечи! — слышится баритон над головой.

— Я не хочу тратить свой талант на это копчёное тело…

— Хорсетиус!!!! — это присоединился ещё чей-то голос, похожий на холодный ветер.

— Простите, мастер… Сейчас займёмся… — омежьий голос стал испуганным и в то же время почтительным.

Мой спаситель и мастер явно хотят помочь мне, а вот этот омежка предпочёл бы выкинуть «копченое тело», лишь бы не лечить, но его заставляют спасать.

«Не хочу оказаться наедине с этим омегой. Мало ли, что ему взбредёт в голову».

Как будто чувствуя мои мысли или думая о том же, мой спаситель не отдаёт меня, а сам идёт следом за лекарями, неся на руках и придерживая ладонь, и недовольно шипит, когда требуют уйти.

Всполохи чужой магии, как раскалённые иглы, пронзают моё тело и заставляют его выгибаться, а из моего горла вырываются сиплые крики.

Передышка, когда баритон требует быть поаккуратнее, заверение омеги, что всё правильно, и вновь тело изгибается.

— Ты что делаешь?! — это врывается мастер. — Идиот!!! Кто тебя учил, придурка этакого?! Отвечай: Первое правило лекаря?!

— Провести диагностику на совместимость магии лекаря с магией пациента, — пробурчали где-то в стороне, но мне было не важно, потому что меня подхватывает новая волна тонкой магии, которая лишь проходит по ауре лёгким касанием.

— Тааак…, ясно… — прошептал мастер, уже не обращая внимания на омегу, а затем моё тело приподнимают не руками, а потоками воздуха, и несут куда-то.

Внезапный страх заставляет мысли метаться и смешиваться хаотично, а сердце бешено застучало в груди, но с такими перебоями, что казалось, оно перестанет биться…

«Если бы я мог вырваться, если… бы я мог…»

— Надо поторопиться… Мне не нравится его состояние… — слышу, как будто вдалеке, но меня уносит во тьму.

Сознание вновь возвращается, чтобы я почувствовал, как меня положили на холодный пол, тело быстро вбирает холод в себя, а боли из-за этого я практически не чувствую. Мне хорошо, и возня рядом и голоса не беспокоят, хочу просто уснуть. Отвлекаюсь на мерцающие источники тусклого света, которые заставляют лишь слезиться глаза, а в голове мелькает желание закрыть и не открывать их.

— Поторопитесь… Надо ваш огонь…,- слышу приказ мастера.

— Но…, - раздался удивлённо-растерянный баритон надо мной.

— Действуйте!!!!

— "О чём это они?" — мелькает мысль, но и она исчезает под натиском боли, которая внезапно появилась на плечах.

Слышу шелест то ли материи, то ли раскрывающихся крыльев, хлопок над головой, дуновение ветра.

Свет пропадает из-за того, что что-то большое и с крыльями склонилось надо мной. Глаза этого существа вспыхивают огнём…А потом… Потом на меня обрушилась магия огня.

Инстинктивно я приготовился к боли, но её не было. Огонь мягкими лепестками коснулся ауры, затем прошёлся по всему телу, лаская, притираясь, как котёнок. Через минуту или через час, я уже не мог чувствовать время, этот огонь окутал меня полностью, как шёлк. Боль стала уходить, сердце забилось в нормальном ритме, раны рассасывались, и тело наполнялось негой.

Мне стало очень хорошо, и я уснул, чувствуя, что всё будет хорошо.

***

Зудящий злобный и брезгливый взгляд, в одном флаконе, заставил проснуться, но я удержался от того, чтобы открыть свои глаза или показать, что я очнулся. Моя магия касается сознания и тут же стремится наружу, чтобы незаметными касаниями пройтись по комнате, а затем «рассказать об увиденном».

Рядом со мной тихо пищал странный прибор, что это, я так и не понял. Где-то по правую сторону были приоткрытые окна, из которых слышны птичьи трели и разговоры, переходящие в тихие смешки. По левую сторону…, а вот по левую сторону, я почувствовал негативность существа. Магия выдала картинку о том, что мной заинтересовался омега из расы дроу, и, кажется, это тот, кого зовут Хорсетиус.